Перед ней, в воздухе висело небольшое, квадратное, плоское изображение. Дюймов двадцать, по диагонали. Это главное меню операционной системы "Операционная система". Приятные иконки, или же это Джузип символика, перетекали из одной в другую. Как будто, множество экранов, слоями наложены друг на друга. То одни значки блекли на фоне других, то наоборот становились ярче. Это уникальная версия ОС, от части является плагиатом инопланетной ПГС (пространственно-графический симулятор), широко распространённый на Терраро. Её земная версия, так же полностью функционирует, без физического и мысленного контакта. То есть исходя из жестов человеческой оболочки, автоматически генерирующийся, как система управления. Аливе нравится Операционная система ОС, да и не только ей, ведь она так проста в управлении. Никаких меню, никаких дополнительных окон. Всё на главном экране. От настроек контактов, до графических программ. Пользовательская оптимизация, кажется настоящим шедевром. Чтобы разобраться с такой непривычной системой, придётся уделить немного времени, зато потом, в использовании она станет неизмеримо проще, всего примитивного, однобокого софта, от популярных компаний. Это как сравнивать автомобиль Тесла на автопилоте, с грузовиками из пятидесятых. Многозадачность и практичность в одном касании – это идеальная система управления. Алива стоит в собственном пентхаусе чудесного небоскрёба, находящегося на берегу острова Палау. Перед ней раскинулись невероятные виды дикой природы. Десятки рифовых островов, как грибы сточенные океаном у основания и усыпанные густой зеленью сверху. Она соединила вместе, кончики большого, указательного и средних пальцев на опущенной, левой руки, и висящее в воздухе изображение увеличилось, превратившись в зеркало. Она отчётливо увидела своё лицо, и небольшое, дугообразное меню управления, снизу. Это приложение «Color Effect» для нанесения макияжа. Нажав на один из цветов, на её глазах появились тени. Потемнели ресницы, и слегка поменялся оттенок лица. Строя разные мордашки, девушка позировала сама себе. То вытянув губы, то нахмурившись и приоткрыв рот, себе же, она определённо нравилась. Потом она широко улыбнулась и взялась ладонями за щёки. Хорошенько их помяв, она начала пальцами разглаживать морщинки, возле глаз. Потом у носа и на лбу. Боже, они по всюду. Аливе стало не по себе. Она сразу вспомнила, про свой день рождения. Через месяц, ей уже тридцать три! Как же хочется отправится в прошлое, хотя бы на пару лет назад. Или просто остановить время. Сейчас ещё не поздно. Скорее наоборот, сейчас самое время сделать это. Смотреть за тем, как гаснет собственное тело, и не быть способным повлиять на это, для Аливы большая забота. Её внешность всегда занимала большую часть души внутреннего мира. Не ощущая себя красивой внешне, она и внутренне не считала себя полноценной. Несмотря на генетику, которой, она так гордилась, девушка уже считает необходимым перепрограммировать ДНК. А ведь команда Сэма, фактически уже способна на это. Однако, Алива ни с кем не говорит на эту тему, считая это слишком постыдным. В конце концов, тридцать три года, ещё не сорок. И всматриваться в каждую микротрещинку – это уже фанатизм. Можно ещё немного подождать. Будущее очень непредсказуемо. Говорят, Мандэсо уже может преобразовывать тела до самых фантастических параметров. Их жизнь непредсказуема, и в этом есть свой кайф. Уже завтра можно умереть или же обрести полное бессмертие.

Из воспоминаний Аливы

Меня зовут Алива. Это мой бренд и псевдоним, к которому я давно привыкла. Моё настоящее имя Милана Милим. Не часто я его кому-то называю, но не из-за какого-то преследования или подписания контракта с Elite Girls. Просто я хотела очиститься от своего прошлого. Имя довольно запоминающееся для публичной занятости. Этого я и боялась. Моя работа, признаюсь, по началу, слишком смущала меня. И, я не очень то горела желанием прославиться. Я сама придумала себе прозвище, сразу, как уехала из родного дома. Сегодня мы главная сторона представителей человечества. Те, кто сотрудничает с инопланетной, могущественной цивилизацией. Они могут быть вечно молоды, они даже способны стать бессмертными. Если сейчас у нас нет возможности обрести такой дар, то в ближайшее время – это точно произойдёт. Не подумайте, я не гонюсь за бессмертием, как глупая девочка. Всё, что мне нужно, лишь немного продлить мою молодость. Даже не жизнь. Как бы сейчас не было хорошо, я понимаю, что человеческое восприятие не способно идти вровень с физической составляющей. Только в наивных, детских сказках, нас обманывали, будто всесильные вампиры или мумии, будучи в неизменном сознании, с одними и теми же проблемами, жаждут жить так, как невинные младенцы, поглощающие новую информацию каждым своим взглядом и каждой клеточкой своего тела. Улавливая каждый звук и шелест, они не просто запоминают окружающий мир, они живут настоящим. Являясь сгустком энергии, отражением наполненной реальности, они формируют свои цели, а не только лишь выполняют поставленные. Но, это бред. Если вы не сумасшедший фанатик, вы не можете заниматься одним и тем же делом тысячу лет, как бы сильно не любили его.

Я живу в окружении гениальных учёных и разработчиков. Я не хочу хвалиться, но мне нравится получать и анализировать информацию, касательно последних инноваций корпорации Джузип. Иногда, я даже советую компании принять какое-либо решение, в производственных и экономических вопросах. Я не сотрудница этой организации, поэтому имею дело с ней, строго, как наблюдатель со стороны. Да и не хочется вмешиваться в эту безумную сеть неконтролируемых офисов. Компания, в которой работает и заведует Сэм – совершенно бесперспективная на вселенской арене. Он её основал с упором на разработки новых методов телепортации программного обеспечения. То есть, вне Земной деятельности, в угоду хозяевам. Едва успев подать проект в центральный офис Терраро, неожиданно Шарвей заключили сделку с ещё более могущественной расой Уальпагаями, о которой не кто из нас ничего не знает, кроме того, что они есть. Разумеется, проект Сэма, если и не отклонили, то точно заморозили. Он не желает оставаться в этой должности и ему необходимо получить некое повышение, чтобы, если не попасть в клан Шарвей, то хотя бы под его прямой контроль. Ибо между ним и ведущими, производительными компаниями отсутствует связь, которая позволила бы обмениваться последними инновационными разработками. Я не могу помочь Сэму с его работой, но я его очень люблю. Он по-настоящему первый и единственный человек, к которому у меня возникла привязанность. Формально, хоть мы и находимся в свободных отношениях, в действительности мы постоянные и, надеюсь, единственные половые партнёры. Я чувствую, что он тоже любит меня. Наши отношения особенные. Насчёт детей не знаю, но жениться мы точно не собираемся. Сейчас узаконивать свои чувства не в тренде даже у людей с низким достатком. Это считается позорно. Мол, если необходимо вмешательство третьих лиц, тем более государства, в частные отношения, значит, нет никакой любви, по-настоящему. Мы же никогда не видели в этом смысла. Ну, я понимаю, что это частный случай, так как на момент встречи, мы оба были богаты и независимы. Людям нужны гарантии. Но, по-моему, с этим перегнули палку. Делить имущество, выплачивать элементы. Зачем нужна эта волокита? Не можешь содержать ребёнка – отдай его мужу или наоборот. Это моё личное мнение. В большинстве своём, в Загс ходят не самостоятельные люди. И, кстати, они платят какие-то пошлины государству. Кто-то женится, исключительно ради свадебного обряда, из уважения к традициям. Но, в светском обществе, это делают, чтобы «большая мамочка», в лице государства, поровну разделила общие конфетки. За годы, проведённые вместе, мы испытали наслаждений, больше, чем все обручённые люди вместе взятые. Это кажется невозможным, до тех пор, пока не поведать нашу чудесную историю. Наша совместная жизнь не просто прекрасна. Для меня она идеальна. Мы на сто процентов подходим друг другу. Мы чувствуем себя рядом совершенно раскованно и свободно. Можем пошутить, поговорить серьёзно и даже поспорить, и это лишь усиливает наши чувства. Мы ни разу серьёзно не ссорились и не обижались друг на друга, и это просто чудо, ведь прошло уже восемь лет после нашего знакомства. Тогда военная обстановка была более-менее спокойной Люди не жили в страхе своего уничтожения. Хотя Гонконг и его окрестности уже были разбиты. Почему-то все думали, что на этом конец. Люди не предполагали, что война будет затянутой, если при имеющихся технологиях, всю Землю можно было уничтожить несколько раз за день, и этого не происходило, значит, никакого полного уничтожения и быть не может. Тем более, человечество уже привыкло к постоянным, точечным конфликтам в странах третьего мира или мусульманских государствах. Сам факт того, что обе конфликтующие стороны использовали свой военный потенциал не на всю мощь, ещё один знак в пользу очередного, пусть очень масштабного, но местного, а не мирового конфликта. Самые ожесточенные схватки ИПО с Констант проходили на двух островах: европейском Кипре и азиатском Тайване. А боевые действия ИПО и ЦС, протекали уже по всему миру. От Сан-Диего, в Калифорнии, до Саудовской Аравии. Причиной конфликта, как я понимаю, стало варварское поведение ближневосточных стран. Они вышли из всех международных конвенций и начали устраивать свои порядки на своих объединившихся, как считают они, святых землях. И всё бы нечего, но они также забрали Израиль, и начали массово уничтожать евреев. Это прорвало точку кипения развитых стран, и они развязали масштабную военную компанию. Однако, на этом всё не закончилось. Между ЦС и Констант возник конфликт, и против компании тоже применили силу. И, теперь, получается, все против всех, в трёх главных противоборствующих сторонах.

В те годы всё ещё существовали границы большинства государств. Визовые режимы, все дела. Я жила в США, в Нью-Йорке. Мне генетически повезло с внешностью. Однажды, увидев мои фото, со мной связались в интернете, агенты крупного модного журнала. Я не поверила и по началу игнорировала, приходящие мне сообщения во всех социальных сетях до тех пор, пока наконец, через знакомых, мне не передали подробности сделки. В итоге в восемнадцать лет, я уехала в Америку, оформив рабочую визу. Заключив свой первый же контракт, на полмиллиона долларов, я была на седьмом небе от счастья. Приехав из маленького, провинциального городка, из никому не известной страны постсоветского пространства, я могла ожидать всё, что угодно, но только не это. Мой отец имел славянские корни. Я так и не знаю, какие именно, может быть он был Русский, Украинец или Поляк. Он умер, ещё до моего рождения и в нашей семье не часто был разговор о нём, потому как никто ничего не знал. По слухам, будто он был главарь какой-то мафии и, в очередной разборке в 1999 году его пристрелила полиция, в городе Киеве, из-за оказания, вооружённого сопротивления. Мама же – армянка, с еврейскими корнями. Она плохо относилась ко мне, до последнего убеждая меня в моей ничтожности. Ещё, когда я была маленькой школьницей, мама заставляла меня работать. А в более позднее время, она предрекала мне самую грязную профессию – девочкой по вызову. Говоря, что максимум, чего я добьюсь – это маленькая квартирка, на окраине города с мужем алкашом, который будет бить меня и моих детей, получая не стабильную зарплату и заставлять делать тяжёлую работу по дому. Мы с ней совершенно разные люди. Разные, как характером, так и внешне. Раньше я призирала её за такое поведение, но не позволяла себе вступать в конфликт, потому, что понимала, что целиком и полностью зависела от неё. Поэтому, моя юность была настолько ужасной, что, вспоминая всю свою, уже довольно, не короткую жизнь, уверенно могу сказать – тот период был самый худший. Узнав, что меня пригласили работать в Нью-Йорк, мама обиделась на меня, как будто, я виновата, в том, что буду хорошо жить. Скорее всего, это была не обида, а стыд. Ей стало стыдно, за своё отношение ко мне, ведь она надеялась и дальше меня подстрекать и глумиться. По началу пару тройку раз мы связывались по телефону, но после, как-то перестали. Оно и к лучшему. Звонила всегда я, а она, зная мой номер, адрес социальных сетей, не разу со мной не связывалась. Разговоры были короткими, одинаковыми и совершенно неинформативными, словно нам нечего было сказать. Она говорила со мной в таком тоне, будто все, что у меня есть – её заслуга. Хоть и не давала это чётко понять, но я не могла терпеть, что она не рада за меня, как радуются родители за своих детей, а наоборот. Её разрывало от зависти и ненависти ко мне. Я могла бы сделать её жизнь лучше. Да, я могла бы ей дать много денег, купить всё, что она пожелает. Но зачем? Это потерянный человек. Ей не чужда ни любовь, ни радость. Она призирала счастливую жизнь. Её счастье – это боль и мучение. У неё не было смысла жизни, а перевоспитать её, было уже не в моих силах. Сформировавшаяся личность – худший объект воспитания. Сформировавшаяся личность не способна не воспринимать новую информацию, ни тем более её анализировать. Если речь идёт, конечно, о стопроцентной новой информации, которой и являлась моя новая жизнь в Америке, для моей узко мыслящей во всех смыслах мамы.