Он видел эти крылья, но как следует не рассмотрел – даже не понял, что они состоят не из перьев. Язычки пламени вырываются каскадом из-за спины Феникса, причудливо изгибаясь; кончики горят ярко, а все прочее постепенно покрывается черной коркой, которая потом трескается, выпуская на волю огонь. И так без конца. На это можно смотреть целую вечность, позабыв обо всем, но… Превращение только начинается.Огненные перья кольчужным воротником охватывают шею Кристобаля Фейры, бегут вниз – плечи и грудь постепенно скрываются под беспокойной черно-красной завесой.А крылья растут.Ладони Феникса раскрываются, выщелкивают когти, поначалу ярко-алые, а потом – чернее угля. Его глаза еще сильнее меняются – вытягиваясь к вискам, делаются узкими щелями, и на дне их бушует немыслимо яркое пламя, – лицо же как будто стирается, теряясь в огненном мареве.А крылья растут…Пламя иногда кажется бесцветным, прозрачным, но не перестает обжигать. Кристобаль сказал правду: то, что они видели раньше, было лишь тенью, а теперь на свободу выходил истинный Феникс. Поначалу он словно сидел на плечах Крейна, но постепенно они сливались – человек и птица, магус и потустороннее существо.Сердце огромного костра.Ревущее пламя пожара, пожирающего целый город. Потоки лавы на склоне проснувшегося вулкана.