Princess in the Making

© 2012 by Michelle Celmer

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

Глава 1

Побережье Вариэо с его прозрачным голубым океаном и чистыми песчаными пляжами с высоты птичьего полета казалось настоящим раем.

К своим двадцати четырем годам Ванесса Рейнольдс успела пожить в таком количестве городов, которое большинству людей не удается посетить за всю свою жизнь. Впрочем, это неудивительно для дочери кадрового военного. Но она надеялась, что раскинувшееся внизу маленькое княжество на берегу Средиземного моря станет для нее домом навсегда.

– Вот мы и долетели, Майя, – прошептала она своей шестимесячной дочке, которая после тринадцати часов полета наконец уснула в своем детском сиденье, перестав капризничать.

Самолет начал снижаться над частной взлетно-посадочной полосой. Скоро их встретит Габриэль – ее… Как же его называть? Своим бойфрендом? Глупо и немного наивно, учитывая, что ему все-таки пятьдесят шесть лет.

Однако и женихом она его назвать тоже не могла. По крайней мере, пока. Когда Габриэль сделал ей предложение, Ванесса не ответила ни да, ни нет. Этот визит в Вариэо должен помочь ей принять решение: хочет ли она выйти замуж за мужчину, который не только старше на тридцать три года и живет на другом конце Земли, но вдобавок еще и король.

Она посмотрела в иллюминатор и занервничала сильнее. Если бы ей хватило храбрости рассказать отцу правду об этой поездке, тот бы сейчас, наверное, спросил: «Ванесса, во что ты опять влипла?» А еще заявил бы, что дочь совершает огромную ошибку. Ладно, может, до сих пор ей и не очень везло с мужчинами, но на этот раз все по-другому.

Ее лучшая подруга Джесси тоже сомневалась.

– Сейчас он кажется милым, – хмыкнула она, наблюдая, как Ванесса упаковывает сумки в дорогу, – но что, если Габриэль превратится в невыносимого тирана, когда ты к нему приедешь?

– Тогда я вернусь домой.

– А вдруг он возьмет тебя в заложницы, заставит выйти замуж против твоей воли? Я слышала ужасные истории. Они там обращаются с женщинами, как с людьми второго сорта.

– Это происходит по другую сторону Средиземного моря. А Вариэо находится на европейском берегу.

Джесси нахмурилась.

– Плевать. Мне все равно это не нравится.

Ванесса понимала, что рискует, но Габриэль – настоящий джентльмен. Он искренне заботится о ней. Такой мужчина не украдет ее машину и не оставит без гроша в закусочной посреди аризонской пустыни. Не откроет на ее имя кредитную карту, чтобы потом истратить на ней все деньги и испортить кредитную историю. Не станет притворяться, что влюбился, только для того, чтобы уговорить написать за него реферат, а затем бросить ради другой девчонки. И уж точно не покинет беременную, предоставив самой заботиться о себе.

Самолет слегка тряхнуло. Майя проснулась, моргнула, ее нижняя губа задрожала, и девочка громко разревелась.

– Тсс! Детка, все хорошо, мы уже приземляемся, – успокоила ее Ванесса.

Шасси лайнера коснулись земли, и сердце Ванессы вздрогнуло. Душу переполняло множество эмоций: волнение, восторг, облегчение… Да, уехав из Лос-Анджелеса, Габриэль разговаривал с Ванессой по скайпу почти каждый день, но ведь уже месяц они не виделись лицом к лицу. Что, если, взглянув на ее мятый костюм и смазанную тушь, он отправит невесту обратно в Америку?

Ванесса понимала, что в первую очередь внимание Габриэля к ней, сотруднице шикарного отеля, работающей с иностранными гостями, привлекла ее внешность. Именно красота в сочетании с большим опытом проживания за границей помогли занять такую должность в столь юном возрасте. Внешность была ее козырем, хотя временами становилась и ахиллесовой пятой. Но Габриэль видел в Ванессе не красивую куклу, а близкую подругу, доверенное лицо. Он любил ее – по крайней мере, так он говорил. А слова у него никогда не расходились с делом.

Впрочем, была одна небольшая проблема. Да, Ванесса безмерно уважала Габриэля и любила его как друга, но все же она не была влюблена в него. Он это прекрасно понимал и потому предложил провести у него в гостях шесть недель, надеясь, что за это время любовь Ванессы к нему расцветет. Габриэль был уверен, что их ждет долгая и счастливая совместная жизнь, а к семейным узам он относился очень серьезно.

Первый его брак продолжался тридцать лет и, по его словам, длился бы еще полвека, если бы супруга не умерла от рака восемь месяцев назад.

Майя снова заплакала. Едва колеса лайнера коснулись земли, Ванесса достала свой мобильник и отправила эсэмэску своей подруге Джесси о том, что долетела нормально. Затем Ванесса отстегнула ремешки детского кресла, взяла дочь на руки и прижала ее к груди.

– Вот мы и на месте. Теперь у нас начнется новая жизнь.

Отец утверждал, что Ванесса прекрасно овладела умением выносить ложные суждения и принимать неверные решения. Но дальше все будет иначе. Она изменилась. В одиночку пережить восемь месяцев беременности было нелегко, а затем вся дурь из головы моментально выветрилась от мысли, что родившийся ребенок зависит теперь только от нее, своей матери. Впервые в жизни Ванесса чувствовала, что обрела смысл существования. Отныне ее главным приоритетом было стремление обеспечить дочери хорошую жизнь.

Но больше всего она хотела, чтобы у Майи были надежный дом и оба любящих родителя. Брак с Габриэлем открыл бы такие возможности устроить судьбу Майи, которые Ванессе даже не снились. Вполне достойная цена за союз с мужчиной, который ее даже… как бы это сказать… не заводит. Но ведь уважение и дружба куда ценнее плотского влечения.

Лайнер остановился у частного терминала, и Ванесса увидела через иллюминатор, как сверкающий лимузин, обогнув здание, припарковался неподалеку от самолета.

«Габриэль, – с радостью и облегчением подумала она, – приехал меня встретить, как и обещал».

К ее креслу подошел стюард и, указав на уложенные у нее в ногах сумки и пакет, спросил:

– Мисс Рейнольдс, могу я помочь вам с вещами?

– Это было бы замечательно, – ответила она, повысив голос, чтобы перекричать громкий плач дочери, и повесила дамскую сумочку на плечо. Стюард взял остальные сумки.

Когда Ванесса попыталась впервые за несколько часов подняться на ноги, их свело судорогой. А ведь ее стиль жизни далеко не праздный. Работа в отеле требовала бодрствования от восьми до десяти часов в день, а в оставшееся время тоже приходилось хлопотать: менять дочери подгузники, стирать, покупать продукты. В лучшем случае удавалось поспать пять часов за ночь, а в худшем вообще не получалось прилечь.

Когда Ванесса познакомилась с Габриэлем, она вела довольно замкнутое существование после рождения дочери. В отеле бесчисленное количество мужчин, в основном клиентов, приглашали ее на свидания. Но она не любила смешивать работу и личную жизнь или создавать ложное впечатление, что ее гостеприимство простирается вплоть до постели. Однако трудно было отказаться, когда однажды ее пригласил в бар настоящий король, особенно такой красивый и очаровательный, как Габриэль. Ванесса согласилась, и вот теперь, через несколько месяцев, она начинает новую жизнь.

Пилот открыл входной люк, и в салон ворвался горячий июльский воздух, смешанный с запахом моря. Он дружелюбно кивнул, а Майя снова заревела.

Ванесса обернулась туда, где сидела во время полета.

– О, я забыла, ведь детское сиденье понадобится для поездки в машине.

– Я позабочусь об этом, мадам, – заверил пилот.

Она поблагодарила его и спустилась по трапу, чувствуя такое облегчение, что готова была встать на колени и поцеловать землю.

Полуденное солнце пекло голову, от нагретой взлетной полосы поднималось сильное тепло.

Стюард проводил Ванессу до лимузина. Едва они подошли к машине, водитель вышел из нее и направился к задней двери, но та вдруг сама открылась. Сердце Ванессы застучало в два раза быстрее. Ее охватила радость, едва дорогой ботинок, несомненно, итальянской работы, коснулся земли. Но когда его хозяин целиком появился из лимузина, Ванесса разочарованно выдохнула. Этот человек – не Габриэль, хотя он так же высок и строен, у него такие же точеные черты лица и темные выразительные глаза.

Даже если бы Ванесса не посвятила столько времени изучению истории княжества Вариэо, она бы сейчас инстинктивно догадалась, что шагнувший ей навстречу красивый мужчина – сын Габриэля, принц Маркус Сальватора. Он выглядел так же, как на фотографиях, – слишком серьезным для своих двадцати восьми лет. Одет он был в серые брюки и белую шелковую рубашку, подчеркивающую оливковый тон его кожи и черный цвет вьющихся волос. Маркус казался скорее моделью из модного мужского журнала, чем будущим королем.

Ванесса обвела взглядом салон лимузина, надеясь увидеть Габриэля, но его не было. Он пообещал ее встретить, а сам не приехал.

Глаза защипало от слез обиды. Ведь он ей так нужен! Рядом с ним ей всегда казалось, что все будет хорошо. Однако не хватало только сейчас разреветься. Что о ней подумает сын Габриэля?

Сколько Ванесса себя помнила, отец всегда внушал ей: «Никогда не показывай свою слабость». Она глубоко вдохнула, расправила плечи, уверенно улыбнулась и поприветствовала принца наклоном головы, как здесь было принято.

– Мисс Рейнольдс, – сказал он и протянул для рукопожатия руку. Ванесса подала ему ладонь, которая от жары уже стала теплой и влажной.

– Ваше высочество, очень рада наконец с вами познакомиться. Я так много слышала о вас.

Он пожал ее руку твердо, уверенно прохладной сухой ладонью, сверля собеседницу темными глазами. Принц так долго не отводил внимательный взгляд, что Ванесса подумала: уж не собирается ли он вызвать ее на дуэль или какой-нибудь другой поединок. Она еле сдержала порыв разорвать рукопожатие, чувствуя, как по спине стекают капли пота. А когда Маркус отпустил руку гостьи, в том месте, где их ладони только что соприкасались, Ванесса ощутила странное тепло.

«Это все из-за жары», – подумала она.

– Отец просил передать вам свои извинения. Ему неожиданно пришлось уехать из страны по семейным делам, – произнес Маркус на безукоризненном английском с почти незаметным акцентом. Его голос, глубокий и бархатный, был очень похож на голос Габриэля.

Уехать из страны?! Ванесса упала духом.

– Он сообщил, когда вернется?

– Нет, но обещал оставаться на связи.

Как он мог оставить ее одну во дворце, полном незнакомых людей? Горло сжалось, глаза снова защипало.

«Тебе нельзя плакать», – отругала она себя, закусив щеку изнутри, чтобы сдержать готовый хлынуть поток слез.

Если бы у нее было с собой достаточно подгузников и молочной смеси для дочки на обратную дорогу, Ванесса тут же вскочила бы в самолет и улетела домой.

Малышка жалобно заплакала, и Маркус слегка поднял бровь.

– Это Майя, моя дочь, – представила ее Ванесса.

Услышав свое имя, та подняла голову с плеча матери, повернулась и взглянула на принца. Голубые глаза девочки широко распахнулись от любопытства, ее тонкие волосы прилипли к щекам, мокрым от слез. Обычно Майя побаивалась незнакомцев, и Ванесса уже ждала, что сейчас она снова заплачет. Но вместо этого девочка одарила Маркуса широкой улыбкой, показав два уже прорезавшихся зуба. Такое зрелище способно растопить даже самое черствое сердце.

Маркус, не удержавшись, улыбнулся в ответ, черты его смягчились, и – о боже! – на щеках даже появились ямочки. Ванесса почувствовала головокружительное ощущение. И тут же сердце ее наполнилось ужасом и чувством вины: это какой же испорченной нужно быть, чтобы испытывать желание к своему будущему пасынку.

Должно быть, она слишком устала и взвинчена, а потому не может мыслить здраво.

Маркус снова посмотрел на Ванессу, и его улыбка исчезла. Жестом он пригласил гостью в лимузин, где водитель уже укрепил на заднем сиденье детское кресло для Майи.

– Можно ехать?

Ванесса кивнула, мысленно твердя, что все будет хорошо. Но, скользнув в прохладный салон лимузина, она все-таки подумала: а не слишком ли сильно влипла на этот раз?

Оказалось, эта женщина еще хуже, чем Маркус себе ее представлял.

Сидя напротив нее в машине, он наблюдал за выскочкой, ухитрившейся всего за несколько недель околдовать короля – тот лишь восемь месяцев скорбел после смерти королевы.

Узнав от своего отца о Ванессе, Маркус сперва решил, что тот сошел с ума – жениться на молоденькой американке, с которой едва знаком! Но сейчас, встретившись с ней лицом к лицу, он больше не удивлялся, почему отец влюбился. Шелковистые светлые волосы приятного оттенка, которого не добьешься никакой краской, фигура модели с обложки журнала для мужчин и лицо, которое, несомненно, вдохновило бы да Винчи или Тициана.

Когда она только сошла с трапа: потрясенная, с наивным взором, с ревущим младенцем на руках, в Маркусе вспыхнула надежда, что эта девица окажется пустоголовой красавицей-блондинкой, каких много в американских реалити-шоу. Но потом он встретился с Ванессой взглядом и увидел невероятный ум, светящийся в ее голубых глазах, а еще в них промелькнуло отчаяние.

Она выглядела такой растрепанной и усталой, что Маркус невольно почувствовал к ней жалость, за что тут же себя возненавидел. Она все равно оставалась его врагом.

Ребенок захныкал в своем кресле, а потом разразился таким пронзительным плачем, что у принца зазвенело в ушах.

– Все хорошо, милая, – успокоила девочку мисс Рейнольдс и взглянула на спутника.

– Извините, обычно она очень хорошо себя ведет.

Маркусу всегда нравились дети, хотя он предпочитал, когда они улыбались. Однажды он тоже заведет детей. Как единственный наследник, он отвечает за продолжение династии Сальватора.

Но тут же у него всплыло в голове: «Все это может измениться». С красивой молодой женой его отец может заиметь и других сыновей. От этой мысли стало не по себе.

Мисс Рейнольдс полезла в одну из сумок, стоящих у ее ног, вынула бутылочку с соком и протянула ее дочери. Девочка сунула бутылочку в рот, пососала несколько секунд, а затем, скривившись, бросила ее на пол прямо на ботинок Маркуса и заревела.

Мисс Рейнольдс снова извинилась. Выглядела она при этом так, словно тоже вот-вот расплачется.

Маркус поднял бутылочку и протянул ей.

Ванесса достала из сумки игрушку и попыталась отвлечь ею ребенка, но через несколько секунд эта вещица тоже отправилась в полет, на этот раз ударив принца по ноге. Другая игрушка тоже не помогла.

Маркус подобрал обе игрушки и отдал мисс Рейнольдс.

Несколько минут они просидели молча, а затем она спросила:

– Вы всегда так разговорчивы?

Ему нечего было ей сказать. К тому же из-за истошного крика ребенка побеседовать вряд ли удастся.

Не дождавшись от принца ответа, Ванесса продолжила, заметно нервничая:

– Не могу выразить словами, с каким нетерпением я ждала этой поездки и встречи с вами. Габриэль так много рассказывал мне о вас и о Вариэо.

Маркус не разделял энтузиазма этой особы и не собирался притворяться, что счастлив ее видеть. К тому же он ни на секунду не поверил в искренность слов гостьи. Не нужно быть гением, чтобы понять, для чего она здесь: она желает заполучить деньги его отца.

Мисс Рейнольдс опять дала дочери бутылочку, и на этот раз девочка взяла ее. Она пососала сок пару минут, а затем ее глаза начали слипаться.

– Майя не выспалась из-за перелета, – объяснила Ванесса, хотя это ничуть не волновало Маркуса. – К тому же обстановка здесь для нее незнакомая. Потребуется какое-то время, чтобы она привыкла к новому месту.

– И ее отец позволил вам вывезти ребенка в другую страну? – не удержавшись, поинтересовался принц.

– Он бросил нас, когда узнал, что я беременна. С тех пор я его не видела и не получала от него известий.

– Вы в разводе?

– Мы никогда не были женаты.

«Чудесно, – подумал Маркус. – Еще один козырь против нее. Развод сам по себе плохая штука, но внебрачный ребенок… Господи, и о чем только думает отец? Неужели он всерьез полагает, что я одобрю его действия и с радостью приму такую мачеху?»

Должно быть, отвращение отразилось у него на лице, потому что мисс Рейнольдс посмотрела ему прямо в глаза и заявила:

– Я не стыжусь своего прошлого, ваше высочество. Майя – это лучшее, что случилось со мной в жизни. Я ни о чем не сожалею.

Так, значит, она не боится откровенно излагать свои мысли? Не самое лучшее качество для будущей королевы. Хотя его мать славилась тем, что смело выражала свое мнение. Но от мысли, что ее место может занять эта девица, стало тошно.