Док

Артур Григорян был доктором. И не просто доктором, а потомственным. Его дед был заслуженным хирургом Советского Союза. Отец – доктор медицинских наук, профессор. Артуру никогда не приходило в голову выбрать другую профессию. Он с детства жил в этой атмосфере, слушал разговоры и очень часто вместе с отцом и дедом бывал в больнице.

Поступить в медицинский удалось не сразу. Юношеская самоуверенность и недостаток знаний привели к тому, что сразу после школы вступительные он провалил. Потом – два года в армии. И уже после возвращения домой, понимая, что время уходит и нового шанса может и не быть, он подготовился к экзаменам так, что даже преподаватели улыбались и удивленно поднимали брови…

Но это было давно. Сейчас же он работал доктором в первой городской больнице. Если быть конкретнее – хирургом первой категории. Работу свою любил, за что его уважали и коллеги, и больные.

– Может чаю, доктор? – услышал он сквозь пелену назойливых мыслей певучий голос Леночки.

Леночка – операционная медсестра. Она всегда ассистировала ему и была крайне предана и профессиональна.

– А давай! – он повернулся к ней – что там у нас? Какие новости?

– Да все как обычно – Леночка ловко наливала чай в большую фарфоровую кружку, которую сама же ему и подарила к какому-то давнему празднику – в пятой палате Елисееву выписали, в седьмой- Петрова. С утра было две срочные операции. Больные уже в палате. Да, главврач спрашивала про дедушку вашего. Когда мол, выписывать будете, он ведь уже в порядке. Десятый день лежит у нас.

– Да, в порядке – задумчиво повторил Артур и отхлебнул глоток ароматного свежезаваренного чая – но он же одинокий. Совсем одинокий. Ему плохо дома будет…

– Знаю я – Леночка наливала теперь чай себе – но наша главная говорит, что у нас не дом престарелых и не благотворительный фонд поддержки одиноких стариков, а больница. Тем более – муниципальная. Больной уже в порядке. Дальше ему показан не стационар, а амбулаторное лечение. Его выписывать нужно, мест и так не хватает. Это она так сказала – добавила торопливо.

– Понял – Артур еще раз отхлебнул чай и посмотрел в окно ординаторской.

На улице уже почти стемнело, лишь сквозь сгущающиеся сумерки было видно очертания голых серых деревьев, что росли рядом с больницей. Поздняя осень постепенно перетекала в зиму. И мелкие редкие снежинки, падающие с неба, были лучшим тому подтверждением и напоминанием.

«Жалко Деда» – подумал – «ему сейчас так нужно человеческое внимание и забота…»

– Сегодня в ночную с Вами Зина дежурит – продолжала Леночка.

– Да, знаю…

Артур допил чай, глядя в окно. Леночка допила чай тоже и незаметно вышла из ординаторской. Она умела быть полезной и ненавязчивой. И за это Артур ее очень ценил.

Артуру Григоряну в этом году исполнялось тридцать девять. К этому времени у него было все, что и положено иметь мужчине в таком возрасте. С точки зрения общественного мнения. Жена, дети, дом. А еще…любимая работа, хобби, любовница…

Женился давно, сразу после возвращения из армии. Его мнения особо никто не спрашивал. Просто у соседей, тоже армян, была дочь. Родители между собой общались много лет, вот и решили породниться. Возражений они не слышали и не принимали. Да их никто и не высказывал. Молодым было все равно.

Со временем в семье появились дети. Сначала сын. Артур очень гордился тем, что именно сын родился первым. При всех своих прогрессивных взглядах и образовании, он оставался обычным армянским мужчиной.

Через несколько лет родилась дочка. И только тогда Артур впервые понял по-настоящему значение слова любовь. Когда маленькие детские ручки обнимали его за шею, а нежная кожа лица прикасалась к его небритой порой щеке, он испытывал удовольствие не сравнимое ни с чем.

– Папуличка – шептала дочь ему прямо в ухо. И за эти мгновения он готов был отдать без колебаний всю свою жизнь, без остатка.

С женой жили мирно. Никогда не ссорились и не спорили. Может потому, что никаких эмоций и переживаний между ними не было. Сосуществовали вместе, вот и все. Но это не мешало им строить быт, воспитывать детей, решать жизненные вопросы и даже для постороннего взгляда, выглядеть идеальной парой.

Потом начали строить дом. Родители помогали. Еще бы, единственный сын строит родовое гнездо. Отец всю свою профессорскую пенсию отдавал на стройку. Помогал, чем мог, в том числе и связями. Когда дом был готов, переехали в него все: и они с женой и детьми и родители тоже.

Первые серьезные потрясения в его жизни начались тогда, когда в ней появилась Лялька. Светлокожая блондинка с огромными зелеными глазами и тонкой, как тростиночка фигурой. Невесомость, беззащитность, наивность, детскость, зависимость – вот что излучало все ее естество. И Артур «купился». Не успел опомниться, как оказался полностью втянутым в чужую жизнь.

Лялька, после встречи с ним, рассталась со свои «бойфрендом», с которым встречалась несколько последних лет, и начала активно принимать его знаки внимания, помощь и поддержку.

Он сам не понял, как и когда это случилось. Это не было любовью, нет. Скорее похоже на хроническую, затяжную болезнь, время от времени с экстремальными обострениями. Она регулярно испытывала на прочность его доброту, периодически проверяя пределы возможного терпения. А иногда умышленно выходила даже за эти рамки.

Ей нужно было внимание, преклонение и восхищение. А главное – деньги, деньги, деньги… Подарки, рестораны, поездки, драгоценности, курорты…и так далее и так далее….

Первый год их общения он терпел. Наверное, потому, что дома никогда ничего подобного с ним не происходило. Ему даже нравился независимый и взбалмошный характер Ляльки. Такая себе «дама с перчиком». Потом надоело и он, как настоящий хирург, решил проблему убрать кардинально, оперативным путем: резко разорвать эту связь. Но не тут-то было! К тому времени Лялька осознала, что «толпы богатых ухажеров, желающих предложить ей руку и сердце» у ее порога не наблюдается. Более того, возраст, стремительно перепрыгнул отметку «тридцать» и побежал вперед с возрастающим ускорением.

Пораскинув своими далеко не глупыми мозгами, она поняла, что за Артура нужно держаться. Более того, выходить за него замуж. А его семья- это не помеха. Всего лишь временное препятствие.

Поэтому, когда Артур сделал все, чтобы закончить эту связь, Лялька наоборот, предприняла все попытки, чтобы она продолжалась. И победила. Все просто. Она нашла его слабое место, и умело манипулировала этим.

Удивительно, но Артур оказался очень «эмоционально зависимым человеком». Его душевный комфорт напрямую соотносился с настроением. А от этого комфорта в свою очередь зависела его готовность реализовывать себя, добиваться поставленных целей, быть успешным.

Лялька же постоянно сталкивала его на «скользкий лед», где временами он был совсем беспомощным. Она заставляла его сомневаться. Сначала «топила», но тут же бросалась «спасать». А еще она умела льстить. Так как никто и никогда. Артур запутался. Все его методы и способы, которыми он пользовался в жизни, с Лялькой не срабатывали, но затягивали в эти отношения все глубже и глубже.

Посмотрел в окно еще раз. На улице уже стало совсем темно. Силуэты деревьев растворились в этой темноте полностью, без остатка. И только маленькие снежинки под дуновеньем ветра цеплялись за оконное стекло и скользили вниз, заканчивая свой путь на подоконнике, постепенно превращая его в пушистый сугроб.

«А может Лялька вообще здесь ни при чем?» – подумал Артур, чувствуя, что на душе опять стало муторно и беспокойно – «Может этот у меня тот самый знаменитый кризис среднего возраста, когда мужчина подводит первые итоги в своей жизни, и оказывается ими недоволен?»