ПРОЛОГ

Илью непонятным образом занесло на выставку собак. Зачем зашел? Бойкий торговец пытается втридорога продать ему мальтийскую болонку. Разве ж это собака? Тявкает, да от страха дрожит.

Его неожиданно привлек один экземпляр. Настоящая русская борзая. Пес оказался почти слепым, владелец отдавал в добрые руки.

Илья забрал борзую. Пока пристегивал поводок, за спиной раздался заливистый лай. Обернулся. Сквозь толкучку посетителей успел заметить длинные белые волосы. Девушка уже уходила, из-за ее плеча выглядывала болонка.

ГЛАВА 1. НАСТЯ

– Настенька, пойдем со мной на дискотеку. Ну, пожалуйста, – едва не хнычет младшая сестра.

– Марин, иди с подружками. Знаешь ведь, что не люблю подобные сборища.

– Какая ты скучная, – фыркает она.

– Зато ты у нас веселая, – швыряю в нее скомканный фантик от конфеты.

– Понимаешь, Ольга с Катериной сегодня практику сдают, домой не будут заходить, сразу в клуб поедут.

– Тогда в чем вопрос?

– Как я одна заявлюсь? А если девчонок ждать придется? Что мне в таком случае делать? Буду выглядеть, как полная дурочка.

– Марин, по-моему, ты сама себе придумала несуществующую проблему. Подумаешь, потанцуешь немного одна.

– Ты не понимаешь, никто в клуб без пары или компании не приходит. Насть, ну что тебе стоит? Побудешь со мной немного, пока Круглова с Мартыновой не явятся и можешь уходить. Или с нами оставайся. Там весело.

– Не хочу. Марин, совсем не хочу, – бывала я однажды в том клубе со своими однокурсниками. На задворках города на территории бывшего завода. Уехать не могли потом оттуда, ни один автобус поблизости не останавливается, до остановки далеко, а Егоров, который обещал всех на отцовском уазике по домам развезти, напился в хлам.

– И что, в такой погожий день будешь над своими изразцами корпеть? Две недели всего каникул до учебы осталось. Расслабься ты уже, отдохни.

– Для меня отдых – с изразцами возиться, а не по сомнительным клубам шариться.

– И ничего он не сомнительный! – с жаром принялась возражать Маринка. – Его Ушинские открыли!

– И что? Это какой-то знак качества, раз бандиты открыли? – закатила я глаза. Вот не пойму, отчего сестра и большинство моих знакомых девчонок так млеют, когда речь заходит об Ушинских? Четверка отморозков захватила власть в городе и устанавливает свои порядки. Сама я никого не видела из них, но слухов так много, что, кажется, будто знакома с головорезами лично. Банду, которую окрестили по фамилии главаря, вознесли в нашем городе на незримый медальный пьедестал. Ушинские то, Ушинские сё. Мол, навели порядок, избавили от многочисленных банд и дележек за территорию. Жуть какая-то.

– Настя, удивляюсь я тебе, – фыркнула сестра. – Тебе всего двадцать, а ты такая ханжа. И, между прочим, папа говорит, они хоть и бандиты, людям в городе рабочие места обеспечивают.

– Папа говорит…, – передразнила я. – Папе не мешает о себе подумать.

– Это точно, – согласилась со мной сестренка. – А то как бы мы с тобой в нищенок не превратились. Так что, пойдешь со мной? Я за твой билет в автобусе заплачу.

– Какая щедрость, – начала уже сдаваться, но все-таки предприняла еще одну попытку избежать вечера в компании сестры и ее подружек. – А что насчет Макса? Может, его позовешь? Прокатишься с ним на мотике.

– Вот только не надо Макса, – скривила она губы. – Братец меня кинет, а сам пойдет девчонок клеить.

– Так и быть, – отложила недоделанный изразец и отодвинула кресло от письменного стола. – Но ты платишь за автобус.

– Ура-ура!!! – полезла Маринка ко мне обниматься.

– И еще, – напустила я строгости. – Ты не станешь болтать со мной о парнях, тем более о так называемых благодетелях нашего города.

– Хорошо-хорошо, – готова была сейчас пообещать она все, что угодно, лишь бы не идти одной. – Но, Настя, они реально крутые. Все девочки мечтают с ними познакомиться.

– Марина, знакомство с такими ребятами опасно, – пыталась вразумить сестру. – Я новости сегодня смотрела. За месяц на Урале восемьдесят человек в перестрелках погибло. Представляешь? Восемьдесят. И убивают не только бандитских авторитетов, но и их девушек. Полный беспредел.

– А ты поменьше новостей смотри, – сунула она нос в мой шкаф. – Чего наденешь?

– Вот, – сняла с вешалок белый топ и юбку, расклешенную до колен, такую же белоснежную, как и маечка.

На улице стояла изнуряющая жара. Сильно тепло было даже вечерами. А я не собираюсь поздно возвращаться, так что кофта мне не потребуется.

– Для танцев самое то, – одобрила сестра. – Ты собирайся, я тоже побежала переодеваться. Встретимся внизу, – умчалась она в свою комнату.

Я повертелась перед зеркалом. Неплохо. Люблю белое. Топ и юбку купила на деньги, заработанные во время летней практики. Еще ни разу не надевала. Может, права Марина? Стоит развеяться. Заодно и в обнове покрасуюсь.

Длинные волосы просто расчесала, не стала заморачиваться с прической. Мама и сестра считают меня не слишком современной девушкой. Сами они регулярно посещают парикмахерскую, откуда возвращаются со стильными стрижками. Сейчас модно коротко стричься или делать химию. А мне почему-то жаль расставаться с длиной своих волос, и я хожу так – несовременно.

Косметику не стала наносить. При такой жаре все потечет. А в клубном зале наверняка еще и душно. Мазнула лишь по губам простой гигиенической помадой.

Расфуфыренная донельзя Марина поджидала меня на первом этаже нашего двухэтажного дома.

Из кухни выглянула мама, поинтересовалась:

– Девочки, куда собрались?

У меня защемило сердце. Последние дни она стала выглядеть гораздо хуже, устало и как-то обреченно. Зато отец, вышедший на голоса в коридоре, весел, в глазах характерный блеск. Запивает свое горе водкой, вместо того, чтобы работу искать.

– На дискотеку, – потянула меня за собой сестра.

– Мы с вашей мамой тоже уходим, – сообщил отец. – К Панфиловым в гости идем.

– Ну, хорошо вам отдохнуть в гостях, – не получилось у Маринки скрыть скепсиса. В отличие от их папы, Панфилову удалось сохранить свою высокую должность на прядильной фабрике и, по мнению сестер, он приглашал теперь Шубиных в гости с одной-единственной целью – поглумиться над неудачниками. Папа этого, кажется, не понимал.

– А Максим с вами? – крикнула мама, когда мы уже были почти за дверью.

– Не с нами, – пожала плечами Марина. – Опять, наверное, с дружками на мотоциклах гоняют.

– Поздно не приходить! – грозно сошлись густые брови отца на переносице.

– Пап, мы уже взрослые, – юркнула сестра за порог.

– Не волнуйтесь, к одиннадцати вернемся, – решила успокоить родителя, а то как бы ему не пришло в голову заявиться за нами в клуб.

– Не, ты слыхала? – возмутилась сестра, когда мы шли с ней к автобусной остановке. – К Панфиловым собрался. Наверняка заставит мать купить бутылку и торт.

– В прошлый раз были еще цветы для жены Панфилова, – припомнила я.

– Вот-вот. Сейчас все накопления на ерунду растратит. На что мы жить-то все будем?

– Папа не может осознать, что он теперь никто. Отказывается от работ, которые не соответствуют его начальственным замашкам.

– И не думает о том, что у него трое детей студентов, – проворчала Маринка. – Мы еще на ноги не встали. Нам учиться надо. Как думаешь, придется институт бросать? Я не хочу работать. Я еще студенческой жизнью не насладилась.

– Возможно, папа планирует продать дом и машину, – неуверенно сказала я.

– Ты что!? – испугалась сестра. – Ладно машину. Но перебраться в хрущёвку?

– Но так ведь многие живут, – возразила я. – Твои подруги, например.

– И пусть. А я не хочу.

– Марин, получается, у тебя такие же барские замашки, как и у папы, – зашла следом за ней в подъехавший автобус.

– А ты что же, Настя, хочешь жить в хрущёвке?

– Не хочу, – села я на свободное место, пока она оплачивала контролеру проезд за нас двоих.

Когда мы сошли на своей остановке и прошли приличное расстояние до клуба, я поняла сестру, почему она не хотела идти одна. У бывшего заводского здания тусовались компаниями, курили, громко смеялись. Одиночки слишком привлекали к себе внимание. Я бы точно чувствовала себя неловко, проходя мимо мотоциклистов и всяких тусовщиков. А так, идем вдвоем, болтаем, делаем вид, что нас ничего не волнует.

Чуть поодаль паркуются машины. Все больше простенькие жигули, но среди них красуются две «девятки» и даже одна иномарка. Я немного разбираюсь в моделях. Трудно не разбираться, когда отец с братом постоянно обсуждают дома автомобили. У нас в семье сначала была «четверка». Получив хорошую должность, папа обзавелся Волгой.

Пропустили нас без проблем.

– Вход бесплатный? – удивилась я.

– Только по пятницам, – просветила меня ушлая Маринка. – Выручку и без билетов на баре сделают.

– Надеюсь, ты не собираешься пить?

– Только, если кто-нибудь угостит, – радостно замахала руками она, завидев своих подружек. Девчонки учились в одном классе и в прошлом году вместе поступили на экономический. Их троица прямо не разлей вода. А у меня вот как-то обзавестись подругами не сложилось. Даже не знаю почему. Наверное, все из-за той же моей пресловутой несовременности.

Все оказалось не так плохо, зря я переживала и не хотела идти. Здесь было много знакомых лиц с института, да и просто знакомых. Город все-таки небольшой, а заведение подобного характера единственное на всю округу.

И выбор звучащей музыки мне нравился, этакий микс из хитов отечественных и зарубежных. А еще тут появилось новшество, которого не было, когда я приходила сюда в прошлый раз с однокурсниками. На стенах огромного зала висели мониторы, и на них транслировались клипы иностранных исполнителей. Не так давно на телевидении запустили музыкальные каналы, мы с мамой и сестрой с интересом следили за тем, как песни воплощаются в художественную историю, разглядывали достаточно откровенные наряды зарубежных певцов и слушали интервью с ними. Точно такие же клипы демонстрировали и в клубе, а диджей ставил те песни, которые повторяли хит на экранах.

– Девочки, батя подкинул мне деньжат, – заговорщицки сообщила пышечка Оля Круглова. – Апельсиновый сок? Или, что покрепче? Я банкую.

– Давайте, сок, – проявила благоразумность Марина. – А то развезет еще, позора не оберемся.

– Кстати, в десять танцовщицы начнут выступать, – где-то узнала информацию Ольга.

– Отлично. Посмотрим и уедем домой, – пританцовывала Маринка, потягивая оранжевый напиток через трубочку, украшенную бумажным зонтиком.

– В одиннадцать? – скривились сочные губы черноволосой красавицы Кати Мартыновой. – Детское время. Побудем тут хотя бы до полуночи. Завтра же выходной день.

– У нас сейчас каждый день выходной, – засмеялась Марина. – Каникулы же. И практика у всех закончилась.

– Автобусы ходят до двенадцати, – напомнила я. – Нам надо успеть уехать. Иначе застрянем тут.

– Насть, ну что ты такая душная? – тряхнула завитыми локонами Катя. – Не успеем, найдем того, кто нас подвезет.

– Вам двоим точно не составит труда водилу подцепить, – с завистью глянула Ольга на Мартынову и старшую Шубину. – Парни так и сворачивают шеи в ваши стороны.

– А мы прицепом с ними, – подмигнула Маринка неуверенной в своей привлекательности подруге. – Танцевать? – поставила она пустой бокал на невероятно длинную барную стойку.

Музыка и танцы захватили меня. В школьные годы мы с сестрой ходили в местный дом культуры в кружок танцев и секцию спортивной гимнастики, оттого на танцполе ни я, ни она, не чувствовали себя зажатыми.

Я танцевала, посматривала на экран, подпевала вслед за солистом группы Bon Jovi, и уже не жалела, что пришла сюда.

– Насть, – приблизилась ко мне Марина, зашептала на ухо. – Он так смотрит на тебя. Прямо глаз не сводит.

– Кто? – завертела я головой.

– Один из Ушинских.

– Что!?

– Не кричи так, – поморщилась сестра.

– Тут шумно, музыка громко играет, никто и не заметил, что я кричу. Марина, ты меня напугала.

– Но он правда на тебя смотрит. Я давно заметила. Поверни осторожно голову вправо, у сцены двое парней. Тот, что в белой футболке. Блондин. У него большая татуировка на левой руке.

– Татуировка!? – еще больше ужаснулась я. По моим представлениям, татуировки делали себе лишь зэки и бандиты, что, в общем-то, одно и то же.

Обернулась осторожно, как и советовала сестра. Так и есть. Смотрит. Парень старше меня лет на шесть-семь. Я бы не назвала его блондином. Русые пряди зачесаны назад, на лице легкая небритость. Достаточно высок, но не каланча. Крепкий. Короткие рукава простой хлопковой футболки позволяют всем желающим увидеть натренированные в спортзале мышцы.

Столько девушек вокруг, а он выбрал объектом для разглядывания именно меня.

– Марин, это правда Ушинский? – сковал меня страх. Теперь-то я отчаянно жалела, что поддалась на уговоры сестры и пришла сюда.

– Нет. Герман Ушинский самый взрослый. Я его один раз видела. Так себе с виду, обычный мужчина в очках. Спартак самый качок из них, он сегодня был здесь, не знаю, куда делся. Того, кто на тебя пялится, зовут Илья. А того брюнета, что рядом с ним Вадим. У Вадима есть постоянная девушка. Такая краля, я тебе скажу…