Таня отложила брошюру с очередным любовным романом в сторону и пошла открывать дверь. На пороге стоял Михаил Данилов – солидный мужчина с непослушными вихрами на голове, сын одной из приятельниц её мамы. Он, как всегда, был одет с иголочки, и пахло от него, как всегда, дорогущим одеколоном. Она улыбнулась ему как старому знакомому и своим мелодичным голосом произнесла:

– А мы вас ждали только завтра. Родителей сейчас дома нет, но вы проходите, – она глянула на часы, – скоро придут. После того случая они теперь ходят в магазин и гулять только вместе.

Несколько месяцев назад её отец, Дмитрий Константинович, пошёл в магазин, и по дороге ему сделалось плохо с сердцем. Люди проходили мимо лежащего на земле человека, но вместо помощи осуждающе смотрели на «алкоголика», пока кто-то не вызвал скорую помощь.

Таня впустила гостя в квартиру, подождала, пока тот снимет обувь, и провела в гостиную. Она всегда обращалась к Михаилу на «вы». Может быть, потому что он был намного старше (ему уже 38), или оттого, что он глава крупной компании. Она и сама толком не знала. Просто ей так было удобно.

После второго перенесённого инфаркта Таниным отцом месяц назад врачи выписали новое импортное лекарство, которое можно было достать с большим трудом. А мать Михаила, Анастасия Афанасьевна, приятельница её матери – влиятельная особа, не первый раз выручала их семью. Михаил сам лично заезжал дважды в месяц и привозил драгоценные коробочки с лекарством, продлевающим жизнь Татьяниному отцу.

Миша снова вспомнил тот день, когда впервые увидел девушку. Она была похожа на подростка: хрупкая, миниатюрная, скромная. В топе, но не слишком открытом, в обтягивающих джинсах, но они лишь подчёркивали её прекрасную фигуру, макияжа на лице минимум и несколько украшений – цепочка, серьги-висюльки, колыхающиеся при каждом движении её головы и притягивающие взгляд, браслет на руке. В ней таилась какая-то загадка. В тот день Таня впервые переступила порог его дома и пробыла там не более двух минут – забрала лекарство, улыбнулась, поблагодарила их с мамой за помощь и скрылась, как видение. Михаил решил, что она ещё слишком молода, чтобы понимать, какое впечатление оставляет после себя. Но с того дня предпочёл доставлять лекарство Барсуковым сам. Вот как сегодня – привёз новые упаковки жизненно необходимых лекарств Таниному отцу.

Михаил жаждал увидеть девушку снова, но каждый раз его ожидания не оправдывались – он не заставал Таню дома. Надежда Сергеевна Барсукова, очень приветливая хозяйка, в благодарность за хлопоты, за личное участие и сострадание неоднократно приглашала его выпить чашечку чая или поужинать. Михаилу с каждым разом всё сложнее и сложнее стало искать причину отказа, да и как-то неудобно всё время отказывать хозяйке – она ведь от чистой и доброй души приглашала. Ему ничего не оставалось, как принять приглашение. Из простого чаепития посиделки стали перерастать в частые засиживания у гостеприимных хозяев. Мише несколько раз удавалось встретиться с дочерью хозяев, но только мельком в дверях: он приходил – она уже уходила, он уходил – она приходила навестить своих пожилых родителей. Михаил очень аккуратно и ненавязчиво поинтересовался у Надежды Сергеевны об их дочери. Таня – единственный поздний ребёнок Барсуковых. Она для них была смыслом жизни. Выяснилось, что Танечке 23, она окончила одновременно два института, работает, живет отдельно и частенько забегает проведать родителей. Его порадовал тот факт, что девушка ни с кем не встречается. С того самого времени Михаил стал чаще и чаще бывать в гостях у Барсуковых. Родители Тани были рады такому гостю.

Сегодня Михаил не ожидал застать девушку одну. Он смотрел на то, как она быстро убрала разложенные журналы, газеты и ещё какие-то бумаги с дивана и пригласила его присесть. Девушка всё делала без лишней суеты, в то же время достаточно расторопно. Потом она включила приятную музыку.

– Танюш, надеюсь, я тебе не помешал?

– Нет, я читала, – при каждом движении её головы серьги в ушах колыхались и притягивали к себе.

– Любишь читать?

– Да, отвлекает от повседневности.

Взгляд Михаила опять привлекли болтающиеся в ушах серьги, длинные, почти до плеч. Он пригляделся к ним и понял, что серьги дорогие, так же как и цепочка с браслетом. Михаил никак не мог найти определение – ни скромными, ни шикарными их назвать было нельзя, так же как её одежду спортивного стиля (топ и спортивные брюки) – золотая середина.

Девушка улыбнулась.

– Родители очень рады вашим приходам. У отца даже самочувствие улучшилось, – в это время снова звякнул дверной колокольчик. – А вот и они сами.

Михаил вышел следом за девушкой в коридор. Поздоровавшись с хозяевами, он помог отнести девушке битком набитые продуктами сумки на кухню. Надежда Сергеевна осталась колдовать на кухне, а Дмитрий Константинович с гостем ушли в комнату. Таня куда-то исчезла, всего на пару минут, а потом появилась уже в юбке и топе.

– Тань, ты побежала уже? Подожди, сейчас мать ужин приготовит, – засуетился Танин отец. Миша следом вышел в коридор, с ужасом понимая, что их встреча с девушкой подошла к концу.

– Пап, я могу приготовить себе сама. И мне ещё нужно собраться.

– Успеешь. У тебя завтра целый день на сборы. Ты хоть на улице бывай больше. А то работа, дом и мы. Сходи хоть с Ленкой, прогуляйтесь до кафе, – предложил отец, вспомнив про подружку дочери, с которой они давно не встречались.

– Пап, давай не будем спорить. Я тебя люблю, – она поцеловала отца в щёку и взяла ключи с тумбочки.

– Вот ничего девчонка не ест, не пьёт, воздухом не дышит! – в сердцах махнул рукой Дмитрий Константинович и расстроенный направился в комнату.

– Может быть, сходим в ресторан? – неожиданно предложил Михаил. Таня уже собиралась отказаться, когда встретилась с умоляющим взглядом матери, вышедшей из кухни провожать дочь.

– Вот, правильно, сходите лучше в ресторан, чем с нами со стариками сидеть, – тут же вставил Дмитрий Константинович, вернувшись в прихожую.

– Правда, Танюш, ты ведь давно уже ни с кем никуда не ходила. Развеешься, – продолжила уговоры Надежда Сергеевна. Таня колебалась несколько минут. Ну что ей стоит сходить с Михаилом в ресторан? Тем более его семья так много сделала для них. Он уже состоявшийся мужчина – серьёзный, ответственный. Бояться нечего. Тем более её мать просто боготворит его. Можно им с отцом сделать приятное – они всё-таки переживают за неё.

Она посмотрела на свою одежду. И, встретившись с терпеливо ждущим взглядом Миши, произнесла без особой радости в голосе:

– Вам придётся подождать несколько минут. Мне нужно переодеться.

Таня вытащила из шкафа своё любимое платье на бретельках – натуральный шёлк золотистого цвета, струящийся по её фигуре. Девушка прошла по коридору, неся в руках такого же золотистого цвета босоножки на высоком каблуке и клатч. Михаилу показалось, что перед ним нимфа из сказочного мира. Он залюбовался девичьими изгибами, когда Татьяна наклонилась застегнуть босоножки.

– Ну вот, я готова. Можем идти, – девушка поправила свои пышные волосы, раскидав их по плечам, и остановилась в ожидании действий провожатого. Брови мужчины на секунду вскинулись вверх, не веря, что Таня собралась так быстро. Михаил взял её за руку, как будто боялся, что девушка исчезнет.

В ресторане их обслуживали как VIP-персон. Таня заказала блюдо с понравившимся ей названием. Михаил отметил про себя, что у неё есть свой особый вкус ко всему. Они разговаривали обо всём. Девушка вела себя спокойно: не закомплексованно, не нервно, не кокетничала, не флиртовала, не старалась ему понравиться. Она чувствовала себя как рыба в воде. На любой вопрос у неё имелось своё мнение, иногда остроумное замечание, ирония или тонкий юмор. Но держала мужчину на расстоянии, не позволяя ни себе, ни ему перейти границу дозволенного.

Уже за полночь Михаил отвёз девушку по указанному адресу.

– Ты здесь живёшь? – спросил он, разглядывая пятиэтажку с редкими светящимися окнами.

– До завтрашнего дня. Одной скучно. Я переезжаю к родителям, а квартиру буду сдавать, – она подошла к подъезду, доставая ключи из сумочки. – Спасибо за прекрасный вечер, Михаил. Родители были правы – я развеялась и отдохнула. Спокойной ночи.

– Это тебе спасибо за вечер. Спокойной ночи, – Миша сделал шаг к Тане, намереваясь поцеловать её хотя бы в щёку, но она резко развернулась, легко вспорхнула по ступенькам вверх, открыла замок входной двери и скрылась в темноте подъезда.

* * *

Прошло полтора месяца, прежде чем Михаил сделал решительный шаг в их отношениях. Он надеялся, что печаль, таившаяся в карих глазах Тани, со временем исчезнет. Время шло, но ничего не менялось – Таня по-прежнему относилась к нему как к другу семьи. У них не было доверительных отношений, каких ему хотелось бы. Таня никогда ни на что не жаловалась, ни о чём не просила, не рассказывала о своих чувствах или переживаниях. Иногда создавалось впечатление, что она где-то далеко витает в облаках и то, что происходит в реальности, её мало интересует. С другой стороны, она всегда была в курсе происходящих событий и светской хроники.

Они ужинали у него дома. Михаил добавил вина себе в бокал и предложил Тане, но она отказалась. Таня не забивала свою голову мыслями типа: он, уже зрелый мужчина, не имеет своей крыши над головой и живёт вместе с матерью. Сейчас люди живут так, как хотят. Кому как удобно.

– Вы сегодня никуда не пойдёте? – поинтересовалась Анастасия Афанасьевна у сына.

– Нет, мы с Танюшей уже пресытились зрелищами и хотим побыть наедине, – Михаил, конечно, лукавил. Они в последнее время редко посещали людные места.

После ужина Михаил пригласил свою гостью прогуляться в ближайший парк. Их четырёхэтажный дом на две семьи был расположен в самой фешенебельной части города на горе, возле реки. Место шикарное. А рядом старый парк, где раскидистые дубы, клёны, берёзы прятали под своими кронами влюблённые парочки.

Они шли молча, держась за руки. Михаил сплёл свои пальцы с пальцами Тани.

– Танюшка, как ты смотришь на то, чтобы остаться у меня на ночь?

Таня не отняла своей руки, не завизжала от восторга или, наоборот, от страха, не завздыхала. Как будто не расслышала вопроса. Миша хотел уже уточнить: слышала ли она, о чём он её спросил?

– Думаю, что эта идея не приведёт в восторг твою мать, – ровным голосом ответила она. – Как я уже заметила, она не очень-то рада тому, что мы с тобой встречаемся. Поэтому считаю, что нам не стоит продолжать встречаться.

Последняя фраза для него прозвучала как приговор. Надеялся совсем на другой ответ.

– А если не брать в расчёт мою мать? Есть ещё что-то? Например, наша с тобой разница в возрасте? – его этот вопрос волновал не менее их совместного будущего.

– Нет, Миш, меня разница не пугает. Но твоя мать спокойной жизни нам не даст.

Михаил остановился, останавливая за руку девушку. Откуда у неё такая уверенность?

– Я уже взрослый мужчина и мне решать, с кем встречаться или не встречаться. Ты не ответила на мой вопрос: ты останешься?

– Нет. Остаться на ночь – подразумевает переход на близкие отношения, а я к тебе не испытываю чувств, – холодно ответила она. – Извини.

– Ты уверена в том, что ко мне ничего не испытываешь? – он был раздосадован, но постарался скрыть это в голосе.

– Да, – она печально наклонила голову на сторону. Её серьги заиграли в ушах, приковывая к себе взгляд мужчины. Он и раньше видел, что девушка не испытывает к нему того, что он чувствует к ней. Он уже давно сгорал внутри от страсти и любви к ней, но боялся показать свои чувства. Боялся, что своей любовью может ранить девушку.

Не сговариваясь, они молча двинулись в обратный путь.

Квартира, где жил Михаил, по меркам Тани была шикарной – двухуровневая, большой площади и соответственно обставлена дорогой модной мебелью. Комната мужчины находилась на втором этаже, куда он и пригласил девушку. Его скромный уголок был и спальней, и рабочим кабинетом – обычным жильём холостяка, но каким-то ухоженным. Тане нравилось бывать здесь, рассматривать картины, старинные предметы. Михаил немного коллекционировал и для своего хобби отделил довольно большую площадь, сделав мини-музей.

Время было позднее, Таня засобиралась домой. Миша должен был сделать решительный шаг, чтобы перевести их отношения с ней на новую ступень.

Он принёс чай на подносе и выпеченные его матерью булочки. Таня стояла у окна и рассматривала, как за окном играет листва. Она не слышала, как мужчина к ней приблизился и встал рядом.

– Хочешь чаю?

Таня вздрогнула. Михаил тут же положил свои руки ей на плечи и сжал их.

– Извини, не хотел тебя напугать, – Михаил прижал к себе девушку и поцеловал в шею, в плечо. Его поцелуи были горячими, но нежными. Таня поёжилась, наклонив голову в сторону, пытаясь прогнать губы мужчины.

– Миш, мы уже обсудили с тобой этот вопрос, – ровно и спокойно заметила она.

– Ты о чае? – его жаркие руки спустились ей на талию. Таня раньше не замечала, что у него такие большие ладони и длинные пальцы.

– Не притворяйся, что не понимаешь, о чём речь.

Михаил разочарованно убрал руки. Девушка медленно развернулась и встретилась с взглядом мужчины. Таня поняла, что ей пора уходить. Уходить навсегда. Иначе они расстанутся врагами. Миша прочитал это решение в её карих глазах, но не мог допустить их расставания. Таня сделала шаг по направлению к двери. Мужчина только этого и ждал. Это был обманный маневр. Как только девушка расслабилась, Михаил как коршун бросился на добычу: его губы впились в её. Таня отшатнулась от его напора – такого страстного, от всегда спокойного, уравновешенного, серьёзного, солидного мужчины она не ожидала. Михаил мёртвой хваткой одной рукой прижал девушку к себе, другой поддерживал её голову. Его губы стали ещё более настойчивыми, властными, язык проник в рот девушки. Таня почувствовала дрожь в коленках, а потом во всём теле. Она никогда не предполагала, что Миша может быть таким сильным. Жадным. Таня ждала, что он вот-вот бросит её на кровать и возьмёт силой. Возьмёт то, что считает нужным: ведь не зря же он всё это время водил её по ресторанам, в театр, в филармонию, на концерты, выставки и прочее. Теперь пришла её очередь платить. Но Михаил продолжал целовать её уже более нежно. Он ослабил хватку, поняв, что девушка от него не сбежит. Он старался её соблазнить, распалить, растопить лёд. И ему это удалось. Он почувствовал, как защита пала перед его напором и Татьяна стала отвечать на его поцелуи. Он обнял её.

– Я не могу тебя отпустить. Не могу тебя отдать другому. Я хочу, чтобы ты была моей. Только моей. Слышишь? Девочка моя, я люблю тебя.

Таня в ответ прижалась к нему, обвив руками его талию, и судорожно вздохнула. Миша снова и снова целовал её, а потом, подняв на руки, отнёс на кровать.