– Когда ты приедешь?
– Никогда, – резонно ответил тот и замолчал. Я заревела. Не потому, что потеряла любимого человека. Я не особо его уже любила. Не потому, что дети потеряли отца. Он не перестал быть им отцом. Я ревела оттого, что несколько лет жила с чужим мне человеком ради детей. Ревела оттого, что только что была готова вновь надеть на себя эти же оковы и войти в ту же самую тюремную камеру.