ПРОЛОГ

Спартак раскрыл зонт-трость, так как постепенно темнеющее небо все же разразилось дождем. Он ни о чем особо не размышлял, просто старался смотреть под ноги и не наступать в стремительно скапливающиеся на дороге лужи.

Навстречу ему шла девушка, прячась от мокроты под большим цветным зонтом. Горский зацепился за нее взглядом. Черные лосины обтягивали длинные ноги. Красная футболка с абстрактным узором подчеркивала стройность фигуры и округлость груди. Темно-каштановые волосы волной рассыпались по плечам. На пухлых губах – оранжевая помада, в тон туфлям на высокой шпильке. Кошачьи глаза в обрамлении густых ресниц. На плече у нее болталась спортивная сумка. Незнакомка держала путь к автобусной остановке и по сторонам не глядела.

Она уже прошла мимо, как Спартак решил, что не стоит упускать девушку. Бывает так, какое-то неясное волнение либо предчувствие заставляют не проморгать свой шанс. Он обернулся, собираясь догнать ее, но незнакомка успела заскочить в отъезжающий автобус.

Некоторое время его одолевало сожаление, нет-нет, да и вспоминал девочку-видение. А спустя три месяца после того дождливого дня она пришла устраиваться на работу танцовщицей в клуб, которым заведовал Спартак.

ГЛАВА 1. АЛИНА

– Алина, что мне делать? Что мне делать? – рыдала младшая сестренка, сидя на табурете в крохотной кухоньке.

Вся квартирка была крохотной, но это не так важно. Важно то, что жилье мое собственное. Я сама себе хозяйка и ни от кого не завишу. Хвала перестройке и закону о приватизации. Три года назад родители перебрались насовсем в Челябинск, оставив нам с сестрой двухкомнатную квартиру. Мы ее продали, я купила однушку. Олеська своей долей распорядилась иначе, отдала часть мужу на покупку машины, другую просто прожигает. Посчитала, раз живет у него, то своя недвижимость ей и не нужна вовсе. На мой взгляд, крайне неразумно. Но когда это младшая Озерова действовала разумно? Или слушала кого?

– Олесь, может, уже объяснишь, что случилось? – поставила я перед ней стакан с водой. – Ворвалась ко мне воскресным утром, разбудила. И почему ты, кстати, одна? Где Лёлик?

Лёликом мы звали годовалого сына Олеси. На самом деле его имя Леонид, но для родных – Лёлик. Смеемся, что, если у Леонида когда-нибудь родится брат, то он обязательно будет Борисом или Болеком. Нам всем нравился в детстве мультик про «Болека и Лёлека».

– Так я о том и толкую! – заголосила молодая мать. – Генка моего сыночка украл! Спрятал!

– Как это твой муж украл своего же ребенка? – не переваривала я Геннадия, но не могла представить себе, что он опустился до такой низости.

Гена Четвертков в прошлом был моим одноклассником. Недалекий тип цыганской наружности с дикими хулиганскими выходками и барскими замашками. Его выперли из школы после девятого класса с неудами в аттестате. Я бы и рада забыть о существовании парня, отравлявшего жизнь ученикам и учителям, но именно за него моя безголовая сестрица выскочила замуж, едва ей исполнилось восемнадцать. В девятнадцать она родила Четверткову сына. И вот, пожалуйста, Олесе всего двадцать, а проблем столько, что устанешь перечислять. Генка пил. Генка ее поколачивал. Нигде официально не работал. Таскал в дом сомнительных дружков. И в такой нездоровой атмосфере рос Лёлик. Мама зовет Олесю в Челябинск, но девчонка настолько любит своего аморального мужа, что и слышать о переезде не желает.

– Вот так взял и украл! – непонятно почему начала сестра злиться на меня. – Мы с ним разругались из-за его пьянок и долгов. Генка у серьезных людей крупную сумму занял. Они к нам домой приходили, угрожали. Тогда я мужу и сказала, что Лёлика заберу и свалю в Челябинск до тех пор, пока он все тут не уладит. Так он меня опередил. Сам сына увез, скрылся в неизвестном направлении. Записку оставил, мол, не соберу денег за две недели, сына не увижу никогда больше.

– Олеся, так в милицию надо срочно идти. Подожди, оденусь только, – разволновалась я не на шутку, похоже, все действительно серьезно. – Записка у тебя с собой?

– Нельзя в милицию, Алин, – остановила мой порыв сестра. – Те люди, что к нам приходили, сказали – убьют, если ментовку подключим. Надо деньги искать.

– А о какой сумме речь?

Сумма оказалась внушительной.

– Это без процентов, – всхлипнула Олеська. – Через две недели еще и счетчик включится.

Я старалась сохранять самообладание, но удавалось с трудом. Так и знала, что Четвертков втянет мою младшенькую в неприятности.

– Алин, а может, ты у своего босса попросишь? – вдруг сказала она. – В казино ведь столько денег крутится. Твой Казарян точно не обеднеет.

– Олеся, а возвращать как? Ваграм просто так не даст. Сумма слишком велика, а в казино большая часть выручки в оборот пускается. Со своей зарплаты я столько даже за несколько лет не накоплю.

– Разве ты мало получаешь? Ты же звезда. По заграницам колесишь.

– Что ты придумываешь? – иногда казалось мне, сестра, живя с быдловатым Генкой, и сама глупеет. – Я обычная танцовщица в шоу при казино. А мои поездки в Болгарию… Поверь, ансамблю много не платят.

– Тогда ты можешь стать любовницей Казаряна, – выдала она. – Ты яркая, приметная. Ваграмчик наверняка спит и видит, как бы тебя в свою постель уложить. И тебе будет хорошо, и возвращать долг не придется.

– Во-первых, у моего босса уже имеются в наличии и жена, и любовница. Обе дамочки соперницу не потерпят. Во-вторых, тебе не стыдно подобное мне предлагать? – хотелось бы хорошенько всыпать сестре ремнем, но сейчас речь шла о моем племяннике, бросить на произвол судьбы Леньку я не могла, надо было искать варианты.

– Алин, не сердись. Просто тебе двадцать пять уже, а ты все непристроенная, все выбираешь. Так довыбираешься, что вообще без мужика останешься. Вот я и подумала, можно и денег добыть, и тебя заодно пристроить.

– Лучше бы ты думала, когда за Генку замуж выходила. Не оказалась бы в подобной ситуации.

– Алин, я правда от него уйду. На этот раз точно. К маме уеду. Помоги только сыночка вернуть.

Олеся больше не плакала. Смотрела в одну точку, словно застыла.

– Ладно, – приняла решение я. – Ваграм в казино к вечеру должен появиться. Попробую поговорить с ним перед выступлением. А ты дома сиди, вдруг Генка вернется.

– Алин, ты самая лучшая сестра в мире! – повисла она у меня на шее.

На работу пришла пораньше. Репетировать не требовалось, у нас с девочками номера давно отработаны, поэтому другие танцовщицы еще не появились. Переоделась сразу в сценическое платье. Кто знает, как долго придется ждать Ваграма? После разговора с ним времени на переодевание может не остаться. Накинула плащик, дабы никого не провоцировать излишне короткой юбкой, мысленно пожелала себе удачи и через подсвеченные разноцветными неоновыми лампами коридоры направилась в кабинет хозяина казино.

Мне повезло застать его одного. Он курил кубинскую сигару и просматривал какие-то бумаги.

– А… Озерова. Заходи, – отвлекся шеф от документов. – Чего хотела?

Мой босс был еще не старым, но уже лысеющим мужчиной. На людях всегда появлялся в щегольских костюмах и начищенных до блеска ботинках из крокодиловой кожи. Обязательно всем улыбался. И эта улыбка многих вводила в заблуждение. По слухам, Ваграм Казарян был тем еще типчиком…

– Хотела денег у тебя одолжить. Много денег, – озвучила ему сумму.

– Ничего себе у тебя аппетиты, – прищурился он. – А отдавать как намерена? Или собиралась себя предложить? – оценивающе оглядел мои ноги. – Озерова, ты, конечно, красивая девочка, но не настолько же…

Я была рада тому, что Казарян сам отверг интим, в то же время было немного обидно, я не одна из тех роковых женщин, ради которых мужчины совершают глупости.

– Ваграм, мне очень надо. Сестра в неприятности вляпалась. Не за нее прошу, за племянника. Буду частями возвращать. Придумаю что-нибудь, – рассчитывала я заставить Четверткова продать машину. Все-таки Лёлик его сын, должен же папаша нести ответственность за жизнь своего ребенка.

– Не надо частями, – в непонятном мне радостном возбуждении вдруг всплеснул руками Казарян. – Считай, повезло тебе сегодня, Озерова. И мне повезло, – добавил он. – Дам тебе денег, но только после того, как добудешь для меня информацию. Информация в обмен на деньги. Идет?

– Что за информация? – осторожно спросила я. Уж больно заблестели зрачки у армянина, и акцент проявился сильнее обычного. Как бы и самой не нарваться на неприятности. Втравит в какое-нибудь гиблое дело.

– Мне папка одна нужна. Папка та в сейфе у одного человека лежит. Достанешь…, получишь всю сумму. Слово даю.