Глава 1

Удивительно, каким образом в плотно застроенном микрорайоне, в самом центре города, всего в десяти минутах ходьбы от главной площади, вдруг возник новый жилой дом-«свечка». Его стены были выложены зелёной плиткой, на некоторых балконах всё ещё красовались растяжки – «Продаётся!».

С одной стороны зелёной шестнадцатиэтажной башни располагался спортивный клуб, с другой – муниципальная поликлиника. Каждый раз, проходя мимо «свечки», Даша думала о том, насколько разный вид представляется из противоположных окон здания.

Из выходящих на восток можно с утра до вечера любоваться сверкающими иномарками и хорошо одетыми посетителями элитного спортклуба, рассматривать поджарых владельцев «порше» и энергичных загорелых блондинок.

Из окон, выходящих на запад, видна совсем иная картина: тянется бесконечная вереница страждущих, они ковыляют к поликлинике от автобусной остановки – один на костылях, другой забинтован, усталые лица, скромная одежда…

…После работы Даша забежала в супермаркет, а сейчас быстрым шагом возвращалась домой. Девушка шла по аллее, пронизанной вечерним солнцем, – оно пробивалось сквозь ярко-жёлтую листву тополей, полыхало багрянцем в кронах лип. Воздух был наполнен золотистым свечением, под ногами шуршали опавшие листья. Но Дарье было некогда наслаждаться умиротворением осеннего вечера, она торопилась.

– Эй, погоди-ка! – услышала она вдруг и краем глаза заметила сбоку нечто тёмное, устрашающих размеров. Неопознанный объект приближался.

Дарья прибавила шаг, её каблуки дробно застучали по асфальту.

– Стой!

У Даши оборвалось сердце. Она, не оборачиваясь, приготовилась к стремительному забегу на короткую дистанцию. До её двора оставались считаные метры.

– Кольцова, это ты?! Колечкина, стой, я кому говорю!

Уф!

Дарья вмиг расслабилась, выдохнула и повернулась к преследователю.

– Паша?! Калинин?! Вот так встреча! Как ты меня напугал!

Бывший одноклассник высился рядом, как Фудзияма, и с интересом рассматривал Дарью. Очевидно, он пытался сопоставить увиденное с воспоминаниями школьных времён.

И ничего не понимал*.

– Сколько лет, сколько зим! – проглотив удивление, сообщил Павел. – Как ты изменилась! Ты стала рыжая!

В его голосе звучало восхищение. Да, верно, живописная Дашина грива притягивала взгляд – она горела огнём и медью, так же, как и кроны осенних деревьев.

– Ты тоже изменился, – улыбнулась Даша. – Подрос немного, самую капельку.

Калинин и подрос, и капитально раздался вширь. Однако его физиономия сохранила прежнее мальчишеское выражение, на ней сияла всё та же бесшабашная улыбка – поэтому-то Даша мгновенно узнала одноклассника-двоечника. Сколько он испортил ей нервов в школе, когда дёргал за косички и не давал прохода!

– А я в новом доме квартиру купил, – Паша кивнул в сторону зелёной «свечки». – А ты куда бежишь?

– К себе, – Даша указала в другую сторону, где возвышался огромный старинный дом – фасадом к центральной площади города с памятником Ленину.

– Значит, теперь будем часто видеться, – с удовольствием сообщил Паша. – Постой! Ты что, всё ещё живёшь с родителями?

Как-то раз в детстве, в Дашин день рождения двоечник Калинин в числе остальных одноклассников удостоился чести посетить профессорскую квартиру. Он запомнил паркет, грандиозную библиотеку, малахитовое пресс-папье и бюст Менделеева на столе Дашиного деда-академика.

– Чё за мужик? – поинтересовался тогда Калинин, стараясь за разбитными манерами скрыть смущение, – он впервые очутился в столь необычных и бескрайних апартаментах. Его семья (папа – водитель, мама – нянечка в садике) жила в тесной панельной малометражке.

– Дмитрий Менделеев, – объяснила именинница. – Знаменитый учёный-химик.

– Химик? Самогон гнал?

– Нет, что ты, – кротко возразила Даша, её длинные ресницы дрогнули. – Думаю, его прельщали более сложные материи.

«Прельщали», «материи»… Эта девочка всегда так странно выражалась! И она постоянно ходила, опустив глаза. А когда их взгляды случайно сталкивались, у двоечника Калинина почему-то останавливалось дыхание. Он тут же чувствовал яростную потребность совершить какой-нибудь подвиг: с безумным гиканьем промчаться по школьному коридору, вышвырнуть из окна чей-нибудь портфель, нажать кнопку пожарной сигнализации…

…Но, похоже, с возрастом, на пике сияющей женской красоты, внучка академика утратила привычку смотреть в пол. Сейчас она беззастенчиво рассматривала одноклассника и имела вид самоуверенный и дерзкий.

– Да, я живу в квартире родителей, – ответила Даша на заданный вопрос.

– Замуж, что ли, это… не вышла?

– Вышла… Только потом обратно зашла, – усмехнулась Даша.

– Чё так?

– Не сошлись характерами.

– Хех! Наверное, надо было умудриться!

– Умудриться – что?

– Не сойтись с тобой характером.

– Почему? – улыбнулась Даша.

– Дык, я ж помню… Ты это… Типа ангел! Я сколько раз тебя за косички дёргал? Мульён! А ты меня ни разу даже учебником по голове не треснула!

– Точно! Да-а, надо было треснуть! Значит, я действительно самый настоящий ангел! – засмеялась Даша.

– А вот, я ещё помню, за тобой младший братик постоянно на прицепе таскался, Андрей. У него как дела?

Улыбка мгновенно слетела с лица Даши.

– Он в больнице, – вздохнула она.

– Оба-на! Чё так?

– Попал в серьёзную аварию. Была тяжёлая операция, только-только перевели из реанимации в отделение. Лежит. Пока даже и сидеть ему нельзя.

– Какая нужна помощь? – тут же спросил Павел. – Ты говори, не стесняйся. Я всё сделаю.

– Спасибо, что предложил.

– Да я серьёзно! Лекарства, деньги, консультацию какую устроить… Отвезти-привезти… Надо помогать друг другу в беде. Давай-ка, Дарья, телефончиками обменяемся. Доставай свой айфонище.

– У меня простой мобильник, – снова улыбнулась Даша.

– Не бойся, презирать за это не буду. Диктуй номерок, а я тебе сброшу свой.

Дашу приятно удивило, с какой готовностью Павел вызвался помочь, едва услышав о несчастье с братом. Мог бы ограничиться вежливым сочувствием. Многие, услышав о беде, именно так и поступали – охали, ахали, сокрушённо качали головой. Но были и те, кто предлагал помощь. Дашу сразу накрывало горячей волной благодарности.

Едва они обменялись телефонами, как услышали странные звуки: какое-то сдавленное верещание пополам с гортанным уханьем. То ли суетилась стая голубей, то ли заклинал духов шаман.

Даша обернулась и увидела припаркованный неподалёку белый внедорожник марки «мерседес». Его задняя правая дверца была открыта, из салона появлялись и тут же исчезали, как поплавки, две хитрые мордашки.

– О, это мои бандиты, – объяснил Паша. – Вовчик и Макс.

– Наверное, они устали тебя ждать, – поняла Даша. – Близнецы?

– Ещё какие! Самые настоящие. Дают прикурить. Пентагон отдыхает.

– Оно и видно. Кажется, сейчас будут снимать колёса с твоей машины.

– Запросто! Изобретательные, блин, козявки!

– Сколько им?

– Пять лет. В бассейн их сейчас повезу.

– Смотри, чтобы не утонули! – строго предупредила Дарья. У неё был богатый педагогический опыт – с самого детства она возилась с младшим братом и хорошо знала, на какие подвиги способны инфузории. Особенно, если они унаследовали хромосомы П. Калинина, знаменитого школьного бузотёра и подрывника.

Паша, очевидно, тоже хорошо это знал.

– Они-то не утонут, – вздохнул Паша. – Главное, чтоб тренера не утопили! Ладно, Колечкина, я побежал. Обязательно звони, я всё для тебя сделаю. И сам тоже позвоню, лады?

* * *

Встреча с бывшим двоечником, её школьным преследователем, оставила приятное послевкусие. Остаток пути Даша проделала, не переставая улыбаться. Паша Калинин – ладный, крепкий, с весёлым открытым лицом – производил хорошее впечатление.

Наверное, судьба у парня сложилась удачно. Однако если вспомнить, в школе все учителя предрекали разгильдяю Калинину тюрьму и чуть ли не урановые рудники. К счастью, их опыт нейролингвистического программирования бесславно провалился: Паша Калинин не стал прислушиваться к напутствиям добрых педагогов и пошёл другим путём.

И одет хорошо, дорого, и «мерседес» последней модели поджидает его на обочине, и на квартиру в элитной «свечке» денег хватило. А главное – он обзавёлся двумя белобрысыми симпомпончиками. Впору вешать на Калинина транспарант «Жизнь удалась!»

О том, как сложилась судьба шалопая Калинина, Дарья узнала бы ещё год назад, если бы посетила встречу выпускников, посвящённую десятилетию окончания школы. Но она не пошла, не захотела.

А сейчас искренне порадовалась тому, что фортуна, вопреки пророчествам учителей, выбрала парня своим любимчиком.

Пусть хотя бы у кого-то всё будет хорошо.

У самой Даши всё было плохо.

Мысли о брате не давали покоя. Всего месяц назад их с Андреем жизнь казалась вполне безоблачной. Конечно, даже тогда Дарья находила множество поводов для переживаний, например, волновалась из-за плохой учёбы брата. А потом их хрупкое благополучие и вовсе рухнуло: на городском перекрёстке столкнулись два автомобиля – «жигулёнок» Андрея и «ауди» бизнесмена Репникова. Мгновение – и «жигулёнок» смяло, как лист фольги, а белоснежная красавица «ауди» превратилась в уродину с покорёженным капотом и битыми фарами. Репников не пострадал, Андрея же увезли на завывающей «скорой»…

Даша вернулась домой, упаковала контейнеры с едой, на ходу перехватила бутерброд и снова отправилась в путь – теперь в больницу.

* * *

У кровати Андрея сидел Петрович и травил байки. На посетителе была накидка с завязками на груди – словно плащ мушкетёра. На тумбочке красовался пакет с апельсинами. Если ориентироваться на объём мешка, Петрович приехал не в больницу, а в зоопарк – кормить голодающего слона.

К неудовольствию медперсонала, паломники тянулись в палату Андрея стройными рядами. Когда бы Даша ни приехала в больницу, рядом с её братом обязательно кто-то нёс почётный караул.

Данила В. (19, студент химфака): Нехило чувак навернулся! Сколько ему теперь тут лежать… Но ничего, выкарабкается. Главное, все важные органы целы, всё работает. Ну, я самый важный орган имею в виду, вы понимаете… Нет, я не про голову. Хотя с головой у него тоже всё в порядке.

– А вот и сестричка приехала! – возвестил Петрович, поднимаясь. Это был крепкий и кряжистый мужик основательно за пятьдесят. – Ладно, Андрюша, я улетаю. Выздоравливай поскорее. Нам тебя так не хватает!

Покидая палату, мужчина потянул за собой Дарью и в коридоре, взяв за руку, вложил в ладонь девушки пачку денег.

– Держи.

– Ой, Вадим Петрович… – растерялась и одновременно обрадовалась Даша.

– Держи-держи.

– Спасибо! Я обязательно верну!

– Не говори глупостей. Будем считать, что я оплатил Андрюше больничный лист.

Вадим Петрович был как раз из тех, кто не вздыхал, не охал, а предлагал конкретную помощь. Сначала Дарья его недолюбливала: ведь именно Петрович, воркуя сладкоголосой сиреной, заманил Андрея к себе в сервис. И маленький глупыш (ростом под метр девяносто) забросил учёбу в политехническом институте. Но вот случилось несчастье, и владелец автосервиса доказал, что он не пустой балабол, а тот, на кого можно положиться.

И Дашино отношение к Вадиму Петровичу изменилось.

Дарья вернулась в палату, спрятав пачку денег в карман белого халата. На работе – в химической лаборатории научно-производственного объединения «Полинэкс» – она тоже ходила в белом халате, поэтому ей не приходилось брать в больничном гардеробе накидку на завязочках.

Расспрашивая брата о самочувствии, о процедурах (жестоких!) и перевязках (мучительных!), Даша вынимала из сумки контейнеры и готовилась приступить к священному ритуалу – кормлению бедного птенчика.

Людмила В. (28, химик-технолог): Я всю жизнь твердила Дашке, чтобы она не портила брата, не тряслась над ним, как наседка. В конце концов подруга прислушалась к моим мудрым советам и ослабила контроль. И что же? Он попал в эту ужасную аварию! Теперь ей снова приходится кормить Андрея с ложечки. Это какой-то злой рок!

Брат, как ни странно, выглядел неплохо. Если, конечно, сравнивать не с тем, как он выглядел до аварии, а с его внешним видом недельной давности. На щеках появился румянец, глаза заблестели.

– Елена Борисовна сегодня к тебе уже заглядывала? – поинтересовалась сестра, погладив братика по плечу.

Стоило Даше произнести имя хирурга, как она ощутила мощный импульс – ток пробежал от Андрея к Дашиной руке.

Сестра улыбнулась. Достаточно было один раз увидеть Елену Борисовну, эту неулыбчивую, гордую красавицу, чтобы понять, почему одно её имя вызывает предгрозовую циркуляцию электрических разрядов.

– Сегодня пока не приходила, – вздохнул парень.

– Мне бы с ней поговорить. Но её так трудно поймать! Она или на операции, или в приёмном покое, или в реанимации, или в морге. Потрясающе мобильная барышня!

– Барышня, – мечтательно повторил Андрей.

Несколько секунд брат и сестра изучали друг друга одинаковыми зелёными глазами.

Полина Фёдоровна (57, медсестра): Хороша парочка – гусь да гагарочка! Сестра – красотка, младший брат – тоже лапочка. А какой терпеливый мальчуган, ни слёз тебе, ни нытья! Мужики редко себя так ведут. За обезболивающий укол готовы родину продать. У нас в перевязочной – вопли и мат, в палатах – стоны…

– Мне сказали, в семь она будет у главврача, – Даша достала телефон и посмотрела на часы. – Сбегаю, покараулю у двери, вдруг повезёт?

Она поднялась и поцеловала брата в щёку.

Бедный! Ни повернуться, ни сесть… Сколько ему ещё так мучиться!

* * *

Риелтор Элина, молодая пышная блондинка, поджидала Дарью на парковке у супермаркета «Центральный». Она только что набила багажник провиантом и теперь ждала Дашу.

Клиентка появилась через несколько минут после того, как они созвонились.

– Едешь из больницы? – поняла Элина.

– Да, я из маршрутки звонила.

– А я тут у вас вкуснятинки прикупила, – доложила Элина, кивая в сторону супермаркета.

– Там же ужасно дорого!

– Зато богатый выбор невиданных заморских деликатесов.

– Элина, а как там моя дача продаётся?

– Даша, увы, пока никак, – покачала головой Элина.

Когда Андрей попал в ДТП, Даше пришлось выставить дачу на продажу. Ей не хотелось этого делать. Родители долго копили деньги, прежде чем купить участок с домиком. Несмотря на профессорские звания и многочисленные регалии, они всегда оставались бессребрениками, деньги никогда не падали на них с неба. А мама мечтала пить чай под яблоней.

– Давай попробуем немного снизить цену? – осторожно предложила Элина.

Даша насупилась. Конечно, сейчас она сильно нуждалась в деньгах, но отдавать дачу за бесценок – значит бездарно растранжирить родительское наследство.

– Но у вас там дикие заросли! – напомнила Элина. – Дикие тропические заросли…

Даша вздохнула. Что верно, то верно. Их участок имел живописный вид, на нём пышно колосились сорняки, господствовал вьюнок и одуванчик. Гогена или Климта это многоцветье обязательно бы вдохновило на серию шедевров. Но потенциальных покупателей оно отпугивало, ведь они были огородниками, а не художниками.