Глава 6

Слушай,

тебя никто не убьёт наутро.

Ты теперь вообще

бессмертна.

Екатерина Михайлова

Вечер, начавшийся с собаки, и обещавший беспокойную ночь, ожидания полностью оправдал. Хасан едва успел приехать в «Крепость», когда один за другим посыпались доклады о том, что Хольгер сегодня намерен до утра оставаться дома, а его Венера, дневавшая в отеле, чтобы сразу после заката пройтись по модным магазинам, только что вернулась, и тоже вряд ли поедет куда-то еще.

За рулем был Заноза, и после поездки с ним даже чтение этих докладов было успокаивающим занятием. Да, сегодня ночью боевой выход. Но что такое захват особняка, в котором два старых вампира держат в плену девятнадцать живых подростков, по сравнению с полетом по фривеям?

Заноза на справедливые замечания не реагировал. На несправедливые, кстати, тоже. Он считал, что раз добрались целыми и никого по пути не убили, значит, все в порядке. А говорить ему что-то до прибытия в конечный пункт не имело смысла. Во-первых, сосредоточенный на дороге, он все равно не услышит. А, во-вторых, отвлекать засранца себе дороже.

За четырнадцать лет поездить с ним довелось немало, и единственный раз, когда машина не уцелела, был здесь, в Алаатире, на мексиканской границе, в городишке Бакед. Но там их расстреливали из шести гранатометов. Заноза вырвался из-под обстрела, дотянул до укрытия, а потом врал, что будь гранатометчиков хотя бы пятеро, машину удалось бы сохранить. Мол, шестой даже для него был лишним.

Или не врал? Пока не попробуешь – не узнаешь, но повторять опыт не хотелось, поэтому Хасан делал вид, что верит.

Сейчас же, сунув любопытный нос в принесенные Арни бумаги, Заноза сплясал у стола танец команчей – нетерпеливых и злых команчей – и смылся из кабинета, бросив уже из-за двери:

– Вернусь через час!

Далеко куда-то собрался. И это перед рейдом. Что он может искать в получасе езды от «Крепости»? Ничего интересного.

А в получасе своей езды? Табор индийской ведьмы. Ну, разумеется…

Только ее тут и не хватало!

Время Хасан засек просто из любопытства. Интересно было, успеет ли Эшива собраться за те тридцать минут, что потребуются Занозе, чтоб доехать до табора. Она успела. И парочка явилась в «Турецкую крепость» через час с совсем небольшим довеском. Эшива, остановившись на пороге кабинета, плавно качнула бедром, демонстрируя висящий на этом бедре танто в ножнах.

– Здравствуй, Хасан, дорогой. Мы идем за старой кровью. Ты в предвкушении?

Сегодня она была блондинкой. Синеглазой, коротко стриженной, с выбритыми висками. Одетой как Заноза, и накрашенной, как Заноза. Правда, у нее раскраска – это просто раскраска, а вот у Занозы такая же, означает, что он готов к рейду. Глядя на него, кто скажет, чем англичане отличаются от индейцев? Цветом кожи, разве что. Так сделай индейца вампиром, и лет через сто он тоже побелеет.

За старой кровью, значит?

Хасан не предвкушал. Пить старую кровь полезно, но Заноза щедро делился своей. Несколько раз в году дарил по десять кварт. В канистре. Обычной, пластиковой. Он в такой же, только побольше, привез однажды кровь фей. И ведь нельзя сказать, что мальчик не понимает ценности своей крови или той, волшебной. Своей он, вообще, гордится. Просто, если подумать, то в чем переносить и хранить такие объемы жидкости, чтоб продемонстрировать свое к ней уважение? Во фляге из чистой платины? Десятиквартовой?

Уж лучше канистра. Пластиковая. Обычная.

Заноза приурочивал подарки к каким-то там английским праздникам и к здешнему Дню Независимости. По его мнению, этого было достаточно, чтоб подчеркнуть их ценность. По мнению Хасана, ценность восьмисотлетней крови ни в каком подчеркивании не нуждалась. Ну, а Эшива – она голову теряла, когда видела возможность раздобыть старой крови. Ей и четыреста лет, и триста – все соблазн. Все предвкушение. Вон, аж светится, до того не терпится Хольгера или Венеру-Виолет сожрать.

Эшива никогда, ни под каким видом не покушалась на кровь Занозы. И это была одна из причин, по которой Хасан терпел ее рядом с мальчиком. Хитрая, жадная и опасная, индийская ведьма умела быть верным другом. А хитрость, жадность и опасность друзей – качества положительные.

– Вы двое прикроете меня, – сказал Хасан. – Моя задача – добраться до подвала незамеченным. Я убью Слуг, которых встречу, и выведу живых. С най – по обстоятельствам. Будут мешать, прикончу.

– Ну, конечно, они будут мешать, – мягко заметила Эшива, – мы же вломимся в убежище их ратуна.

– Так вот, если будут мешать, ты сможешь их съесть. Но если нет, забудь об их крови.

– Заноза обещал мне Хольгера, – Эшива пожала плечами, – хольгеровские най мне никуда не уперлись.

Ну, хоть за этой ведьмой присматривать не придется. Если они с Занозой уже договорились, что Эшива получит кровь старшего, то, может, молодняк она и правда не тронет.

– Вы найдете и убьете Хольгера и Виолет. Лучше бы до того, как я освобожу детей.

– Да уж не затянем, – Заноза улыбнулся, оскалив все четыре клыка. – Кроме них тебя там никто увидеть не сможет, а они не успеют.

– Кролик на горе, вода – на огне⁹, – заметил Хасан. – Он как-то протянул пятьсот лет. Он обязан быть осторожным.

– Пятьсот лет, – повторила Эшива мечтательно.

Заноза покосился на нее, улыбнулся снова, и углубился в изучение ведущих к Крестовнику дорог. Выбирал, где оставить машину. К дому придется идти пешком, чтобы не привлекать внимания.

– Пять минут на сборы, – Хасан толкнул к нему по столу ключ от арсенала. – В оружейные конторы, кадет!

* * *

Жаль, что вампиры – городские твари. Заноза и сам предпочитал города, но здесь, в горной глуши, он мог видеть без очков. Мягкая, бархатная темнота, прозрачная и ласковая. Не надо заботиться о том, чтобы уберечь глаза от света. И даже луна, почти полная, лишь добавляла ночи очарования, пока ее свет рассеивали широкие листья и густая хвоя.

Территория Крестовника освещалась, разумеется, куда ярче. Расположившаяся на склоне холма, прямо посреди леса, вилла сияла сквозь деревья, как фарфоровый домик со свечкой внутри. Нити электрического света между ветвями, марево от прихотливо разбросанных по парку фонарей, полумрак за зашторенными окнами. Еще были прожектора на ограде, но они, не являясь элементом декора, не горели.

Прожектора, это на крайний случай. Например, если кто-нибудь попытается проникнуть на виллу. Или взять ее штурмом. Или и то, и другое.

В какой момент Хасан исчез, Заноза не заметил. Так часто бывало. Турок мало того, что умел становиться очень быстрым, он еще и «туманом» пользовался с той же легкостью, с какой Заноза писал скрипты.

Исчез, и исчез. Значит, все по плану. Хасан проникает на виллу и выводит из строя всех охранников, которые попадутся по дороге. А они с Эшивой следят за тем, чтоб его не засекли, и при необходимости отвлекают охрану на себя.

Пять Слуг? Фигня! Слугам Хасана не увидеть.

Интересно, а Эшива знает, где он?

Заноза покосился на индианку. Та следила за чем-то невидимым и очень походила на кошку, которая, насторожив уши и подобравшись, ловит свои, кошачьи глюки. Никто так больше не умеет, ни собаки, ни всякая другая домашняя живность. Чисто кошачья привычка. Сначала наглючиться, а потом испугаться и носиться по комнатам, выпучив глаза и распушившись в полтора раза от нормальных размеров.

У Эшивы процесс был пока на стадии наблюдения. И, скорее всего, она смотрела на Хасана, а не на воображаемых чертей. Лунный взгляд – это так называется.

– Я в парке, – прошелестел голос в наушниках, – первый есть. Вперед!

Значит, Слугу, который мог увидеть, как они перебираются через ограду, Хасан убил. Заноза встал на колено, протянул руку, чтоб Эшива могла опереться ботинком. Выпрямился, забросив индианку на верхушку каменного забора. А потом перепрыгнул через него, и помог Эшиве спуститься.

– Спасибо, сладенький, – прошептала она. Прижалась к нему грудью, прежде чем отойти и завертеть головой, в поисках Хасана.

Эшива терпеть не могла боевые вылазки. Но когда приходилось участвовать в них, довольно быстро втягивалась в процесс и начинала получать удовольствие. За это Заноза ее особенно любил. А с некоторых пор еще и за то, что она не пугалась, когда он обнимал ее, чтоб куда-нибудь подсадить, или ловил, когда она откуда-нибудь спускалась. Принимала как должное.

Берану бы ей в обучение. Хоть на неделю. Но, к сожалению, Эшива Берану просто съест. Даже не поймет, что человеческую девчонку можно учить быть леди, или вообще учить чему бы то ни было. Она бы и Мисато съела, будь у той кровь постарше.

– Второй есть, – сказал Хасан.

– А вон и третий, – еле слышно добавила Эшива.

Заноза проследил ее взгляд. Увидел лишь живую изгородь. Слуга был скрыт кустарником, но Эшива на мгновение подсветила его силуэт, и Заноза выстрелил. Глушитель, деревья, кусты – звук выстрела погас, будто увяз в теплом воздухе.

– Третий есть, – доложил Заноза.

– Молодец, – отозвался Турок. – Четвертый и пятый на той стороне, у парадного входа. Один мой. Второго сам. Вперед!

– Ок, – Заноза кивнул. Эшива тоже, но молча.

Велик был соблазн не огибать дом, а, добежав до него, просто запрыгнуть на стену, потом на крышу, и по крыше напрямик добраться до парадного крыльца. Но Эшива прыгать не умела, а оставлять ее одну нельзя. Значит, стоило поторопиться, чтоб Хасану не пришлось слишком долго ждать на позиции. Слуг нужно прикончить одновременно, иначе уцелевший успеет поднять тревогу. И Хасан, наверняка, уже там. Он очень быстрый. Заноза за ним до сих пор не успевал, хоть и научился тому же дайну. Научиться мало. У Хасана практики восемьдесят лет, а у него – четырнадцать.

Дом от парка отделяла засыпанная гравием площадка. Вплотную не подойти – гравий, хрустящий под подошвами, привлечет внимание и Слуг, и вампиров. Окна первого этажа – сплошное стекло от пола, до потолка – были занавешены. Если кто-нибудь бродит там, внутри, если шторы неплотные, одного взгляда в окно хватит, чтоб увидеть их с Эшивой, бегущих по лужайке. Мимо этих долбаных окон, заменяющих тут стену.

– Два вампира на втором этаже, – прошептала Эшива. – На первом пусто. Подвал не вижу.

– Вперед!

Они бок о бок понеслись по траве, по границе с гравийной площадкой. Отражение Эшивы перепрыгивало со стекла на стекло.

Угол дома. Крыльцо с колоннадой. Оба Слуги видны в полный рост.

Отлично!

Один прогуливался по подъездной дорожке. Второй стоял, прислонившись к колонне, курил. Дурь курил, между прочим. Заноза тут же захотел попробовать его крови. Так сильно, что аж скулы свело.

Гадство! Поганое, гадское гадство!

– На месте, – доложил он.

– Огонь! – скомандовал Хасан.

Заноза не пожалел трех пуль. Он ничего не имел против наркоманов, но не тогда, когда из-за них его накрывала абстиненция. Scheiße, больше года прошло! Сколько еще это будет возвращаться?

Мозги его цели разбрызгало по колонне. Обезглавленное тело сползло вниз, оставляя на светлом мраморе темный след. Некрасиво. Но курить на посту – тоже не очень-то. Слугу, в которого выстрелил Хасан, отбросило к крыльцу. Вот и все. Теперь Турок идет в дом, а их задача спрятать трупы…

Заноза увидел, как тела становятся прозрачными. Не понял. Поморгал. Это свет шутит шутки? Или это какая-то подстава Хольгера? Слуги были обманкой?

Хасан изумленно выругался на турецком. Клык на рельсу, он подумал о том же. Они влетели в засаду, и не успеют спасти детей.

– Ну, похвали меня, – капризно прошептала Эшива, – разве я не здорово придумала сделать их невидимками?

Заноза прикусил язык, чтоб не похвалить ее такими словами, которые не говорят при леди.

– Отлично придумала, – выдавил он. – Круто. Но в следующий раз, если тебя что-нибудь такое осенит, предупреждай заранее, ок?

– В следующий раз, – шепот Хасана походил на змеиное шипение, – я ее разделаю на органы. И продам. Стойте там. Без команды ни шагу!

Заноза умел быть дисциплинированным. Эшива – в бою – и подавно. Инициативу она проявляла редко, и обычно все-таки предупреждала, если собиралась предпринять что-нибудь, не предусмотренное в планах. Но не всегда. Иногда на предупреждение просто не хватало времени.

Сейчас они послушно ждали команды, затаившись в жиденьком кустарнике в полусотне метров от дома. Вампиров Эшива разглядела с той стороны, где окна выходили на парк. Значит, предстояло пройти дом насквозь. На всех окнах сигнализация, на ее отключение понадобится время, поэтому, лучше идти с первого этажа – сигнализацию на входных дверях включают лишь с рассветом. Слуг у Хольгера было всего пять, и теперь тревогу поднять некому, но если добираться до голландца слишком долго, есть риск нашуметь так, что он встревожится сам. Хорошо, если встревожится и разозлится, полезет в драку. А если испугается и сбежит?

– Вперед! – приказал Хасан. – Приглашаю тебя в дом, входи, входи, давай, только быстро.

Чертов «порог», будь он трижды неладен, и все тупые суеверия тоже!

Заноза закинул Эшиву на плечо – она ахнула, но, скорее, из приличия, чем от неожиданности – в три прыжка пересек гравийную площадку. Перемахнул бассейн, взлетел на крыльцо, толкнул дверь и поставил индианку на пол уже в холле.

– Люблю, когда ты так делаешь! – Эшива быстро огляделась. – Я их не вижу, слишком толстые стены.

– Пойдем.

Парадной лестницей они пренебрегли. Все равно одно название, что парадная. Не такой уж большой этот Крестовник, чтоб позволить себе лестницу для господ, как-то принципиально отличающуюся от лестниц для прислуги. А, между прочим, Слуга, который курил дурь, должен был сидеть на камерах. Следить за мониторами видеонаблюдения. С фига ли его на улицу понесло? Надо думать, сигарета была не первая. Наркотики – прямая дорога к нарушению правил внутреннего распорядка. И внешнего. И вообще любых…

Снова захотелось глотнуть отравленной крови. Заноза досадливо фыркнул.

– Вон они! – едва оказавшись на верхней площадке, куда сходились двери нескольких залов, Эшива ткнула пальцем в одну.

Она видела сквозь дверь вампиров. Заноза – в воображении – фотографию зала. Это библиотека. Надо быть осторожнее. Последнее посещение чужой библиотеки закончилось пожаром. Большим пожаром. Он не любил читать, но книжек все равно было жаль.

До двери пятнадцать шагов. Один раз армированные подошвы цокнули по мрамору, но это было уже не важно. Заноза распахнул дверь библиотеки.

Хольгер сидел с ноутбуком в кресле у окна, Виолет с журналом лежала на кушетке… Красивая дама. В реальности еще красивей, чем на фотографиях и видеозаписях.

– Убей еду! – приказал Хольгер. И исчез.

Заноза всадил три пули в стекло на уровне его головы – со звоном брызнули осколки, сработали датчики сигнализации. Puta madre! Тупой придурок с тупыми рефлексами! Сам разбил для ублюдка стекло, дал возможность сбежать, не выдав себя.

Виолет сорвалась с кушетки, метнулась к дверям. Пусть. Хольгер приказал ей убить детей. С детьми Хасан, там все будет в порядке. Нужно найти голландца.

– Уилл, я его не вижу, – Эшива на Виолет вообще внимания не обратила. Знала, какая из целей важнее. Ну, и чьей крови больше хочет, тоже, конечно, знала. – Он уже слишком далеко.

Хольгер… Saukerl! Какого черта?! В твой дом вламываются два оборзевших панка, а ты, вместо того, чтоб вышвырнуть их вон, убегаешь сам? Кто так делает?!

Сволочь трусливая! Бессмысленная, тупая свинья!

И ведь обидно, что свинья не тупая. Свинья очень даже умная. Хольгер знал, кто они. Не мог не знать. Алаатир полон панкующих упырей, и среди них хватает блондинов, но только один – с восьмисотлетней кровью. И у этого одного плохая репутация. Заноза на месте голландца дрался бы. Но вся драка свелась бы к двенадцати пулям в голову. То есть, он, на месте Хольгера, получил бы эти двенадцать пуль, а потом его кровь забрал бы Хасан.

Стоит оно того, чтоб сражаться? Убежать, по-любому лучше и умнее.

* * *

Хасан оставался под прикрытием «тумана», когда обездвижил двоих най, игравших на телевизионной приставке. Они и не поняли, что произошло. Может быть, примут кошмары мертвого паралича за эту игру, с колдунами и чудовищами, и им будет не так страшно. Ладно, все равно паралич ненадолго и только для того, чтобы они не мешали. Плохо, что най было трое, а не двое. Третья сидела на кровати в отгороженной ширмами спальне и тихо плакала.

Светло-рыжая, веснушчатая, с белой, прозрачной кожей. Глаза не покраснели от слез. Теперь эта девочка может плакать, не боясь показаться некрасивой – в ее капиллярах больше нет крови.

И лучше бы ей было умереть.

Но даже Заноза не убедит ее отца в том, что девчонку убили уже после смерти. Старый Лис Алахди должен сам увидеть, что сталось с его дочерью. Должен убедиться, что в ней кровь Хольгера или Виолет, а не кого-то из упырей Алаатира.

Сейчас она безоружна и не опасна. Пусть плачет. Что ей еще остается?

В наушнике послышались три тихих хлопка. Заноза стреляет. В кого? Почему три пули? Вампиру этого мало, живому много. Нашел еще одного Слугу-наркомана? Нет, Слуг в доме пять.

Хасан оставил девочку, вернулся к дверям.

Долго ждать не пришлось – в подвал, как язык рыжего пламени влетела красавица-Виолет, с пистолетом в руке, и Хасан ей эту руку отрубил. Пнул упырицу в живот. Охнув, Виолет сложилась пополам. Отлетела в угол. Хасан готов был выстрелить в нее – двенадцать пуль в голову, безотказный способ обездвижить любого вампира. Но не понадобилось. Виолет упала на пол, сжав пальцами обрубок, как будто боялась, что из вен хлынет кровь, и уставилась на Хасана огромными, перепуганными глазами.

– Мне же больно! – в голосе ее были слезы. – Что вы сделали?!

– Я тебя обезвредил, – ответил Хасан. Сунул пистолет в кобуру, подобрал с пола оружие Виолет. – Руку можешь забрать. Медленно. Дернешься, отрублю голову.