Но наконец настал тот день, когда я перекидывалась и туда, и обратно по собственному желанию. Все пушистые конечности меня слушались, на поворотах не заносило, оттого что хвост вдруг зажил собственной жизнью, нос прекрасно все нюхал, мурчалка мурчала, когти царапали, а прыжки перестали быть похожими на падение толстого неуклюжего мохнатого поросенка.