Трус буквально видел, как уста Антонины начинают извергать яд. У него щемило сердце, перехватывало горло, но остановиться Николай уже не мог.
Не исключено, что эти его эксперименты с мужчинами, нижним бельем, чулками и шляпами, были следствием долгого пребывания в тюрьме.
Именно так у Антонины, которую занимала только она сама, и сложилось ощущение прекрасного прочного союза.
Он примерил на себя чужую шкуру, влез в нее и почти сроднился. Он словно и сам позабыл о том, что не просто кактус в комнате Тонечки.