The Million Pound Marriage Deal © 2018 by Michelle Douglas

«Завоевать его сердце дважды»

© «Центрполиграф», 2019

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

Глава 1

Быстро оглядев зал ресторана в Сохо, Софи поняла, что прибыла первой. Это было весьма необычно.

«Что ж, очко в мою пользу», – промурлыкала она, посылая лучезарную улыбку приближающемуся официанту.

– Полагаю, у вас зарезервирован столик на имя Трент-Патерсона?

– Безусловно, мадам. – Он даже не посмотрел в свои записи.

Софи проводили через зал к столику в алькове, укрытому от посторонних взоров пальмами в кадках. Зная Уилла, можно было предположить, что это лучший столик в заведении. Интересно, всех ли своих женщин он водит сюда? В его жизни их было немало. Впрочем, это не ее дело.

Ресторан был, безусловно, высшего класса. Демонстративно избегая современных минималистических тенденций, его дизайнеры обратились к колониальному стилю, бывшему в моде столетие назад.

– Желаете напиток, мадам?

– Да, пожалуйста. Минеральную воду с газом.

Пару мгновений официант удивленно смотрел на нее, но потом его лицо приняло обычное невозмутимое выражение. Он ее узнал? Софи подавила желание немного подразнить его. «Новая глава в жизни, не забывай!»

Она оглядела зал и, покачав головой, прошептала: «Жуть!» Обычно она встречалась с Уиллом в кафе галереи «Тейт модерн», располагающем к созерцанию окружающей обстановки, а не своего спутника. Бывало, они прикасались друг к другу. По чистой случайности, разумеется, ведь Уилл никогда не стал бы смущать младшую сестричку своего лучшего друга. Особенно теперь, когда Питер мертв. Но эти маленькие случайности помогали ей чувствовать себя не такой одинокой.

– Бред! – пробормотала Софи и добавила: – Тебе следует прекратить говорить с собой, иначе кто-то заметит. – Немного подумав, она пожала плечами. – Ну и пусть.

Лет сто назад за подобное можно было угодить в сумасшедший дом. К тому же как пресса, так и ее собственный отец уже называли Софи гораздо худшими словами, нежели просто «сумасшедшая».

К столику уже подходили двое: официант с бутылкой минеральной воды и Уилл.

Он еще не заметил ее, но Софи решила не разглядывать его слишком пристально, несмотря на немалый соблазн. Как обычно, его широкие плечи, стройные ноги и мощные бедра заставили ее сердце биться сильнее. Уильям Трент-Патерсон всегда притягивал к себе женские взгляды.

Софи постаралась не думать о подобных вещах. Не важно, как Уилл выглядит. Она знала, что, увидев ее, он, по своему обыкновению, напустит на себя холодный и непроницаемый вид.

«Как же жаль», – подумала она. Он ей действительно нравился. Хотя ему не помешало бы потолстеть. Самую малость. Тогда бы у него появился бы хоть один недостаток, и ей стало бы проще иметь с ним дело.

«Проще… Как бы не так».

– Софи! – приветствовал ее Уилл, протянув руку.

Как она и ожидала, лицо его тут же сделалось каменным. Как жаль, что ей так редко доводилось видеть его улыбку.

– Привет, Уилл!

Она встала, и они формально чмокнули друг друга в щеки, стоя по разные стороны стола. Сев, Софи постаралась не обращать внимания на сильно забившееся сердце. Подобное случалось с ней каждый раз, когда она пыталась держать с ним дистанцию.

Никто никогда не любил Питера так, как она… за исключением Уилла. Ну и отца, но с этим все сложно.

Когда между их родителями возник раскол, в скором времени вылившийся в развод, Софи было одиннадцать, а Питеру – шестнадцать. Отца и мать тогда не интересовало ничего на свете, кроме их ссор, и брат с сестрой начали искать понимания и поддержки друг у друга, сознавая, что больше им не от кого ждать тепла. В те времена Софи делала все, что было в ее силах, чтобы не позволить брату превратиться в угрюмого и задумчивого молодого человека, а он старался, чтобы она чувствовала себя любимым ребенком. Он смотрел на нее такими глазами…

А теперь его не стало. Ужасная пустота зияла в ее душе. Софи надеялась, что Уилл будет помогать ей хоть частично заполнить эту пустоту, но надежде не суждено было сбыться. Уилл ничего к ней не испытывал.

Однако что-то, возможно чувство долга перед памятью Питера, заставляло их продолжать видеться. Испытал бы ли он облегчение в случае, если бы она прекратила их ежемесячные встречи в кафе? Не решил ли бы, что взятые им на себя обязанности теперь с него сняты? Эта мысль заставила сердце Софи заныть. Она не может так поступить. Уилл – последнее, что связывает ее с Питером. А Питер был единственным человеком, любившим ее такой, какой она была.

– Ты сегодня мрачная.

Слова Уилла вернули ее в реальный мир.

– Извини, я затосковала о том… что могло бы быть.

Он закрыл глаза и потер нос пальцем, очевидно решив, что последние слова Софи были о Питере.

– Я никогда тут не бывала. – Она обвела рукой зал. Уилл выпрямился на стуле.

– Тебе нравится?

– Тут мило! Сказать по правде, я нешуточно проголодалась. Если тут хорошо кормят, ничто другое меня не смутит.

Лицо Уилла опять приняло непроницаемое выражение.

– Обычно ты почти не притрагиваешься к еде.

– Сегодня же я обязуюсь оставить после себя пустые тарелки.

– А заказывать ты будешь, как обычно, салат из зелени? – Уилл слегка поднял бровь.

Софи захлопнула свое меню.

– Попробую ягнятину.

– Отличный выбор, я буду то же самое. – Уилл передал официанту меню, не отрывая взгляда от Софи. – Как дела у отца?

Вот и начался обычный ритуал. Она с трудом сдержала вздох.

– Он празднует свою победу, заставив меня обещать участвовать во всех планируемых мероприятиях его благотворительного фонда.

Ей нужно быстро найти деньги. Много денег. А у Софи не было ни малейшего представления о том, как это сделать. Отец щедро платил ей за исполнение функций распорядителя мероприятий, но этого даже близко не хватило бы для помощи Карле. А просить отца дать ей денег в долг Софи никогда не решилась бы. Она была почти уверена, что услышала бы в ответ: «Ты точная копия своей матери».

– В этом нет ничьей вины. Только твоя собственная.

– Верно, но… Галантный джентльмен воздержался бы от такого замечания.

– Я не ощущаю в себе сегодня галантности, Софи. Мне хочется разнести что-нибудь вдребезги.

Софи насторожилась. Это совсем на него не похоже. Интересно.

Уилл, казалось, опомнился и спросил спокойным голосом:

– Как Карла?

От упоминания имени невесты Питера аппетит Софи разом пропал. В горле мгновенно встал ком, и она отвернулась, глядя на зал сквозь пальмовые листья.

– Что, все настолько плохо?

Карла лечилась от наркомании. Софи должна была найти для нее деньги, соблюдая полнейшую тайну. Уж это она была просто обязана сделать. Внезапно нахлынувшее отвращение к самой себе разлилось огнем в ее груди. Как же она могла позволить всему этому случиться? Как могла быть настолько слепой? Как могла так чудовищно подвести Карлу и Питера?

Софи крепко сжала свои дрожащие руки.

– Она не перестает думать о Питере.

– А мы?

Эти слова прозвучали настолько неожиданно, что Софи вздрогнула, вскинув руку, словно пытаясь от них защититься.

Повисла тишина. Через какое-то время Уилл откашлялся.

– Извини меня.

Она чувствовала его взгляд, но не могла поднять глаз, безостановочно перекладывая ножи и вилки.

– Ты прав, – наконец выдавила она. – Но прошло всего лишь два года. Слишком мало для того, чтобы все забыть.

Краем глаза она увидела, что Уилл нервно провел рукой по своим каштановым волосам.

– Мне начинает казаться, что эти наши встречи приводят только к…

– Нет! – Софи наконец смогла поднять на него взгляд. – Пожалуйста, – прошептала она.

К ее ужасу, по ее щекам потекли слезы. Она закрыла глаза. Как бы ей хотелось, чтобы пол разверзся и поглотил ее! С самого дня похорон Уилл не видел ее слез. Бежать! Бежать отсюда! Но нет, она не должна позволить ему сделать то, что он собирался.

– Пожалуйста, Уилл, я не могу прекратить наши встречи! Не заканчивай… это. Я не могу. – Она подавила рыдание. – Я понимаю, насколько это мучительно, понимаю, что являюсь обузой… – Она была обузой для всех людей в ее жизни. Кроме Питера. Но Софи сделает все, чтобы в будущем не быть Уиллу обузой. – Но ты же любил его. И я любила его. Мы помогаем друг другу, помня об этом, видя друг в друге эту любовь.

Его лицо побелело, а рот сжался так сильно, что Софи стало не по себе. Она стерла слезы со щек.

– Ты позволишь мне удалиться в дамскую комнату?

Он кивнул.

– Ты будешь здесь, когда я вернусь?

Еще один кивок.

Остудив холодной водой горящие щеки и подправив тушь на ресницах, Софи вернулась в зал.

– Извини меня, – сказала она, проскальзывая в кресло.

Пока она отсутствовала, принесли еду, и Софи, расстелив на коленях льняную салфетку, взялась за вилку и нож.

– Сегодня был непростой день. Извини, что навязала тебе свои проблемы.

– А ты извини меня за то, что я не проявил надлежащую деликатность.

– Как Кэрролл Энн? – спросила Софи.

– Полностью восстановилась после операции. Она очень благодарна за набор видеодисков, которые ты ей послала.

Она улыбнулась. Кэрролл Энн была младшей сестрой Уилла и ровесницей Софи. Она страдала синдромом Дауна и всеми прилагающимися к нему болезнями. Софи встречалась с ней всего несколько раз, но всегда посылала ей открытки на день рождения и Рождество. В основном они общались по телефону. Последним подарком был набор DVD-дисков с мюзиклами.

На его лице проступила бледная улыбка. Софи посчитала это своей победой.

– Как дедушка?

Его настроение снова изменилось.

– По слухам, предпринимает очередную попытку заставить меня остепениться. На этот раз он поставил передо мной ультиматум.

Рука Софи с вилкой замерла на полпути ко рту.

– Какой ультиматум?

– Либо я женюсь в ближайшие двенадцать месяцев и становлюсь наследником поместья, либо он оставляет все Гарольду.

Гарольд был довольно неприятным кузеном Уилла. Ум Софи лихорадочно заработал. Уиллу деньги не нужны – он всегда был человеком самодостаточным и не проявлял никакого интереса к поместью деда, но…

– Но что будет с Кэрролл Энн?

– Если Гарольду достанется замок Эшбэрроу, в нем не будет места для Кэрролл Энн.

Но… замок всегда был домом бедной девушки! Софи не знала многого о жизни Уилла – Питер почти ничего не рассказывал ей, – но она была уверена: Уилл чувствует свою ответственность за сестру и подходит к этому вопросу очень серьезно. Она знала, что он очень любит ее. А благополучие Кэрролл Энн в первую очередь зависит от ее пребывания в Эшбэрроу. Уилл уже пытался перевезти ее в свою лондонскую квартиру, но затея окончилась полной катастрофой. Кэрролл Энн настолько тосковала по дому, что серьезно заболела.

– Что ты собираешься делать?

Уилл молча покачал головой. Теперь понятно, почему он так странно ведет себя сегодня.

– Может, дедушка решил тебя попугать?

– Не на этот раз.

Внутренности Софи сжались в болезненный ком. Брак родителей Уилла был очень непростым, в конце концов они полностью разрушили жизнь друг другу. И все это под неусыпным вниманием общественности. Софи прекрасно понимала, почему Уилл мог бы дать клятву никогда не жениться. Она еще не встречала настолько убежденного холостяка. Неудивительно, что он выглядит так, словно за ним гонятся привидения.

«Будь попроще!» – напомнила себе Софи. Она положила в рот очередной кусок, затем весело подмигнула Уиллу.

– За миллион фунтов я выйду за тебя.

Несколько мгновений он пристально глядел на нее.

– А что ты сделаешь с миллионом фунтов?

Софи хорошо понимала, о чем он думает: о том, что она спустит все на наряды и развлечения.

– Я начинаю новую жизнь. Миллион фунтов позволит мне изменить все. Я оплачу лечение Карлы, помогу ей найти работу и снова начать жить.

Он склонился вперед. Его лицо приняло необычайно серьезное выражение.

– Давай перейдем к конкретике.

Впервые за два года Уилл увидел в Софи намек на ее былую энергичность. Все это время она только худела и бледнела, но теперь…

Теперь она смотрела на него своими голубыми глазами твердо, не мигая.

– К конкретике?

– Как именно ты собираешься изменить все с помощью этого гипотетического миллиона? – Уилл заметил, что затаил дыхание. Объяснит ли она свои слова или превратит все в невинную шутку?

Ее лицо приняло отстраненное выражение. Уилл не знал, что это значит. Ему всегда было сложно понять, что происходит в голове Софи. Когда умер Питер, казалось, вместе с ним умерла и часть ее души, и с тех пор она не могла вернуть назад эту часть. Либо не хотела. Уилл не был уверен. Он помнил только, что обещал Питеру приглядывать за Софи, хотя в последнее время их встречи приносили ей больше вреда, чем пользы. А сегодня он и вовсе довел ее до слез. Но его задачей было утолять ее боль, а не причинять новую. И как же искра, недавно промелькнувшая в ее взгляде? Он должен увидеть ее еще раз! Он должен помочь ей обрести часть себя, потерянную два года назад. Ради Питера.

Между тем она съела уже половину своей порции. Это само по себе было поводом для торжества.

– Ты действительно хочешь знать?

– Да, действительно.

– Тогда… Первым делом я уеду из этого города. «Почему? Из-за отца?»

– Я думал, тебе нравится Лондон.

– Да, но он не особо идет мне на пользу, не так ли? Я два года пытаюсь забыть, но ничего не выходит. Мне удавалось лишь пить слишком много шампанского, попадаться на глаза жадным до сенсаций фотографам в неподобающем виде и допустить столько непростительных ошибок, что моим работодателям пришлось со мной расстаться.

Еще месяц назад Софи была сотрудником Вест-Эндской художественной галереи. Она никогда не была глупой – только своенравной.

– И куда ты отправишься?

– В Корнуолл.

Уилл, казалось, был ошарашен.

– Бабушка оставила мне в наследство немного земли у границ Бодмирских болот. Ничего особенного, но там есть старые конюшни, и я подумала…

Софи пожала плечами. Уилл подавил желание наклониться к ней ближе.

– Ты опять ездишь верхом?

Лошади были страстью Софи с одиннадцати лет. – Я никогда не прекращала, Уилл.

«Не прекращала?»

– После смерти Питера я считала, что мне следует прекратить. Казалось неправильным продолжать получать удовольствие.

– Он не хотел бы этого.

Она опять опустила взгляд.

«Пожалуйста, только не начинай плакать!»

Через пару мгновений Софи подняла лицо и одарила его озорной улыбкой.

– Последние два года я не ездила верхом столько, сколько обычно. Верховая езда не особо сочетается с похмельем… Если бы у меня был миллион фунтов, я бы превратила эти конюшни в школу верховой езды. А еще несколько акров можно было бы выделить под пастбище.

– А сколько там акров всего?