Хантер, дослушав мою речь с серьезным видом, вдруг опустил лицо на скрещенные на столе руки и задрожал всем телом. Неужели так расстроился из-за сравнения с ежом?
Я протянула ладонь через стол и начала гладить его по голове, пьяненько утешая:
– Ну чего ты? Ежики – они же милые, симпатичненькие, лопоухенькие такие, смешные…
В этот момент Хантер поднял лицо, и я поняла – он не плакал, он беззвучно ржал, ибо смехом это назвать язык не поворачивался.