Выставив себя полной дурой, я не видела смысла усугублять положение, но молчание тяготило.
Вероятно, то же чувствовал и Генри. Он включил радио, но когда гнусавый голос запел о потерянной любви, тут же выключил. Некоторое время мы ехали молча, потом Генри посмотрел на меня и сказал:
– Я не знал, что у вас теперь есть собака.
– Есть. – Я почесывала пса за ухом, и он дергал лапой от удовольствия. – Он у нас недавно. – Генри только кивнул, и мы снова замолчали.