На нас уставилось немолодое женское лицо, обрюзгшее и клоунски напудренное, с ощипанными чёрными пёрышками-бровями, облезлыми глазками, вислыми индюшачьими щеками, мушкой над морщинистой губой. Смерив нас запредельным презрением и достоинством, размалёванная модница, развалив рот на две желтозубые половинки, свистяще пришикнула:
– Гос-с-споди!.. – и так же порывисто отвернулась, сверкнув искристой брошью на шляпке.
Это было настолько абсурдно и комично, что мы с Машей подавились беззвучным смехом.