ГЛАВА 1

Какой бы плохой ни казалась бы жизнь,

всегда есть что-то,

что можно сделать и в чем можно преуспеть.

Пока есть жизнь, есть и надежда

(Стивен Хокинг)

– Смотри, здесь всегда было очень красиво и такой удобный спуск к реке. Я помню, как мы впервые сюда пришли. Помнишь? – Мужчина улыбнулся стоящей рядом с ним женщине, в простом домотканом платье и с платком на голове. Поставил корзинку с травами на землю и глубоко вдохнул воздух, воздух, который был наполнен ароматом цветов, исходившая влажность от воды успокаивала, расслабляла, тихий шорох волн трущихся о камни у берега и скрип деревьев, нависающих над водой своими кронами, давал ощущения покоя, тишины. Его огрубевшие от работы руки и согнутая спина – болели, он еще не старый, но такой усталый, хотел только спокойной старости, но заботы в поле, поиск еды стали для него чем-то вроде повинности. Он осмотрелся, река Кео, неспешно неся свои тихие воды, ее берега были ровными и песчаными, чуть дальше будет каменный перекат, но здесь в небольшой запруде, вода течет медленно, стараясь как бы успокоиться перед будущими своими свершениями, а в кронах вековых деревьев слышался тихий перезвон маленьких птичек сенкароу. Эти маленькие пичужки несли вдоль реки свои песни, наслаждаясь летом и рассказывая о бескрайних лесах, в которых они строят свои гнезда. Стоящий мужчина, в короткой тунике и широких серых шароварах, сейчас закатанных выше колена, зашел в тихие воды и наслаждался этой красотой, легкий ветерок обдувал его морщинистое лицо, нашептывая ему о бренности жизни и ее кратковременности. Рядом с ним на берегу стояла его жена, когда-то она была молода и красива. След ее увядающей красоты еще был виден на ее лице, платок спрятал ее длинные черные волосы с белой проседью седины, ее глаза смотрели на мужа с тоской и печалью, а мелкие морщины усталости и забот покрыли ее розовые щеки, уголки губ. Он позвал ее и видя как она снимает башмаки подумал, что, наверное, пора их заменить, его любимая стала все чаще охать, что болят ноги, и нужно купить более удобную для нее обувь. Когда она вошла в воду, придерживая длинную юбку, он обнял ее за плечи, помогая устоять по колено в воде, и улыбнулся, печально глядя на реку: – Надо наловить рыбы.

Она кивнула, обхватывая его своими руками за талию и прижимаясь к нему всем телом, желая ощутить его тепло. Она тоже помнит их молодость, юность, его сильные руки и жар его тела. Она помнит его молодым и красивым, сейчас же на его лице печать забот, и морщины прорезали его лоб, а на руках мозоли от труда с мотыгой, но она все еще любит его и благодарна ему за все эти проведенные годы рядом с ней.

Мужчина оторвался от нее и ловко, достал из-за пояса, тонкую веревку с крючком, и распределив веревку между пальцами, забросил импровизированную удочку в воду. Река подхватила шелковую нить и понесла дальше, стараясь вырвать такую ей приятную шелковую нить, но мужчина крепко держал ее, ведь она была нужна ему больше чем водам реки. Когда веревка дернулась, он кивнул женщине, и она сняла свою корзину со спины, внимательно следя за каждым движением мужа. Мужчина дернул резко веревку вверх и на себя, и через мгновенье в корзине плескалась большая рыба, ее красный хвост и плавники сверкали на солнце, а она открывала и закрывала рот, трепыхаясь на дне корзины.

– Это королевский карп, нам повезло! – Охнула женщина и посмотрела на мужа с надеждой, этот вечер будет сытным, сегодня у них сегодня кроме овощной диеты будет еще и рыба.

– Да, сегодня счастливый день. Может еще разок? – он спросил с надеждой, глядя на стоящую рядом жену. Она кивнула и улыбнулась не только губами, у нее тоже в ее карих глазах стояла надежда. Ужин на сегодня есть, может получиться наловить и на завтра, тогда они могли бы уделить внимание огороду, или сделать дополнительные корзины, чтобы потом их продать в деревне. Жизнь в деревне тяжела, но они другой не знают, их руки уже покрыты мозолями от работы на огороде, от веток лозы, от веревок, но они сами выбрали эту жизнь, значит, не следует сетовать на судьбу. Женщина улыбнулась мужу и стала ждать, наблюдая за его действиями. Мужчина опять проделал тот же трюк и забросил свою удочку, но прошла минута, потом другая. Прошло полчаса, но веревка медленно плыла по течению, удерживаемая только сильными руками мужчины: – Похоже, на сегодня наша удача закончилась, – печально сказал он, еще раз забрасывая импровизированную удочку в воду.

Женщина вздохнула, выходя из воды и накрывая корзину с рыбой запасным платком, и поправляя платок на голове, убирая под него свои волосы: – Ничего, мы обязательно ее поймаем завтра. Пойдем, поздно уже.

Мужчина послушался и дернув удочку, стал наматывать веревку на специальный брусок, а чуть дальше по течению реки раздался детский крик.

– Ты слышишь? – Она посмотрела на мужа испуганно, а мужчина следил взглядом за удочкой, она тянула за собой небольшую ивовую корзинку с младенцем.

– Откуда он там? – Ахнула женщина и бросилась в воду, подхватывая аккуратную корзинку. Ребенок, завернутый в белоснежную шаль, смешно тянул ручки вверх, открывая и закрывая беззубый рот.

– Мне кажется, мы поймали не то, что должны были, – мужчина смотрел отрешенно за действиями жены и качал головой, – нужно отпустить это дитя обратно, оно не из нашего мира.

Женщина подхватив корзинку в которой лежал ребенок, стала пробираться к берегу, сейчас ступая босыми ногами по илистому дну она ощутила каким стремительным вдруг стало течение, даже ее ноги путались в иле, будто не давая двигаться, заставляя остановиться, отступить. Но нет, еще шаг и женщина вырывается из воды, облегченно выдыхая, она выиграла этот раунд, осталось выиграть следующий. Мужчина кивал головой и просил жену оставить ребенка, говоря жене, что они нарушили мир в этом месте, они должны уйти, оставив ребенка здесь, но его жена улыбалась и крепко держала корзину с ребенком в руках, успокаивая его и улыбаясь ему: – Наша удача вернулась к нам, смотри это девочка, как же она прекрасна, – повернувшись к мужу, она улыбнулась и теперь он не смог ей отказать, перед ним была его жена в ее лучшие годы юности, карие глаза светились счастьем, щеки порозовели, а лицо сияло радостью. Ну как можно отказать ей, если он увидел опять ее такой, какой полюбил больше двадцати лет назад.

Ребенок перестал плакать, когда женщина взяла его на руки, и смотрел на нее небесно голубыми глазками. Подойдя к жене, мужчина дотронулся до маленькой ручки девочки и улыбнулся. Ее еще беззубый рот открывался в такой прекрасной улыбке, огромные голубые глаза в обрамлении длиннющих ресниц и розовые щечки, а маленькие ручки тянулись к нему. Он погладил девочку по головке, приглаживая непокорный чуб: – Хорошо, пусть она будет нашей дочерью. Жена смотри у нее рыжие волосики, она будет очень красивым ребенком.

– Я согласна, теперь она наша дочь. Ее зовут Влада, ты согласен на это имя? – она выиграла и этот раунд. Ведь этот ребенок, даст ей возможность ощутить себя матерью и пусть боги не дали ей родить самой дитя, может это их подарок ей на старости лет.

– Красивое имя. Хорошо, пойдем домой, уже вечер, – но мужчина и не мог отказать ей, ведь его жена, расцвела, радость вернулась на ее лицо, в ее душу. Как же можно отказать ей в такой малости? Разве они не могут вырастить эту девочку? Он может, и не только, ради жены он может многое.

***

Так в их доме появилась дочка и мужчина с женщиной, которые даже не надеялись на такой подарок судьбы, получили наконец его, правда они решали за какую такую заслугу им даровали эту милость.

Влада росла, как и все дети, озорным ребенком, но она была умна, и прекрасно понимала, что можно делать, а что нельзя. Так к своим шести годам она поняла, что отличается от других детей деревни. Ее рыжие волосы сверкали медью на солнце, кожа была кремовая, а глаза голубые, а вокруг нее черноволосые дети с карими глазами и молочной кожей.

– Мама, а почему у меня такие рыжие волосы? У всех они черные, а я рыжая, – говорила девочка, прыгая на одной ноге перед матерью. В свои шесть лет она любознательна, игрива, но знала правила приличия и вовсю пользовалась своей красотой. А то, что все мальчики желали играть именно с ней, ее матушка поняла очень быстро. Когда Влада впервые привела во двор их маленького дома шестерых мальчишек, которые топтались у дверей, и строго спросила матушку, можно ли ей воспользоваться колодцем, чтобы всех напоить. А потом мальчики наперебой старались натаскать в дом воды, помогая ее дочери выполнить домашние дела, кололи дрова, чистили двор, или кормили живность. Пришлось признать, что Влада отличный командир. Правда не обходилось и от травм или ссадин, но эти шрамы совсем не доставляли ее дочери неудобств. А вот драки с девочками ее возраста, уже не поощрял ее отец – строгий «дядюшка Танген», как его звали в деревне. От него Влада получала ремень по пятой точке, но не злилась, не ругалась, а вставала и почесав затылок, кивала, и со словами: «Поняла, девочек обижать нельзя. Но если они меня бьют, могу же ответить?», убегала от строгого взгляда отца, в полной уверенности своей правоты. А Танген прятал улыбку в кулаки и убирал ремень, до следующего раза. Ну, все бывает.

Ее матушка удивленно посмотрела на дочь: – Тебя дразнят дочка?

– Кто бы посмел? – фыркнула Влада, – Нет, мама, просто хочу знать.

Женщина рассмеялась, действительно, кто бы посмел. Ее дочь была не только смышлена, она могла дать отпор любому забияке, она была смела, напориста, а своей красотой покоряла любого с первого взгляда. Ей достаточно было только взмахнуть своими ресницами и забияка замирал в немом молчании, опуская кулаки. Так что ее больше боготворили, чем боялись: – Ну, ты другая, а разве это плохо?

– Я не знаю, ты скажи, – продолжила девчушка, откусывая кусок горячего пирожка и продолжая прыгать на одной ножке.

– Разве все люди одинаковы? Если бы мы были одинаковы, то у всех бы были прыщи как у Марка, или седые волосы как у деда Эля.

– А кстати, почему его так зовут? – Девочка ела пирожок и смотрела на мать своими голубыми глазами, потом оперлась о стол, продолжая наблюдать за действиями матери. Руки ее матушки ловко раскатывали тесто и раскладывали рыбную начинку, создавая пирожки, следующую партию.

– Эль – это вино, но дедушка в молодости так любил его, что пил вместо воды, вот прозвище и прицепилось к нему.

– Но мне нравится мясо, меня будут звать тетушка Мясо?

– Глупышка, конечно, нет, – она потрепала дочь по ее мягким и послушным волосам и улыбнулась, но ее дочь права, от беды нужно спрятать их. В стране неспокойно, красоту дочери не должны заметить раньше положенного срока. Так Влада стала носить платок. Матушка сама шила платки из разных кусочков тканей и украшала их вышивкой, то, что она хотела спрятать, невольно выставляла напоказ.

***

Когда девочке исполнилось десять лет, мать заметила одну странность.

– У нашей дочери появились татуировки, – однажды вечером она сказала мужу, глядя на него испуганными глазами.

– Это как? Откуда? – мужчина сидел в комнате и собирал корзины на продажу из ивовых прутиков. Слова жены заставили его оторваться от занятия и встать.

– Сегодня, когда я мыла ее в ванне, я заметила на ее спине маленького дракона, а на ее левой ноге появилась небольшая зеленая змея. Татуировки будто кто специально нарисовал кистью, да, так натурально – не отличишь от настоящих животных. Но они не стираются, и очень красивые.

– Покажи, – отец с возрастом стал очень подозрителен. Когда они принесли дитя в деревню, пришлось соврать, что это их племянница, от погибшей сестры жены, иначе как можно было спрятать ее медные волосы и голубые глаза. Все жители деревни приняли девочку, но с каждым годом они все подозрительнее относились к ней, и если еще к рыжим волосам и ее кремовой коже добавить и татуировки, то можно было ждать беды.

Влада спала на животе, сладко позевывая, ночная сорочка, короткая от действий девочки сползла на ее плечи, оголяя спину и ноги. Матушка осторожно откинула одеяло и показала на ее левую ногу. Действительно выше лодыжки по ноге шла татуировка зеленой змеи, маленькая тонкая змейки, с закрытыми глазами, обвивала ножку девочки, она как будто спала, или ждала чего-то. Потом мать осторожно показала на спину дочери, там между лопаток спал маленький черный дракон, свернувшись клубочком, он уткнулся носиком в свой хвост и был на вид таким мирным.

– Что же это? – отец смотрел на дочь и не верил своим глазам.

– Не знаю.

Мать и отец, аккуратно накрыли дочь одеялом, так, чтобы не испугать и вышли из комнаты, потом долго сидели за столом на кухне и смущенно смотрели друг на друга.

– Знаешь, она наша дочь, и никто не заберет ее у нас, – женщина серьезно глянула на мужа.

– Я согласен. Мы ее растили с такой любовью. Боги не дали нам детей, так давай оберегать это дитя, как свое собственное, – подтвердил ее слова мужчина и пригладил короткие волосы на голове, потом положил руку на руку жены и улыбнулся, ободряюще так, то женщина успокоилась. Они кивнули друг другу с полной решимостью защитить свое дитя.