С лязганьем пронесся длинный товарняк. Мальчики, взявшись с двух сторон за руль, повели велосипед по платформе (мокрый глинистый след заплывал водой и сразу делался нечетким). Дед, вздохнув, шагнул глянуть, что творится. Капля с козырька попала коту на дернувшееся ухо, и мирное мурлыканье оборвалось.
Валеев остался один. В зарешеченном окошке кассы теплился тусклый свет, вроде слабого чая. Подозрительно поглядев на небо, Валеев осторожно поправил домик на скамье и снял платок. Пряники были уложены стопкой и плотно обхвачены серой оберточной бумагой. Медово-гречишный аромат сразу отменил все прочие запахи. Валеев взял мягкий изразец с круглыми зубчиками по краю и плотно приложил к стенке домика, вложив в заготовленные пазы. На одну стенку ушло четыре целых плитки с вязьевой надписью «Тульский», еще одну пришлось располовинить ножом. Половинки он приладил по сторонам окошка.
Самое праздничное было — крыть крышу. Розовые и белые мятные пряники нарядно ложились пухлым шахматным узором. На чепец крыши четко легли продолговатые золотистые. Осталось вложить в зазоры орехи — в шоколадной и белой глазури. Приходилось слегка проталкивать каждый орех пальцем — для плотности. Домик в глазурных орнаментах лучился красотой и сдобной радостью. Валеев поспешно набросил на крышу белый платок. «Только бы без дождя»…
Он примерился выйти из-под козырька, попасть в такт капели, чтобы ни одна капля не попала на платок, не просочилась и не попортила глазурь. Вдруг вспомнил, что давно хочет курить…
Чтобы попасть в сады, надо было обойти станционный домик, пройти по дорожке через лесополосу, потом километра