Когда еще случаться чудесам, как ни на новый год. Конечно, Тёма был уже слишком большой, чтобы верить в Деда Мороза и волшебство, но сама атмосфера праздника, с ее ароматом хвои и мандаринов настраивала на чудо.

За большим столом вся семья звенела бокалами под бой курантов. После шумного застолья Тёмка чувствовал себя немного уставшим, но вполне довольным подарками. Уснуть мальчику удалось только под утро. Тем не менее, Тёма вылез из постели в первый день нового года раньше всех, и начал лихорадочно собираться. Заспанная мама, услышав шевеление на кухне, выставила на стол остатки новогоднего застолья, но Тёма на еду уже и смотреть не мог. Мальчик быстро проглотил горячий чай, оделся и, подхватив рюкзак, вылетел на пустую заснеженную улицу.

На каникулы Тёмка всегда отправлялся жить к бабушке. Конечно, ее часто навещали родственники, привозили продукты и лекарства, но вот жить с ней вместе, в одной квартире никто не отваживался. Так уж получилось, что из всей шумной оравы внуков, на каникулах с бабой Верой оставался один Тёма.

В ее квартире даже мама чувствовала себя немного неуютно. Она нервничала, подметая пол, вытирая пыль с полочек, заставленных старыми игрушками. И под предлогом работы или домашних дел убегала, спешно целуя бабулю в щеку.

Баба Вера никогда не ставила елку. Никогда не собирала всех родственников за одним столом по праздникам. Этому было свое печальное объяснение, и говорить об этом в семье было не принято.

Как-то раз, когда Тёма был еще совсем маленький, он спросил маму, почему бабушка никогда не приходит к ним в гости. Вот тогда Тёма узнал, что на самом деле «бабуля» приходилась ему прабабушкой, мамой Риты, которая выглядела так молодо и современно, что язык не поворачивался называть ее «бабушкой». Говорят, что у каждой семьи есть свой скелет в шкафу. Но, что касается их семейства, то этот самый «скелет» был далеко не образным выражением. Одно время Тёмка очень боялся открывать шкафы – вдруг оттуда выпадет скелет маленькой девочки. Но позже мальчик забыл о старых страхах, и знакомое жуткое ощущение, возвращалось к нему только ближе к полуночи,