Это проявление мужской силы, о существовании коей Конфетка прежде не задумывалась, силы, возвышенно-равнодушной к тому, чтобы поработить ее, или как-то использовать, или отправить в тюрьму, силы, единственная цель которой – заставить сам воздух содрогаться от наслаждения.