Все это сильно смахивало на какую-то неясную, но несомненно нездоровую зацикленностью на одном человеке. Которого мне почему-то хотелось видеть больше и чаще, чем это было позволительно, больше, чем могла бы выдержать моя психика. И больше того времени, которого потребовалось бы, чтобы мы могли друг друга убить.
И этим человеком, понятное дело, был не Леша.