Поймала себя на мысли, что за те пять лет, что провела в Столице, стала ничем не отличима от местных: такая же смуглая, с выжженными солнцем волосами, мозолями на руках и ободранными коленками. А ведь когда-то обедала с дюжиной столовых приборов и четырьмя переменами блюд. А попав сюда… в бою голода с воспитанием второе продержалось ровно месяц. Потом ко мне, тогда еще тринадцатилетней, пришло понимание, что этикет наверняка придумал очень сытый человек, и плюнула на все манеры, что вдалбливались мне с рождения.