Горн я ненавидел, а себя презирал. Ещё утром я был готов погибнуть в бою и вдруг за какой-то час растерял нажитую за полгода решительность. Всё объяснялось просто: я не был отважным по природе, и главным мотивом моих поступков всегда был стыд перед
О проекте
О подписке