Михаил Чурин
Море зовет! Записки капитана Мишина

Опыт – хороший учитель, но он предъявляет к оплате слишком большие счета.

Минна Антрим

Об авторе

Чурин Михаил Юрьевич

Детские воспоминания Михаила Чурина – самые яркие: море, корабли, матросы. Все не случайно. Он родился в Феодосии – городе, пропитанном морем. Отец, Юрий Константинович, служил командиром противолодочного корабля, и сын не раз бывал у него на борту, начиная с дошкольного возраста. Служба отца казалась интереснейшим делом, несмотря на частые выходы в море и отсутствие дома, несмотря на вызовы на корабль в любое время суток. Романтика в представлении мальчишки всегда была связана с преодолением трудностей.

После демобилизации и окончания кораблестроительного факультета отец работал в ЦКБ по судам на подводных крыльях Алексеева. Так в семье Чуриных появилась река. К окончанию средней школы у Михаила не стоял вопрос, кем быть. Понятно, что моряком. Выбор заключался в другом: отдать предпочтение службе военной или гражданской. Не без колебаний выбрал специальность «морское судовождение» и в 1973 году поступил на судоводительский факультет ГИИВТа.

После службы в армии пришел в Беломорско-Онежское пароходство. В то время оно считалось одним из передовых в стране, с богатыми традициями и хорошей школой. Ему повезло: попал под начало опытного капитана Михаила Павловича Абакумова на новое судно финской постройки. Капитан стал первым настоящим учителем в условиях плавания. Опытный и грамотный наставник, Абакумов мог всегда заинтересовать и подсказать, что и как требуется выполнять в каждой конкретной ситуации.

На том же судне Чурин впервые вышел в рейс старпомом.

А потом жизнь сложилась так, что он стал преподавать на кафедре судовождения и безопасности судоходства ГИИВТа. Целых пять лет. Казалось бы, за это время можно привыкнуть, обжиться в новой роли и ничего больше не менять. Но он чувствовал неудовлетворенность, хотелось в море, и хотелось повторить путь отца – подняться на капитанский мостик.

В 1991 году Михаил Чурин пришел в Волжское пароходство на суда загранплавания, а еще через год получил диплом капитана дальнего плавания. Через десять лет перешел в частную компанию, где трудился семь лет капитаном на одном и том же судне под флагом Мальты.

И вот пришло время, когда любой моряк, как и спортсмен, принимает решение уйти на берег. Михаил Юрьевич не представлял себя вне профессии и опять пришел в родной вуз. На береговой работе Чурин дослужился до декана факультета судовождения, защитил кандидатскую работу, получил ученое звание доцента.

С наилучшими пожеланиями ко всем судоводителям, бывшим, настоящим и будущим!

М.Ю. Чурин

Семь дней в Барселоне или неожиданное сватовство
(повесть без интриги)

Люди ходят в море с незапамятных времен, этот вид человеческой деятельности до сих пор остается одним из самых необычных, где личные качества каждого проявляются наиболее ярко и полно. Без особого интереса и преданности к выбранной профессии эта работа не может быть успешной. Люди, занятые в этой сфере, трудятся, отдавая себя полностью все двадцать четыре часа в сутки ежедневно, так как судно это – и место работы, и место отдыха одновременно. И таких суток обычно бывает достаточно много. А еще у них есть семьи, они любят, как все обычные береговые люди. Но особенности работы откладывают отпечаток на всю их жизнь, связанную с постоянным отсутствием дома. На судне каждый день вносит свои изменения в их нелегкую морскую службу. Границей моря и суши для всех моряков во все времена является порт. При этом каждый заход в порт связан с решением большого количества производственных задач, является, по-своему, интересным, проблемным или не очень, и неповторимым.

Это было давно, но это было. Таких заходов или подобных этому у капитана Владимира Николаевича было уже очень много и сколько еще будет в будущем.

1

Судно пришло на рейд порта Барселоны – столицы Каталонии, удивительного города фантастической красоты, сочетающего в себе невероятным образом старинные готические кварталы, дворцы, храмы с современными административными зданиями и проспектами. Но пришлось ждать постановки к причалу, теплоход поставили на якорь на рейде. Погода была великолепная: спокойное море отливало миллионами солнечных бликов, порожденных слабыми дуновениями усталого ветра. Вечернее Солнце готовилось скрыться за прилегающими к морю вершинами гор Пиренейского полуострова. Капитан Владимир Николаевич вышел на крыло мостика, держа в руках бинокль. Вобрав полной грудью свежий морской воздух, он внимательно осмотрел знакомые очертания порта и прилегающие к нему строения на берегу. Также просматривалась гора Монжуик с расположенными на самой вершине крепостным стенами и башнями. Он отметил, что существенных изменений за время, пролетевшее с момента его последнего визита в этот порт, не произошло: так же возвышаются башни канатной дороги, на набережной по-прежнему зеленеют многочисленные пальмы. Новым было то, что в районе порта он увидел большое серое здание, напоминающее большую, широкую кастрюлю.

С рейда можно было рассмотреть огромный красно-желто-красный флаг, развивающийся над новым зданием. «Надо будет поинтересоваться, что это за строение», – подумал Владимир Николаевич. Даже издалека с моря чувствовалось, что город в эти вечерние часы продолжает жить активной жизнью. На рейд доносились слабые звуки деятельности большого приморского города, слышны были сигналы многочисленных автомашин и характерные звуки работы морского порта. Давно Владимир Николаевич не был в этих краях, даже очень давно. Последний раз он был в этом порту, когда работал в пароходстве, будучи еще старшим помощником. Красивый город, есть что посмотреть. Главный шедевр архитектора Антонио Гауди – собор Саграда Фамилия с его причудливыми, переплетенными узорами, высокими башнями – чего стоит. Площадь Каталонии, великолепная улица Рамбла со знаменитым памятником Колумбу в самом ей начале, многочисленные музеи, расположенные недалеко от порта. Все это требовало много свободного времени, которого, как правило, отыскать не получалось. Припомнил, как в тот последний заход так и не успел побывать в местном зоопарке и посмотреть единственную в мире гориллу-альбиноса, о которой прочитал в каком-то местном проспекте. Он тогда был очень расстроен.

Воспоминания перекинулись на теплоход «Константин Ершов», на котором он тогда трудился, на капитана Михаила Павловича и экипаж. Капитан ему нравился, грамотный был судоводитель, сира-ведливый командир и интересный человек, было приятно работать под его началом. Он помнил, как капитан оставил его, как бы случайно, тогда еще второго помощника, одного на мостике при прохождении, как ему тогда казалось, очень сложного участка узкости. Он помнил, как волновался при проводке судна, как отдавал команды рулевому. А перед отпуском капитан ему напомнил тот случай, сказав: «Володя, а помнишь, как ты первый раз самостоятельно провел судно?»

– Да, конечно, помню, это было же в первый раз, – он с гордость отреагировал на поставленный вопрос.

– Ты все правильно делал. Но я тебе не стал тогда говорить. Дело в том, что ты был не один, я стоял за дверью рубки и наблюдал за твоими действиями. Так что ты был под контролем, но контроль был незаметным, что б дать тебе возможность учиться самостоятельности. Хочу сказать, что ты успешно справился со своими обязанностями, молодец. А дальше было уже проще, не так ли, Володя? – раскрыл, как оказалось, тайну капитан. Владимир Николаевич помнил, как он был удивлен услышанным, на зато ему тогда все окончательно стало ясно: вот почему тогда вдруг капитан не поднялся на мостик на его вызов – его, оказывается, приучали к принятию самостоятельных решений, позволили набираться опыта по управлению судном. «Тяжело в ученье, легко в бою», – тогда ему вспомнилась знаменитая русская пословица. Он совершенно был не в обиде на своего уважаемого капитана, а больше был удивлен его подходом к обучению своих помощников. И в дальнейшем, когда он работал у него уже старшим помощником, капитан никогда не ограничивал его самостоятельности, давал возможность осваивать обязанности хозяйственника, он всегда умел спокойно и деликатно корректировать, в случаях необходимости, его решения и подходы. Это было тонко и грамотно, за что он был ему благодарен. Это был учитель, учитель молодых командиров, и эти молодые командиры быстро шли у него на повышение на другие суда компании, как тогда говорили, пароходства.

И экипаж был в то время у него хороший, дружный. Потом, впоследствии, когда сам стал капитаном, всегда вспоминал то судно, ориентировался на его старый экипаж и на отношения между членами команды.

2

Владимир Николаевич вспомнил своего старого друга, в то время начальника радиостанции. Вспомнил, как капитан при каждом удобном случае говорил, что у него помощников много, а если точно, то целых три, а вот начальник всего один, и не просто начальник, а главный начальник радиостанции. Хотя и тогда он задавал себе вопрос: а что их, кроме равного служебного положения в судовой иерархии, объединяло. Начальник радиостанции, Станислав Иванович, был намного старше его. Владимиру тогда было только тридцать, а начальник считался ветераном судна, возраст его приближался к пенсионному. И, тем не менее, они искренне дружили. В первую очередь, их, как чувствовал он тогда, объединяло общее отношение к работе и к исполнению своих обязанностей. Оба были увлечены морем, работа была для них не в тягость, вызывала интерес. Старались много читать, интересовались историей. Кроме всего прочего, оба дружили со спортом: в свободное время вечерами бегали вокруг трюмов, участвовали во всех спортивных судовых мероприятиях. В увольнение старались ходить вместе, правда, это не всегда получалось, так как группы в то время формировал первый помощник капитана или, как его еще называли, помощник по политической части.

За время редких заходов судна в родной порт приписки Владимир два раза был дома в гостях у Станислава Ивановича. Так он познакомился с супругой начальника радиостанции, Верой Сергеевной. Владимир был много наслышан о дочерях своего старшего товарища, но во время обоих его визитов дома он их не заставал. Вера Сергеевна позже несколько раз приезжала к мужу на теплоход, при встречах она вела себя с Владимиром как со старым хорошим знакомым.

Как-то раз приезжала на судно к отцу, Станиславу Ивановичу и его старшая дочь. Судно стояло на рейде Таллинна в ожидании постановки под выгрузку, привезли солод для местного пивного завода. Он помнил, как начальник радиостанции ездил на катере на берег встречать свою старшую дочь. Но им не повезло. Судно застряло на рейде на две недели, и Станиславу Ивановичу пришлось прямо таки опять же с рейда провожать дочь в обратный путь домой в аэропорт. Все это время дочь Станислава Ивановича просидела безвылазно в каюте своего отца, была неразговорчива и, как тогда ему показалась, постоянно озабочена какими-то проблемами.

Владимир Николаевич вспомнил, как вскоре после Таллинна судно получило команду следовать в шведский порт Норчёпинг под погрузку гранитных плит. Портом назначения было определена Барселона. Судно, так же как и в этот раз, встало на рейде в ожидании захода в порт. Все ждали постановки к причалу и надеялись посмотреть один из красивейших городов мира – Барселону. Владимир Николаевич вспомнил, как он сидел в каюте начальника радиостанции и как они гоняли чаи и тоже строили планы посещения города. И вдруг Станислав Иванович предложил: «Слушай, Владимир, смотрю я на тебя, хороший ты мужик. Женись на моей дочери?» Помню, я, что от неожиданности сделанного предложения как-то совсем растерялся, поначалу не мог ничего сказать. Потом набрался смелости и произнес: «Станислав Иванович, ты, конечно, извини, но я не хочу жениться на твоей дочери».

– Почему? – как-то уж очень спокойно поинтересовался старший товарищ.

– Станислав Иванович, ты только не обижайся, но мне твоя дочка не совсем нравится, она не в моем вкусе. Уж извини, пожалуйста, – начал оправдываться Владимир.

– Ну, не беда. Тогда женись на младшенькой, – озвучил новое предложение начальник радиостанции.

«Это уже ни в какие ворота не лезет. Это какие-то глупости», – тогда подумал Владимир, а вслух произнес другое: «Дорогой Станислав Иванович, о чем ты говоришь, о какой женитьбе может быть речь, когда твоя младшенькая, насколько я знаю, ходит в школу в седьмой класс».

– Это тоже не беда. Мы подождем, – уверенно произнес начальник радиостанции.

Далее разговор перешел на другие более приземленные темы, превратив неожиданные предложения в простую веселую шутку. Просто пошутили, а заодно и посмеялись. На этом неудачное сватовство и закончилось.

3

Владимир Николаевич вспомнил, как после посиделок в каюте начальника радиостанции прошел к себе в каюту. На всякий случай просмотрел документацию по аварийному снабжению, уточнил сроки действия сертификатов. Прикинув, когда необходимо будет подавать заявки на получение необходимого снабжения, решил позаниматься английским языком. Усевшись за стол и раскрыв учебник, задумался. Английский в этот раз не вдохновлял. Задумался, а было о чем подумать. Он инстинктивно понимал, что в свои тридцать лет выглядел большим мальчиком, выросшим из своих коротких штанишек. И связано это было с тем, что почему-то всех его знакомых, особенно женщин, беспокоила его личная жизнь. Почему он до сих пор не обзавелся семьей? Все считали это какой-то аномалией и хотели её срочно исправить. Вроде бы мужик нормальный, а семьи до сих пор нет. Да он до двадцати семи лет и не задумывался серьезно об этом. Приезжая с работы, видел каждый раз, что его друзья в большинстве уже решили этот вопрос. А он приедет на четыре месяца, а то и меньше, домой, смотришь, а уже надо собираться в обратный путь на судно. Сложилась почти традиция: в последний месяц, а то и за две недели перед отъездом познакомишься с интересной барышней, а тебе надо уезжать на работу. А приехал через полгода, а тебя уже забыли или встретили другого. Или – ты приехал, время прошло и эта знакомая уже не производит того впечатления, какое было перед объездом.

Владимир задумался, как быстро летит время: последний раз они встречались со Станиславом Ивановичем лет десять тому назад. Тогда же его старый друг сообщил ему, что подумывает о береговой работе. «Сейчас он уже точно работает где-нибудь в береговой конторе, типа электрорадионавигационной камеры или еще где-нибудь, – подумал Владимир Николаевич, – да и дочери всего скорей вышли замуж. Надо написать письмо старому товарищу, поинтересоваться как он там».

4

Вспомнил Владимир Николаевич, как еще в бытность вторым помощником приезжал в отпуск домой. В то далекое время он дружил со своим одноклассником Вадимом. В школьные времена они дружили, так как имели много общих интересов: зарубежная музыка, изобретали какие-то радиоприемники, участвовали в школьной художественной самодеятельности. А в то время их возобновившаяся дружба объяснялась тоже наличием общих интересов, правда несколько иных. Сейчас, «через призму лет», это понимается очень и очень даже просто. Дело в том, что к тому времени все друзья – одноклассники, да и большинство друзей по институту уже женились, а они с Вадимом все еще ходили в холостяках. Владимир вспомнил, как Вадим по приезду пригласил его принять участие в дискотеке, проводимой в кафе сотрудниками его конструкторского бюро, в котором работал школьный друг. Владимира компания встретила хорошо, он как-то сразу же влился в веселую обстановку мероприятия. Его, конечно же, усадили за столик вместе с его другом Вадимом. Кроме них, за столиком сидели еще две девушки, одна из которых, как понял Владимир, была хорошей знакомой своего товарища, а вторая – подружкой подружки товарища, и звали её Светкой. Много было разговоров, лихо отплясывали рок-н-роллы и буги-вуги, были и медленные танцы.

И, как водится в этих случаях, Вовка пошел провожать Светлану. Потом встречались не раз и не два. Ходили в кино, но каждый раз Светлане надо было быть дома не позднее девяти часов вечера. Цветы она категорически не принимала. Все это ему казалось как-то странным. А потом, при очередной встрече со своим другом Вадимом, все стало на свои места. Друг передал слова-пожелания своей подружки. Подружка Вадима просила передать ему, что б он был осторожней, так как Светка еще «малолетка». «Как так, что это означает?», – не сразу понял он тогда. «Это значит, что Светка еще маленькая, она учится в средней школе в десятом классе. Ну, теперь понял?»– дал разъяснения друг Вадим.

Вот теперь все стало ясно. На дискотеке, когда они только познакомились, на вопрос, чем Светлана занимается, где работает, она как-то, как подметил Владимир, замешкалась, потом сказала, что она пока только учится. На вопрос, где она учится, ответ был, что она учится в вузе. Владимир тогда насторожился, так как на этот вопрос обычно отвечали – учусь в мед, учусь в педагогическом или учусь в водном. А тут учусь в вузе, так не говорят. Теперь понятно, почему она так сказала. Он закончил судоводительский факультет, отслужил в армии, уже не первый год работал вторым помощником капитана, а она пока училась только в десятом классе. Это был большой сюрприз. И буквально через несколько дней он встретил её днем на остановке. Она была с подружкой с портфелями в руках в школьной форме, в белых фартучках. Увидев Владимира, они пытались убежать. Но сообразив, что он их уже заметил, остановились. Он подошел к ним.

«Наверное, надо просить прощение за вранье?», – отреагировала на встречу Светка. Владимиру ничего не оставалось, как перевести все эти недоразумения в шутку. А потом он опять уехал на работу. Были письма и телефонные звонки при заходе в родные края.

Когда вернулся домой, а это было летом, Светка готовилась, как она говорила, к поступлению в вуз. Выбрала она институт инженеров водного транспорта. Встречались по этой причине редко. А затем она при очередной встрече сказала: «Мама категорически против того, чтобы я связала свою судьбу с моряком. А ты, как я поняла, бросать не собираешься. Я думаю, что ты никогда его, своё море, не оставишь. Так что, давай не будем друг друга обманывать». Он помнил, что возразить ему было нечего – да, он не собирался заканчивать с морем. Как он тогда считал, что все самое интересное только начинается, он уже подумывал об обязанностях старшего помощника.