Отзывы на книгу «За рубежом»

Нимало не ожидая жесткой подачи, открыла книгу, и практически на первых страницах читаю:

Среди женщин субъекты, способные всецело отдаваться праздности, встречаются довольно часто (культурно-интернациональные дамочки, кокотки, бонапартистки и проч.). Всякая дамочка самим богом как бы целиком предназначена для забот о самосохранении. В прошлом у нее – декольте, в будущем – тоже декольте. Ни о каких обязательствах не может быть тут речи, кроме обязательства содержать в чистоте бюст и шею. Поэтому всякая дамочка не только с готовностью, но и с наслаждением устремляется к курортам, зная, что тут дело совсем не в том, в каком положении находятся легкие или почки, а в том, чтоб иметь законный повод но пяти раз в день одеваться и раздеваться. Самая плохая дамочка, если бог наградил ее хоть какою-нибудь частью тела, на которой без ожесточения может остановиться взор мужчины, – и та заранее разочтет, какое положение ей следует принять во время питья Kraenchen, чтоб именно эту часть тела отрекомендовать в наиболее выгодном свете. Я знаю даже старушек, у которых, подобно старым, ассигнациям, оба нумера давно потеряны, да и портрет поврежден, но которые тем не менее подчиняли себя всем огорчениям курсового лечения, потому что нигде, кроме курортов, нельзя встретить такую массу мужских панталон и, стало быть, нигде нельзя так целесообразно освежить потухающее воображение. Словом сказать, «дамочки» – статья особая, которую вообще ни здесь, ни в другом каком человеческом деле в расчет принимать не надлежит.

Очень многое после этого хотелось сказать автору. Но не судьба. Пришлось выдохнуть, и продолжить.
Автор резок, совершенно не толерантен, в это даже привлекателен несмотря на оскорбления и нападки ко многим группам общества, но если абстрагироваться от грубости и посмотреть с его точки зрения, то все довольно четко. Он говорит, как человек неравнодушный, заинтересованный, у которого душа болит при сравнении с нашим русским по сравнению с европейским. Его текст не рассчитан, как он говорит на "дамочек (для него синоним полнейших идиоток с повадками самок) и бонапартистов". Он с болью пишет о разнице в отношении к ресурсам, к управлению в целом. Сначала это даже интересно. К тому же он перемежает свои критические мысли интермедиями, такими сатирическими сценками, в которых весьма ядовито и в лицах дополнительно иллюстрирует разницу культур и управления. Чего стоит "Мальчик в штанах & мальчик без штанов" или сценка со свиньей... Но к середине чтения я пришла к двум заметкам по сути. Первая - я придерживаюсь правила "критикуешь - предлагай", из которого в этом труде я вижу только первую часть. Второе - уже в заключении есть резюме всего представленного текста:

Вспомнилось тоскливое, бесцельное заграничное шатание, в сопровождении потухшей любознательности и отсутствия интереса ко всему, исключая трактиров; вспомнилось и серое житьишко дома, полное беспредметных и неосмысленных тревог… И как-то невольно, само собою сказалось: ах, какая это ужасная вещь – жизнь!

Вся книга написана в этом настроении, в депрессии. Автор, даже сравнивая русских с другими, выделяет в основном отрицательные черты всех сравниваемых наций. Немцы у него - солдафоны, прибалты - сухари, французы - ненадежные стрекозы, про наших и говорить не стоит, у нас все везде только плохо, хорошего нет ничего... Плохо все - крепостное право отменили, но из характера отношений сами люди его не выкинули, коррупция и расхитительство - основа управления, научные исследования низведены до подсчета количества парижан, пользующихся писсуарами; родительское воспитание отсутствует как класс, предпринимательства не существует, боязненное чинопочитание - единственный нерушимый образ действий, пустозвонная болтология - основа жизни; женщины-поголовно дуры... Да, все так, но неужели есть только негатив? Я конечно не поняла сразу всей глубины либеральной мысли, пошла в отзывы современников. И что я могу отметить - на момент тиража книга была встречена очень благосклонно, потому что была актуальна и откровенна именно тогда, вскрывала те сложные вещи, которые замалчивались, озвучивала те идеи, которыми дышало образованное общество. Поэтому у меня изначально был неверный подход к книге - я ожидала публицистических заметок о том, что автор увидел заграницей достойным к адаптации в России, впечатлений автора от заграничных наблюдений. А получила бичевание всего и вся, сетование по поводу язв общества и бездействия по поводу этих язв, без конкретных предложений, просто констатация. В 1880-м сам факт этого обзора был ярок, да и сейчас, если рассматривать книгу как манифест автора "Что именно не так с нашим обществом", - то все чтение пройдет под иным настроением.

Учась в школе, я игнорировала практически всякую литературу, которую нас заставляли читать - тогда меня интересовали сказки и приключения, кои по сей день занимают доброе место среди читаемой мной литературы. И я до сих пор придерживаюсь мнения, что школьников не надо загружать классикой в количестве, по одной простой причине - они, не имея достаточного жизненного опыта, очень быстро заскучают от многих классических произведений, не поймут их или поймут, но не так, и заработают аллергию на подобную литературу на многие годы, что случилось, в частности, со мной.

Но годы идут, опыт пребывает, взгляды меняются... аллергия потихонечку усмиряется =)

И вот на днях я случайно наткнулась на аудиокнигу, ставшую по сути сборником эссе Салтыкова-Щедрина из цикла "За рубежом". Загрузив файлы в плейер, я двинулась по делам. И вот иду я по улице и начинаю смеяться... проходит пара секунд - снова смех!

Книга потрясающе иллюстрирует особенности Русского Человека, которые за прошедший век практически не изменились (вот, где надо искать национальную идею - в старых книжках!). Когда я слушала отрывок про русского мальчика в штанах и немецкого мальчика без штанов, удержаться от смеха было невозможно (и теперь мне стало понятно, что Михаил Задорнов в своих выступлениях сегодня продолжает традицию Салтыкова-Щедрина).

Смех смехом, а ложки дёгтя в меду не утаишь... Сколько бы не сочилось произведение юмором, грусть о пороках Русского Человека там тоже присутствует. А без неё книги наверное и не было бы, а был бы один сплошной анекдот.

Стоит отметить, что помимо всего прочего книга очень хорошо начитана. Всячески рекомендую! ;)

Сборник очерков написан в поездке по зарубежным странам (Германия-Швейцария-Франция) в 1880 году. Поездка длилась примерно полгода. И здесь мы видим совсем другого Салтыкова-Щедрина.

Не молодого, задорного Мишку Щедрина, посмеивающегося над провинциальным обществом в Губернских очерках, не иронизирующего господина-с Щедрина из Истории одного города, не зрелого бичующего Михаила Щедрина в Господах Головлевых. Перед нами уже пожилой человек, искореженный в поединках с ветряными мельницами, многое потерявший и боящийся даже думать инако.

Но в том и состоит ужас талантливого человека — он бы и рад уйти на покой, а вот наблюдательность и мысль успокаиваться не хотят. Он бы и рад писать о загранице, но сердце болит и ноет о родине.

Очерки с одной стороны очень интересны как портрет эпохи, точный до каждой черточки, а с другой стороны читается действительно тяжело, потому что каждая строчка пропитана страхом — "а вдруг руки к лопатком и в Сибирь"?

Я люблю творчество Салтыкова-Щедрина и мне жаль, что часто его книги оказываются недооцененными. Эти уроки истории — дар потомкам, чтобы мы не наступили на те же грабли. А мы давно уж о них забыли и потираем шишки на тех самых местах что и предки пару столетий назад.

Кстати, эта преемственность Михаил Щедрин - Михаил Задорнов тоже очень интересна. Последнего можно не любить, можно игнорировать, но нельзя не признать, что он тоже рисовал портрет своей эпохи через призму иронии, как 100 лет назад это делал первый.

Может знаете ещё какие-нибудь интересные путевые заметки других авторов? Буду благодарна за рекомендации. Вообще как относитесь к жанру путевых заметок?

Произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина - классика, которая остается актуальной и злободневной. И долго еще, к сожалению, будет таковой оставаться, потому что живучи объекты, о которых писал смешно и язвительно, но одновременно с досадой, обидой и болью этот автор. От недостатков и пороков человека к бездушной бюрократично-чиновничьей машине подчинения, управления и контроля и далее к подавляющей всякое проявление самостоятельной мысли и инициативы системе государственного устройства. Несколько примеров только из первого очерка книги.
«...два старца (с претензией на государственность)...не интересовались своим отечеством, но считали его лишь местом для получения присвоенных по штатам окладов».
«...никакого «распределения богатств» у нас нет, да, сверх того, нет и накопления богатств. А есть простое и наглое расхищение».
«Здесь (т. е. за границей) с давних пор повелось, что человеку о всех, до человека относящихся вопросах, и говорить, и рассуждать, и писать свойственно. У нас же свойственно говорить, рассуждать и писать: ура!»
Итак, по настоянию врачей, автор отправляется на зарубежный курорт для поправки собственного здоровья. Граница пересечена. Картина за окном вагона удивительным образом меняется, хотя «природа мало чем отличалась от только что оставленной». Однако вместо мхов, кочек, лозняка и болот родной стороны - ухоженные с «буйными» хлебами, хотя и столь же «обиженные природой», земли прусского поморья. Мысли автора по этому поводу завершаются весьма поучительной интермедией - диалогом немецкого «мальчика в штанах» и русского «мальчика без штанов». И вроде бы все правильно, хорошо и разумно в устройстве жизни немецкого мальчика, глупо, с его точки зрения, обустроена жизнь мальчика русского. Да вот только не привлекает сытая устроенность немецкой жизни, цена которой - душа, проданная черту за грош, мальчика без штанов. Его душа тоже черту отдана, но именно отдана. То есть задаром. «Задаром-то я отдал - стало быть, и опять могу назад взять...». Вот так: вольность дороже сытости.
Берлин с «дюжими телами прусских офицеров», от которых на улице делается тесно, даже если по ней идет всего один из них. Берлин, претендующий на роль «самого немецкого» города, гордящийся недавними военными победами, уверенно раздвигающий ряды ведущих европейских городов, стремясь занять достойное место среди них. Серый, неприветливый и фальшивый.
Противоположность - светлый и радостный Париж. «парижская улица... Озлобленному она проливает мир в сердце, недугующему - подает исцеление». Город, прошедший через три революции. Но теперь, после поражения коммуны, это город «ожиревших менял», город торжества буржуазной республики с продажными парламентскими депутатами и беспринципными политиками.
Ну и конечно же - русские за границей. Яркие, колоритные портреты представителей практически всех «чистых» сословий.
«Читатель! Подивись! Я совершенно без всякой иронии утверждаю, что нигде жизнь не представляет так много интересного, как в нашем бедном, захудалом отечестве...я совершенно разделяю мнение «мальчика без штанов», который на все обольщения, представляемые гороховицей с свиным салом, отвечал: нет, у нас дома занятнее».

Больше всего впечатлили слова М. Салтыкова-Щедрина о признания, как сущности начала всего разумного и благого. По словам М. Салтыкова-Щедрина,:"...только тогда, когда это признание сделается совершившимся фактом, смягчаются нравы, укротиться людская дикость, исчезнут расхитители, процветут науки и искусства и даже начнут родиться "буйные" хлеба. И ежели раз общество добилось этого признания, то нужно, чтоб оно держалось за него крепко и помнило всеминутно, что, чем шире прольётся струя "человеческого", тем светлее, счастливее, благодатнее будет литься существование самого общества".
Быть совестью нации тяжело. Почёта мало, здоровья ещё меньше. Но он оставался таким до конца своей жизни Хотя, Я не хочу говорить о его вере в пролетариат. Совесть его чиста.