Здравствуйте, меня зовут Лина, и я ненавижу своего начальника.

Если бы я пошла на какой-нибудь групповой психотренинг, что-то вроде «Как не убить босса» или «Как не вылететь с работы», я бы начала свою приветственную речь именно так.

Вы скажете: тоже мне проблема! И тут же начнете вспоминать, каким феерическим чудаком на букву «м» был ваш предыдущий начальник. Это, конечно, если вам повезло, а если не повезло, то этим самым феерическим не-скажу-кем окажется начальник нынешний.

Вы скажете: все ненавидят начальников! Это норма! – голосом ведущей одной из программ о здоровье.

Скажете ведь, да? Да? Ну да?

А вот и нет.

Ваших начальников, возможно, ненавидят все, а моего – я одна. То есть совершенно выбиваюсь из тренда. Все остальные его просто обожают.

Женщины любят его за ум, красоту, доброту и бесподобное чувство юмора. А еще за… Ну нет, если я начну перечислять все то, что они ему приписывают, то нескоро закончу. Даже наша уборщица тетя Света в возрасте за шестьдесят, свое «Доброе утро, Никита Владимирович» произносит с придыханием.

Мужчины влюблены в его костюмы, машины и во все то, что принято называть стилем жизни.

А я ни во что из этого не влюблена. Я его терпеть не могу. От всей души.

Иногда я сама задумываюсь: отчего столько ненависти? Что в нем такого, что раздражает меня так, будто бы он – воплощенный в человека скрип гвоздя по стеклу?

Привлекательный, остроумный, умеет себя держать, а главное, что заставляет всех вокруг пылать к нему необъяснимой нежностью, в свои двадцать пять владеет довольно немаленьким бизнесом и вполне приличным доходом. А также, поговаривают, изрядным количеством недвижимости, ну и чем там еще принято владеть у тех, кто всем владеет.

У меня из всего перечисленного есть только двадцать пять лет. Ну ладно, соврала, двадцать шесть. Хотя, после двадцати пяти эти подробности уже не имеют значения.

Представьте: каждый день я прихожу на работу и встречаю живое доказательство того, что я никчемно, бездарно потратила все эти годы, не добившись ровным счетом ни-че-го. И если бы это доказательство еще молчало!

– Лисова, о чем мечтаем? Трубка телефона последние десять минут лежит без дела. Ручки с карандашами сами себя не продадут!

Он улыбается. Он всегда улыбается.

Не знаю, на каком тренинге он такому научился, но эту улыбку хочется как можно скорее стереть с его лица. Желательно, чем-нибудь тяжелым.

С соседних столов сквозь прозрачные перегородки на меня уставились недобро и завистливо. Еще бы! Сам, нет, не так… Са-а-а-ам изволил обратить на меня внимание и даже знает мою фамилию. Лучше бы он ее забыл. Но как забудешь фамилию того, о ком говоришь чуть ли не на каждой планерке!

Я кисло улыбнулась и стала набирать номер.

Мы продаем канцтовары. Мы – это наш отдел, низшая каста, неприкасаемые. Крутые ребята продают оргтехнику, кулеры, кофемашины и прочее офисное оборудование. А самый крутой парень ничего не продает, он пинает других, чтобы они делали это лучше. А еще мотивирует. О, мотивация и тренинги – это отдельная история. Я не буду о них сейчас рассказывать. Но когда расскажу, поверьте, вы разрыдаетесь.

Наверное, услышав о продаже канцтоваров, вы вспомнили гениального Ди Каприо и его «Продайте мне эту ручку». Забудьте! Если бы это было так просто, как в кино, я бы каждый месяц становилась лучшим работником. Ну может быть, не каждый, а через один. Исключительно из чувства самосохранения, чтобы доброжелательные коллеги не придушили меня где-нибудь в подворотне и не упаковали в файлики в знак беззаветной любви к родной продукции.

На самом же деле лучшим работником месяца я была… Погодите, погодите, сейчас вспомню, сколько раз… Вспомнила! Ни разу!

К личности босса это не имеет ровным счетом никакого отношения. Но все-таки я должна об этом сказать, просто чтобы картина была полной. Я еще не знаю, зачем вам полная картина, может, она вам вообще не нужна. Ну раз уж я не пошла на психотренинг «Как не убить босса», нужно же мне кому-то выговориться.

– Да-да, благодарю вас. Безусловно, мне удобно. Через полчаса я буду. Конечно, вы сможете взглянуть на образцы лично. Мне тоже приятно с вами иметь дело! – я улыбаюсь самой идиотской улыбкой, хоть по телефону этого и не видно.

На том конце провода сказали, что в принципе им будет удобнее покупать канцтовары у нас – с доставкой, чем, как раньше отправлять снабженца в магазин. А если обслуживать их буду такая приятная и ответственная я, жизнь офиса сразу наладится, и всё наконец пойдет как надо. Только вот на картинках часто показывают одно, а в жизни – другое, поэтому неплохо было бы лично взглянуть на образцы.

Ну разве можно отказать таким приятным людям! Уж чего-чего, а образцов у нас немерено! И, кстати говоря, спрашивают за них не очень строго. Если бы я обладала хоть толикой предприимчивости, давно открыла бы свою маленькую розничную лавку, где просто загоняла эти образцы. А что, отличный бизнес, прибыль сто процентов. Но я, как вы помните, ничем кроме бесцельно прожитых лет не обладаю.

И именно поэтому сейчас в деловом костюмчике и на высоких каблуках потянусь на другой конец города показывать неведомому потенциальному клиенту папки, ручки, карандаши – все то, что он, конечно же, никогда в жизни не видел.

Я так яростно вышагивала по коридору, что было бы странно, если б не споткнулась, а все эти папки веером не упали бы на пол. Если вы собирали с пола папки, стоя на высоких каблуках – вы знаете, что это за удовольствие.

Казалось, хуже быть уже не может.

Но через минуту стало ясно, что очень даже может.

– Лисова, боюсь, вы меня неправильно поняли. Когда я говорил: «Продажи – это секс», не стоило воспринимать буквально. Я имел в виду внешний вид, взгляды, улыбки, но уж точно что-то менее откровенное…

Я подняла с пола последнюю ручку и выпрямилась. Начальник улыбался, как будто бы вот прямо сейчас смешно пошутил. Как будто бы человека, который с утра до вечера втюхивает эксклюзивные шариковые ручки и элитные простые карандаши, вообще хоть что-то в этой жизни может насмешить.

Я тоже вежливо улыбнулась, словно и правда было весело, и ретировалась, потому что, если бы задержалась в этом коридоре еще немного, тренинг на тему «Как не убить босса» мне бы уже не понадобился. Вообще.

Никогда.