Вайнберг, похоже, получает некое дьявольское наслаждение, вызывая яростные прения и подшучивая над заявлениями тех, кто претендует на некоторое постижение космического смысла Вселенной. «На протяжении многих лет я был жизнерадостным ханжой в философских вопросах»18, — признается он. Подобно Шекспиру, он считает, что весь мир — сцена, «но трагедия состоит не в том, что так