Михаил Гавлин начал писать стихи с конца 1950-х годов.

Был участником литературных студий Москвы:

лит. студии под рук. Ольги Высоцкой, лит. студии Московского

университета «Луч», под рук. Игоря Волгина, лит. студии «Сокольники» и др.

Впервые его стихи были опубликованы в газете «Пионерская правда» (1959), позднее он публиковался в газете Московского университета, в журнале «Студенческий меридиан»,. К числу последних относятся публикации в журнале «Смена» (2002), поэтической антологии «Душа России» (2004), в сборниках «Нездешний день» (2004), «Созвучие» вып.4. (2006), альманахах «Муза» (2009), «Золотая строфа. Лучшее» вып.3 (2012) и других изданиях. В своих стихах тяготеет к пейзажной и камерной лирике. Кандидат исторических наук, автор ряда книг и очерков.

1. Открытие земли

* * *

Не книжный зал, а бригантина…

Сосновой мачты скрип,

Букинистические вина

И ветхий манускрипт.

И стеллажи вокруг, как соты,

И только в книгах суть.

Пусть за кормой свершают годы

Свой кругосветный путь.

В пергаментов, рескриптов будни,

Как в ссылку, как в мечту

Уйду, как парусное судно,

И в далях пропаду.

Где мачты распускают флаги

И в горле острый бриз,

И райские архипелаги,

Как облачный каприз.

Где я купец с лицом орлиным,

Схоласт, посольский дьяк.

Со мной, с печатями, старинный,

Сургучный арманьяк.

Где исчезают все границы,

И океан в глаза…

А рядом ворошил страницы

Старинный книжный зал.

* * *

Есть комната, где книги и ковер,

И за окном сырые мостовые…

Из тесноты выводят на простор

Забытые часы ночные.

Я слепну от сияющего дня,

Где в голубой мелодии просторов

Открылась незнакомая страна,

Поднялся несказанный город.

О юное открытие земли!

И паруса… И гордый крик восторга…

Так страны открывали корабли

И ветры перехватывали горло…

Есть комната, где книги и ковер,

И за окном сырые мостовые…

Из тесноты выводят на простор

Уснувшие часы ночные.

* * *

И ты пройдешь, пройдешь одна

К дорогам утренней земли.

И цепь лесов блеснет вдали.

В озерах встанет тишина.

Ты, из каких краев пришла

Не знают люди и не ждут;

Но у России ты взяла

Одежд лесную простоту.

С копной рассыпанных волос,

Пройдешь, расступятся леса,

Пахнет в лицо далекий плес,

Большие встанут города.

И будет день и ты дойдешь.

Ты, взглянешь в чистые глаза,

Улыбкой счастья полыхнешь.

И вдруг оглянешься назад…

И я пойму всю муку слез

В тот давний утренний восход,

Когда вокруг был чист и прост

С зарею вставший горизонт.

Дымилась древностью земля,

Ночные отразив дожди.

И ты навстречу солнцу шла

И все лежало впереди.

* * *

Я в гигантском, земном планетарии,

Где закатное солнце

Повисло над морем, речною долиной,

Над тишиной лесных просек.

А я, потерявший свое названье,

Стою у подножья забытого мира

И мне объясняет учитель

В мантии средневековой

Как движется солнце

По хрустальному своду.

* * *

Усталый, к вечеру я вышел

В незнакомые поляны.

Поляны были замкнуты лесами,

Упавшим небом, слитым с тишиною.

Был край земли и вся земля за мной.

Сегодня было мне дано услышать

Великую симфонию молчанья.

Молчание земли гремело голосами.

Звучали речи умерших поэтов

И вымерших зверей глухие ревы

Тревожно сотрясали сумрак.

И как виденье светлое Эллады

Мелькали люди в эллинских одеждах.

И это поле было полем битвы…

* * *

Просторы над Россиею

Все в дымчатом разливе.

Дымятся реки синие.

Весны тугие взрывы

Взлетают к небу облаком

И тают в тихой лени…

Земля – просторный колокол,

А я – звонарь весенний!

* * *

Июнь. И тополиный пух

Летит по улицам шарами.

Горячий, пыльный воздух сух

И не колеблем облаками.

Скорее за город. Вдыхай

Озон лесного Подмосковья,

Где серебристой речки рай

И церковь с кладбищем на взгорье.

В лесах затерянный перрон,

Калитка подмосковной дачи,

Где к вам опять, под сосен звон,

Приходит счастье и удача.

И только там, и только там

К вам возвращаются основы:

Тоска по дальним поездам,

Грибной азарт в бору сосновом.

И жизнь, в первичной простоте,

С работой, книгами, купаньем.