– Да спустят нам Небеса нужное знание, да благословят нас и да поможет нам Бог в Космической Экспансии!

Ему вторил Советник, положение которого обязывало быть в курсе всего, даже в том, что касается ученых разработок.

– Способствуя ничтожной атомной комбинации с помощью мало-затратного синтеза, ученые добились феерического эффекта. Дело за практиками!

Советник и эзотерик, словно на детском утреннике, перенимали эстафету по декламации.

– Представьте эффект: для правки мозгов достаточно кастрюльки с ДНК на всю страну! Делькада изменит человечество, попомните мое слово!

– По русской пословице: «Мал золотник да дорог».

– Вот так хохлома! Вам еще не весело? Мне – да-да-да!

Последнее восклицание отнеслось к круглому столику с хохломской росписью, вкруг которого расселись члены консилиума. Садились молча, не разделяя эмоций восторженных господ. Что и говорить, за последними водился грешок – включать здравый скепсис только, когда жареный петух клюнет. Казалось, тогда только они становились в полной мере государственными и патриотичными деятелями, способными решать серьезные задачи.

– Президент РАН утверждает, что пересадку генов необходимо осуществлять на добровольной основе.

– Госпожа Когнинейбо? Действительно, это так. Это она разработала технологию замены дефектного гена исправленным.

– Но почему на добровольной? Ведь не спрашиваем же мы разрешения каждого младенца при вакцинации от Скипетро-вируса?

– В противном случае у населения Земли может разразиться эпидемия панической боязни мутаций, – сообщил осведомленный референт Курилин. – Якобы уже фиксировались отдельные инциденты. Но неясно, есть ли причина вводить новые циркуляры.

– Надеюсь, речь пойдет о популярных среди населения мерах.

– Пренебрегать мнением населения, – подтвердил Маршал Савельев, – сродни его опусканию. – И ещё. Не стоит преувеличивать достижения науки, ведь она ящик Пандоры. – Он обернулся к эзотерику: – Вы увлечены научными погремушками сверх всякой меры, Ваша Светлость. Эта ваша так называемая "делькада", не к ночи будь сказана…не что иное как несанкционированное насилие.

– Интересный парадокс, Ваше Высокопревосходительство, – возразил эзотерик Тюрин. – До сих пор был уверен, что «внедрять, тиражировать и способствовать» – это ваше всё. Милитаристская история изобилует тому примерами. Особливо в начале нашего столетия, прости его господи.

– Не забывайте: тогда здравый смысл прессовался автократией и рыночными отношениями…

– Точнее, тяжестью монет в кармане.

В ответ на эту реплику голоса присутствующих в ответ слаженно прогудели.

– Уточнять нет необходимости, – сказал референт. – Благодаря волшебной медицине, память теперь у нас на уровне.

– Не боюсь повториться, – сказал Советник, – научный прогресс не самый злостный враг, а любовь к отчизне – это все равно что любовь к родному дому. И, Ваше Величество, теперь в наших возможностях модернизировать и ускорить приобретение в людях обязательного этого качества!

– Хорошо, – ответил Император, – пускай «внедрять, тиражировать, способствовать», как вы имели честь выразиться, это уже отжившие слоганы. Но генетика? Чем она-то лучше?.. Не правильней ли будет выстроить пирамиду любви к Отечеству, и, начиная с детского сада, приучать детей к любви к тому месту, где они родились?

– «Честь безумцу, который навеет человечеству сон золотой», – философично процитировали в ответ.

– Вы меня толкаете к безумству Беранже? – ехидно спросил Император.

– Но мы живем в восхитительном обществе, где важен эфирный взлет каждой сущности…

– Да, – парировал Император, – но отнюдь не выдавливание душевных эманаций научными трюками.

Общество оживилось, а Император сказал:

– Господа! Я предлагаю временно закрыть вопрос по генетике, и перейти к более актуальному контенту.

Все замолчали, и Император в установившейся тишине, наконец, удалось поведать о стопоре в освоении новых пространств, так необходимых землянам. Неудачу в развитии контактов с Траппистом, как очевидный фейк, он отверг, но коснулся ситуации на планетах Пояса астероидов. Тут он не стал сдерживаться.

– Наши "Удалы" застряют на орбите этого астероида – завершил он обвинительный спич. – Не дают прорваться к системе Юпитера. По нашим данным на его спутнике есть жизнь. Его орбита соприкасается с орбитой Цереры. Тем обиднее. Я бы назвал позицию жителей Цереры – так называемых сторов – острым непотребством.

Новое в лексиконе Императора оживило консилиум.

– Собаки на сене, – предложил вариант Маршал Савельев.

– Возмутительный планетоцентризм, – сказал Советник Калитин.

– С точки зрения космологии, понять явление планетоцентризма по определению невозможно, – сказал эзотерик Тюрин. – Но, по косвенным данным, церерцы угнетают своих родственников-эшбианцев. Опустошают их планету…

– Братоубийственная руина…– сказал референт.

– Бывает же.

– И судя по эксцентриситету обломков, она преследует данный регион уже не один миллион лет.

– Пришла беда – открывай ворота.

– Благодарю за прогноз, господин Калитин, – сказал Император.

– Выскажу предположение о причине этого явления, – воспрял Тюрин от внезапно пришедшей эзотерической идеи. – Она связана с иным, нежели наш, направлением развития. От Дьявола, если позволите.

– Ну уж, сразу и ругаться, мы в чертей не верим.

– Верите или не верите, Ваше Императорское Величество, дело добровольное. Но православная традиция их не отрицает.

Император поморщился и вдруг обернулся к Маршалу:

– Как покончить с агрессивной изоляцией поселян Цереры? Ставлю вопрос ребром, господин Савельев, не пора ли нам форсировать поиск средств для генетической корректировки изолятов? Не возьметесь ли вы проработать этот вопрос?

Маршал Космической Армады привстал, кашлянул, оправил мундир и произнес:

– А я что, а я причем?

– А давайте-ка, друзья, к делу.

И Маршал Космической Армады, снова кашлянув, хорошо поставленным голосом безо всякого перехода сказал:

– Закон Восхождения гласит: ты не имеешь права деградировать, ты можешь только постоянно совершенствоваться и развиваться, двигаться вверх к новым вершинам в своем пути, вовлекать в радиус своего влияния все новые и новые сферы, сообщая им импульсы развития. Ты фронт непробиваемой волны, которая при встрече с неодолимой силой, как-то: стены и скалы, – огибает их, не разбивая, а измельчая непрестанным движением потока и превращая в строительный материал для иных сооружений…

– Благодарю вас, Ваше Превосходительство, за освежение в памяти кодекса бойцов Космоэкспансии, – сказал Император и повысил тон: – К делу, друзья.

– Я понял, направление наших действий, – сказал Маршал Космической Армады. – Устойчивый эффект возможно гарантировать лишь при всестороннем изучении генома населения планет-изолятов. Гарантирую забор, отбор и хранение образцов, их последующую доставку, а также охрану персонала в процессе изучения.

– Исключено, – запротестовал Император, – Я за бесконтактные методы. По изучению состава через телескопы или по какому-нибудь цветовому смещению в спектре… Да мало ли чего может прийти в ученые головы.

– Разрешите вклиниться в диалог, – сказал эзотерик, уловив сдвиг дебатов в непродуктивную фазу. – Хочу под наш диспут подложить астрологическую мину. – Он оглядел присутствующих, настороженно смотрящих на него. Затем продолжил: – По нашим наблюдениям, к Солнечной системе приближается комета Лучия. Она подсказывает имя причинного фактора: просветленные… Есть основания полагать, что встретившись с ними, Лучия собьет с курса семь астероидов в созвездии Девы и не исключено, что они столкнутся, так сказать, в определенной точке… Точка эта, собственно, хорошо известна. – Господин Тюрин заглянул в талмуд, проверяя себя, и, приложив ладонь ко лбу, затем разведя обе руки в стороны, произнес с выражением, будто не веря собственным словам: – Одним словом, ЦЕРЕРА ДОЛЖНА ПОГИБНУТЬ.

Со стороны казалось, что серьезные люди несут белиберду. Банально, выносят друг другу мозги. Да и тем, кто случайным образом их слушает.

Поэтому Принцесса, пожав плечами, с легким сердцем отстранилась от двери и направилась в Учебный зал на занятие фрейлины Беатрис – наставницы этики и эстетики, а в последнее время, главным образом, видимо в связи с планами папА, – по флирту и обольщению мужчин.

*

…И вот занятие с занудной Беатрис позади. Ученица – с посвежевшими щечками, напудренным носом и хорошо подведенными глазами – полетела к холму со странным прозвищем "парацельс". Тут, у подножия дуба в зарослях терна, испокон веку происходили секретные встречи "двести первого" со "сто тринадцатым" – а место встречи изменить нельзя. Ожидая подругу, Зоряна качалась на прямой ветке, плавно изогнутой под тяжестью веса девушки. Мария в который раз отметила, что некоторые вещи в жизни "любят" странно повторяться. Впрочем, это лук ей "странно" привиделся в симметричной дуге.

Как всегда, пребывая в цейтноте, она скороговоркой выложила суть проблемы в космосе, а Зоряна сказала, что с этим геморроем пора кончать.

– Смотри. Я решила переименоваться в Элизу, – сказала Мария, не зная что ответить по делу.

– Этого недостаточно.

– Надо придумать.

Меж тем Зоряна спрыгнула на траву и взяла изогнутую ветку в руки. Та оказалась тщательно очищенной от коры палкой. Точнее, это, действительно, был лук!

– Я его изготовила по технологии Кременя, – объяснила она, перехватив удивленный взгляд подруги, и принялась крепить тетиву.

Понаблюдав немного, Принцесса объявила, что насчет "геморроя" уже придумала, что предпринять, но скажет позже. На самом деле она опаздывала на тренинг по прыжкам с парашютом, куда незамедлительно и направилась.