Он начинал военную карьеру в Индии, и Наполеон презрительно называл его «сипайским генералом». Наполеон и его маршалы всегда недооценивали Веллингтона. Наполеон был гений, а Веллингтон просто исполнял свой долг и делал всё из того, что можно было сделать.
Не любил вспоминать Ватерлоо, слишком дорого досталась эта победа. Слишком многое шло не так в этой «битве ошибок», слишком много было горечи после неё. Зато всегда вспоминал Испанию. Именно пиренейские войны сделали его «Железным герцогом». Пять лет воинских трудов, боёв с превосходящими силами отборных наполеоновских войск, битвы с прославленными маршалами, которых Наполеон выставлял на Пиренеи поочерёдно. Железный герцог бил их всех, а для них он всё равно был сипайским генералом. Пиренеи для Веллингтона были железной цепью побед, хотя и тяжелейших. Так, после Бадахоса герцог рыдал.
Веллингтон называл своих солдат отребьем и подонками нации, собранных в нищих кварталах Лондона, среди бедноты Ирландии и в диких горах Шотландии. И сумел сделать из них настоящих бойцов, способных побеждать матёрые французские войска. Он называл их отребьем, но всегда дорожил жизнями солдат, понапрасну не расходуя пушечное мясо.
Как ему удалось сплотить бойцов, преодолеть вечные трения между ними по национальному признаку?
Взять тот же пресловутый национальный вопрос. Однажды Веллингтон высказался о нем довольно пространно. «Национальный характер жителей трех королевств (Англии, Шотландии и Ирландии) отчетливо проявлялся и в моей армии. Я знал, что англичане всегда в отличном состоянии, если их вовремя и хорошо накормить мясом. Ирландцы – когда мы находились в районе, где было много вина, а шотландцы – когда получали жалованье… Выглядит, как эпиграмма, но, уверяю вас, все было именно так. Нам удалось соединить их привычки и темперамент…»
«Удалось соединить»… Как просто! Но ведь действительно – получилось.
Холодный аристократ, образец выдержки – он плакал после Бадахоса и Ватерлоо – когда победа была обеспечена столькими жертвами.
После своей последней битвы Веллингтон вырос в громадную фигуру, которую нельзя было игнорировать. Политиком и дипломатом он был неважным – слишком прямолинеен, честен, не любил компромиссов и лить воду в речах. Консервативен до конца и предан монархии, каким бы ни был монарх. Приравнивал реформы к революции, не различал нюансов, а потому был упрямо против реформ, за что его проклинали в 1830-х.
Англичане – народ особый. Стать кумиром для них, может, и не так сложно, а вот остаться им навсегда… Такое удавалось немногим.
Для автора фигура Веллингтона, безусловно, великая и поразительная, написано с большим уважением и даже восхищением. Живой слог, острый, увлекательный, часто афористичный, набрасывающий множество крючков на те моменты, которые хотелось бы рассмотреть и с других точек зрения. Приведено много цитат, сравниваются разные мнения, из которых автор выводит свою точку зрения.
Основная часть книги, конечно, про войну. Про Испанию и пиренейские войны в целом. Разбор битвы при Ватерлоо очень подробный, все 4 дня с 15 по 18 июня расписаны по часам и по разным точкам.
Кто читал эпопею Бернарда Корнуэлла про стрелка Шарпа (а там в романах идёт буквально хроника пиренейских войн), то читать данную книгу будет ещё интереснее.