Пролог

Нас называют неуязвимыми. Вернее, мы сами себя так называем, потому что уязвимых людей больше в мире нет.

Как это началось? Никто толком и не понял. Сначала люди. Животные. Затем дома и машины. Остались только мы, неуязвимые. Люди, не умершие в первую же секунду со всем остальным миром. Мы выжили семьями, благодаря наследственному гену, доставшемуся нам от предков. Если выжили родители, то где бы ни находился их ребенок, он тоже жив. Если, конечно, не погиб в начавшихся стычках между сформировавшимися в этой новой для всех реальности группировками.

Выжившие примыкали к таким же счастливчикам и отправлялись на поиски своих родственников. Мы пересекали большие расстояния, убивали, борясь за свою жизнь, плакали от счастья, встретив родных, и двигались дальше.

У нас была цель. Существует город для выживших. Построенный теми, кто знал. Именно туда мы и шли, с рюкзаками за плечами и оружием в карманах, в город, где мы сможем наконец-то остановиться и обрести новый дом, в город, который положит начало новому миру – миру неуязвимых.

Камилла. Начало

− Костик, давай быстрее, − крикнула я из своей комнаты, проверяя все ли нужные учебники забросила в рюкзак.

В ответ услышала погромче включенный звук мультика на компьютере.

− Доедай творог и одевайся. Одежда на твоей кровати, − зашла я в комнату брата.

− А мама уже звонила?

− Нет, дружок. Мама занята. Но она обещала забрать тебя из садика.

− Хочу поговорить с мамой! Она всегда желает мне доброго утра! – закапризничал Костик.

− Ну хорошо, давай попробуем ей позвонить.

Я набрала мамин номер, но гудков не было. Странно. Обычно, находясь на суточном дежурстве, она всегда звонила утром, контролировала, чтобы мы встали, и я одела младшего брата как надо. Может что-то с моим телефоном? Ведь и будильник, установленный на нем, сегодня не прозвонил. Из-за чего я проспала и теперь поторапливала Костю.

− Почему она не отвечает?

− Наверное у мамы сложная операция.

− Больной, которому нужна помощь?

− Да, ты же знаешь, что наша мама помогает проводить операции.

− А сейчас, пожалуйста надевай кроссовки. Нам пора.

Я спешно застегивала молнию своей любимой кожаной курточки, понимая, что если мы сейчас же не выйдем из дома, я опоздаю на лекцию по химии профессора Бутковского. А профессор был очень строг к опаздывающим студентам.

Лифт не реагировал на вызов, пришлось спускаться пешком с седьмого этажа.

− Смотри, дверь открыта! − обрадовался Костик, который пока не дотягивался до кнопки выхода из подъездной двери.

− А давай, кто быстрее добежит до ворот садика, тот вечером получает леденец? – решила я простимулировать брата на пробежку, так как через пятнадцать минут мне необходимо было стоять на автобусной остановке.

− Ура! Леденец! – сработал мой подкуп.

Детский садик находится буквально за углом нашего дома. Но чтобы оказаться у центрального входа, надо обогнуть все здание. Мы буквально за минуту добежали до ворот.

− Привет, Вика! – закричал Костя, подошедшей одновременно с нами девочке из его группы.

– А я обогнал сестру и выиграл леденец, − стал хвастаться он.

− А мы с папой опоздали, потому что у меня сегодня день рождения, и мама долго делала мне красивую прическу.

− Сколько тебе исполнилось лет? – проявила я вежливость.

− Шесть, – заулыбалась девочка.

− А мне еще пять! – радостно сообщил Костик.

− Странно, − удивился папа Вики, − куда подевался охранник?

− Главное он оставил дверь открытой, − нетерпеливо толкнула я калитку и потянула Костика к корпусу его группы.

А вот дверь в корпус оказалась закрыта. Я жала на кнопку вызова, но звонок не срабатывал.

− Давайте, я попробую, − оттеснил меня отец Вики и сильно застучал по двери.

− Ничего не понимаю. Мы же не перепутали день, сегодня ведь не выходной? – не то меня, не то сам себя спросил он.

− Сегодня вторник, − все больше нервничала я, представляя какую отработку придумает мне профессор за опоздание в институт.

− Камилла, а почему на кухне никто не разговаривает? – заметил Костик.

И действительно. Кухня располагалась на первом этаже. Повариха всегда приоткрывала окно и утром все, спешащие в детский сад, слышали ее перебранку с поставщиками или няньками, в зависимости от того, кто попадался ей под руку.

− А, вот сейчас нам все Ирина Марковна объяснит! − обрадовался отец Вики, увидев приближающуюся к нам от соседнего корпуса воспитательницу из другой группы.

Ирина Марковна держала за руки двух четырехлетних близнецов, мальчика и девочку. Всегда улыбчивая и приветливая женщина сейчас выглядела растерянной. На нас она посмотрела как-то затравленно.

− Ирина Марковна, не можем в здание попасть, − кажется не замечал мужчина напряженного состояния воспитательницы.

Ирина Марковна своим ключом открыла дверь.

Нам не сразу удалось попасть в холл, так как дверь что-то подпирало изнутри.

− Папа, смотри! Дядя охранник лежит на полу.

Я выглянула из-за широкой спины Викиного родителя. Молодой, с трогательными конопушками на лице, охранник распластался прямо у входной двери и был явно мертв.

В двадцать один год, учась на четвертом курсе медицинского вуза, мне уже не составляло труда с первого взгляда безошибочно определять – умер пациент или ему еще можно помочь.

− Теперь понятно, почему мы не могли попасть в здание. Охранник собирался открыть дверь и ему внезапно стало плохо, − предположил папа девочки.

− Господи, и здесь тоже! – прижала руку к сердцу воспитательница.

− Камилла, а тете Маше тоже стало плохо! – сообщил Костик, успевший побывать на кухне.

Мы все заглянули в распахнутую дверь кухни. На полу, в луже какао, лежала тетя Маша. Несмотря на выбранную профессию, щуплая и худощавая женщина. Неподалеку валялась кастрюлька с остатками напитка. Видимо повариха задела ее, падая.

− Ирина Марковна, что тут происходит? – потребовал ответа отец именинницы.

− Если бы я только знала!

− Утром, как обычно, пришла в свою группу, встречала родителей с детьми. Примерно полчаса назад мне понадобилось отлучиться в методический кабинет за материалами для проведения занятия с малышами. У нас сегодня запланирован тематический урок на тему осени. Дети оставались под присмотром младшего воспитателя и музыкального работника. А когда я вернулась, все лежали на полу. И дети, и взрослые. Вот, только Аришка с Сеней сидели на своих стульчиках.

− Они что, умерли?! – выпучила глаза Вика.

− Нет, Ирина Марковна сказала, что это такая новая игра, в которой мы будем лечить пострадавших, − захлопала в ладошки маленькая Аришка.

− А моя мама всех вылечит. Моя мама медсестра! – стал бегать по просторному холлу Костик.

Дети присоединились к его беготне, и Ирина Марковна, покосившись в их сторону, понизила голос.

− Они все умерли. Никто не дышит, я проверяла. Поэтому, прихватила близнецов и скорее в этот корпус. А тут тоже самое.

− Надо проверить в группах на втором этаже. Если вы втроем остались живы, значит и здесь мог кто-то не погибнуть, − предположила я.

− Пойдемте. И вызовем полицию, − достал телефон мужчина.

− Боже мой! Да что же это такое?! − заплакала Ирина Марковна.

А я прислонилась к стенке от ужаса, увиденного на втором этаже, не в силах сдержать нервную дрожь, охватившую все тело.

На полу лежали дети и взрослые. Без каких-либо повреждений. Казалось, что они мирно спят. Но… они не дышали.

− Не могу дозвониться в полицию. И по единому номеру службы спасения тоже никто не отвечает, − продолжал набирать все номера подряд мужчина.

На лестнице раздался топот детских ножек.

− Нельзя их сюда пускать! − метнулась в дверной проем Ирина Марковна.

Я отлепилась от стены и поспешила вслед за ней.

Оказавшись на улице и отправив детей поиграть на площадке, мы принялись совещаться.

− Давайте пробовать кому-нибудь дозвониться. Камилла, звони маме. Она ведь работает в больнице, может сможет помочь вызвать нужные службы. Олег, Вы же военный, бывали в горячих точках, не сталкивались с таким? − узнала я имя мужчины.

 − Похоже, тут применили биологическое оружие мгновенного действия. Мы с девушкой и детьми опоздали, поэтому и не погибли. Но тогда непонятно, почему вы втроем остались живы? − рассуждал Олег.

Мама по-прежнему не брала трубку. Папа уже больше месяца находился в экспедиции в Арктике на Новой земле, поэтому ему звонить было бесполезно. Корабль с участниками экспедиции прибывал в порт Архангельска лишь через десять дней. В этом городе жил его родной брат. По прибытии в порт, папа собирался погостить у него пару дней и затем уже возвращаться домой.

«Света, произошло кое-что ужасное. Сегодня в институт не приеду. Сообщи пожалуйста в деканат, что я отсутствую по семейным обстоятельствам, пусть мне не ставят прогула», − написала сообщение своей однокурснице и подруге.

Также кинула сообщение в общий чат нашей институтской группы, состоящий, включая меня, из двадцати двух будущих медиков.

− Ариша, Сенечка! − подбежала к близнецам взмыленная женщина.

Выглядела она так, словно за пару минут преодолела несколько километров. Струйки пота стекали по ее лицу. Волосы, забранные в высокий хвост, казались липкими. Модные кроссовки заляпаны грязью, будто женщина бежала по бездорожью.

− Ирина Марковна, как я рада, что у вас тут все в порядке!

− Что Вы имеете в виду? − побледнела воспитательница.

А я, глядя на маму близнецов, судорожно прижимающую к себе детей, вдруг осознала, что катастрофа могла случиться не только в детском саду. Проверила телефон. Мои отправленные сообщения числились доставленными, но не прочитанными. И если кто-то один не ответил, можно было бы понять, но, когда молчат двадцать человек, это настораживает. В нашем институтском чате обратная связь всегда происходила мгновенно.

− В городе творится что-то страшное, − начала пояснять женщина, предварительно отпустив малышей играть дальше на площадке.

 − Я работаю фитнес-инструктором, здесь неподалеку, в нашем же городе. И, так как первое занятие у меня в восемь утра, забросив близнецов в сад, помчалась в зал. Кое-как припарковала машину, удивляясь, что у здания бизнес-центра совсем нет свободных парковочных мест. К восьми утра парковку обычно освобождают жители близлежащих домов и места их машин занимают машины работников бизнес-центра. К этому времени там почти всегда пусто, а сегодня как будто никто из жителей никуда не выезжал. Я даже засомневалась не спутала ли выходные дни с буднями.

Женщина замолчала и всхлипнула. А мы ее не торопили, молча ждали продолжения, уже понимая, что можем услышать далее.

− В общем, поднялась я в зал на пятый этаж, где провожу тренировки. Лифт не работал, поэтому шла пешком. Выйдя с лестницы, в просторный холл, не услышала ни звука. Зато увидела лежащей на полу девушку из моей группы. Сначала подумала, что ей просто стало плохо. Но пульс не прощупывался. Попыталась вызвать скорую помощь, но мне так и не удалось дозвониться. Побежала в зал, чтобы позвать остальную группу на помощь. Вы не представляете, что я там увидела!

− Как Вас зовут? − задал вопрос папа Вики.

− Юлия.

− Так вот, Юлия. Думаю, мы представляем, что Вы увидели. Все женщины в зале оказались мертвы?

− А что, уже передавали новости? Может быть зря я убежала и надо было дожидаться полицию?

− Мы не слышали никаких новостей, − рассердился Олег на недогадливость Юлии. − Просто тут, в детском саду, тоже все мертвы. Лежат на полу, как будто спят. Все, кроме нас.

− А почему Вы бежали в садик, а не приехали на машине? − спросила я, впавшую от слов военного в ступор, Юлию.

− После увиденного в зале, − отмерла она, − я была в таком шоке, что бросилась на улицу. Хотела позвать кого-нибудь на помощь. Но на улице никого не было. Еще я заметила охранника здания. Он лежал возле уличной курилки рядом с незнакомым мне мужчиной. Тогда я забралась в свой автомобиль, приняв решение ехать в полицейский участок. Но стоило завести двигатель, как в мою машину врезался красный пикап. Хорошо, что удар пришелся со стороны пассажирской двери, поэтому я не пострадала. Кое-как выбравшись из задымившейся машины, подошла к пикапу. Там увидела, пристегнутых ремнями, мертвых мужчину и женщину. Видимо они умерли, когда куда-то ехали, а машина продолжала двигаться по инерции до первого препятствия.

− Тут уж я и побежала в детский садик. Пока бежала, видела еще нескольких, лежащих на земле, людей. И кошек с собаками.

− Барышни, сдается мне, что в городе выжили определенные семьи, − сделал предположение Олег.

− Мамочка! − в подтверждение его слов услышали мы голос Людмилы, старшей дочери Ирины Марковны.

Я знала, что Люда учится на втором курсе педагогического университета и собирается пойти по стопам мамы.

− Мама! Я ехала в электричке и на одной остановке вдруг все стали падать на пол. А те, кто только собирался войти в электричку, попадали прямо на перроне. Я так испугалась! Побежала по вагонам. Во всем поезде обнаружился всего один живой парень. Мы вышли на улицу и повсюду видели только упавших и умерших людей.

− Господи, Людочка, как же ты добралась сюда?

− На автобусной остановке, к которой мы вышли с тем парнем, стоял открытый автобус. Павел, так его зовут, сказал, что учится в транспортном институте и у них была практика в автобусном парке. Он и привез меня сюда. Нам пришлось перенести мертвого водителя с его кресла, − заплакала Люда.

− Этот мальчик тоже здесь? − гладила Ирина Марковна дочь по голове.

− Нет. Он поехал домой. Надеется, что его родители выжили.

− Скорее всего так и есть, раз сам он жив. Предлагаю сейчас пойти по домам, ждать родственников, а через несколько часов встретиться в центральном сквере у фонтана. Может быть к этому времени станет ясно с чем мы столкнулись, − высказался Олег. − У меня жена должна быть дома. А вот сын еще рано утром уехал на работу на своей машине. И это хорошая новость. Раз машина Юлии заводилась, а Людмилу подвезли на автобусе, на транспорт можно рассчитывать.

− Мой муж тоже уехал на машине. Я согласна с Вашим планом. Мы с детьми дождемся его дома и придем в сквер. Вот только, исходя из рассказа Людмилы, получается, что-то страшное произошло не только в нашем городе, − дошло до мамы близнецов.

− Люда, пойдем домой. Надеюсь, Стеша не выходила на улицу.

− У нее в колледже сегодня проводят дезинфекцию, поэтому всем учащимся велели оставаться дома. Зная свою сестру, она использует такую возможность, чтобы подольше поспать.

− Я тоже на это надеюсь, − стала двигаться в сторону выхода Ирина Марковна.

− Камилла, ты идешь? − позвала она меня.

− Да. Будем ждать маму.

Я взяла Костика за руку, и мы побрели домой. Брат странно притих. Не доставал меня вопросами, не устраивал беготню. Как будто интуитивно чувствовал надвигающиеся на нашу привычную жизнь перемены.

Поднимаясь пешком на седьмой этаж, прислушивалась к звукам, которые в обычное время слышались из квартир нашей многоэтажки. Звуков не было. Даже не залаяла огромная хаска, живущая у молодой семейной пары с пятого этажа. Собака откликалась лаем на любое движение рядом с их квартирой. «Может просто спит», понадеялась я, нажимая на их дверной звонок. «Уж на звонок-то она отреагирует». Звонок не работал.

− Лена, ты дома?! − стала колотить я в их дверь.

− Может быть тетя Лена гуляет с хаской? − поселил во мне надежду Костик.

− Хорошо если так, − прекратила стучать я в чужую дверь.

И тут же вздрогнула от раздавшегося грохота из мусоропровода. «Кто-то выбросил мусор!», перепрыгивая через ступеньки, побежала я наверх.

− Не уходите!

Но мне никто не отвечал. И лишь на последнем девятом этаже стала понятна и причина грохота, и почему никто не откликался на мои крики. На мусоропроводе мертвым телом повисла гордость нашего города, чемпионка мира по плаванию, Татьяна Полухтина. Видимо, перед смертью, Татьяна наклонилась над мусоропроводом. Поэтому одна часть ее тела перекинулась в трубу, вторую, со стороны лестничной площадки, держала, упавшая на спину пловчихи, крышка мусоропровода. А пакет с мусором, что был у нее с собой, лишь сейчас соскользнул с руки в трубу.

− Эта та тетя, что хорошо плавает? Почему она так висит?