И сразу же их широко открыла, сообразив, что звуки ей не приснились. Вглядевшись в темноту, она различила силуэт бабушки. Та сидела на краю кровати и, мерно раскачиваясь, произносила страшные и гадкие слова. Обзывая свою невестку продажной тварью, гнилью, проституткой и сукой, она проклинала ее до седьмого колена, желая вечных страданий в геенне огненной. «Чтоб ты жрала яд целую бесконечность, чтоб он выжег тебе все кишки, чтоб мясо гнило прямо на тебе и отваливалось смердящими кусками, чтоб глаза твои выедали могильные черви, а кости твои обглодали бродячие собаки…» Сусанна бы закричала, чтобы заткнуть ее, но не смогла – вместо крика из горла вырвался придушенный хрип. Перепугавшись, что может навлечь на себя гнев, она затолкала край одеяла в рот и притихла. Бабушка умолкла и подалась вперед, напряженно прислушиваясь к тишине, потом продолжила с прерванного места свой монолог.