«Зону интересов» Мартина Эмиса нельзя воспринимать как роман исторический, ни в коем случае, хоть книга и затрагивает страшную тему Холокоста и строится на огромном читательском опыте автора (в послесловии Эмис перечисляет более 40 имен авторов, писавших о страшной трагедии 20 века, которые помогли ему создать данный роман).
Прежде всего, «Зона интересов» - роман художественный и в какой-то мере постмодернистский: рубленные фразы, достаточно мало описаний, сухость языка и четкость повествования словно выжимают всю наполненность слов, убивают в словах весь свет (ведь слово есть Бог, слово есть жизнь - слово по сути напитано чувствами и эмоциями, здесь же создается прием слова высушенного, слова гибнущего, слова мертвого).
От этой сухости языка создается ощущение нереальности происходящего, словно передо мной одна из антиутопий, вроде «1984» Оруэлла (уж очень начальник зондеркоманды похож на странное существо, не человека, а механизм, машину для убийств с выжженной душой, хотя, казалось бы, так должны выглядеть нацисты, а не сходящий с ума польский еврей, но нацисты здесь выглядят как обычные люди со своими страстями и слабостями).
Еще «Зона интересов» напоминает сценарий для спектакля, текстовую пьесу, поставленную в театре так, как выглядит фильм Триера «Догвилль» - границы домов и комнат условно обозначены, декорации отсутствуют почти полностью, всё происходит словно понарошку, однако люди — настоящие, и они не люди, они монстры.
(Добавлю от себя к подмеченной сухости языка романа благодарности переводчику. Не знаю, как в оригинале, но перевод напоминает мне о реформе нацистов в отношении немецкого — очистить, создать идеальный язык с идеальным произношением, вырезать всё лишнее).
Безусловно, «Зона интересов» — один большой спектакль, в главных ролях которого — три героя.
Первый — нацист, пьяница и тиран, комендант лагеря Пауль Долль. Личность, не заслуживающая ни грамма уважения, зацикленная на своих мужских потребностях, власти и эгоизме, но расчетливая, готовая убить любого, кто лишь краем глаза подметит его слабость, что ему в общем-то дается легко при его прямой должности: принимать товарные составы с биологическим материалом и доводить этот материал до последнего вздоха — его ежедневная обязанность.
Второй — странный, вызывающий двоякое отношение, нацист, красавиц и молодой повеса Ангелюс Томсен. Он играет в общую для нацистов игру, являясь родственником какому-то высокопоставленному чину, отчего ему многое может сойти с рук, но уж точно не его влюбленность в жену коменданта. Да и как можно влюбляться, когда рядом с тобой находятся врата в ад, а ты дышишь этим смрадом от ежедневно сгораемых тел?
Третий — польский еврей и начальник зондеркоманды Шмуль. Человек, который больше не человек, потому что в его обязанности входит подготовка узников к смерти и последующая за смертью «уборка»: каждая вещь повторна в использовании, вплоть до волос и зубов. Но у Шмуля есть миссия, несмотря на то, что он «продал душу дьяволу»: он должен наблюдать всё, чтобы записать; записать, чтобы сохранить в людской памяти. Может, хотя бы это станет частично ему оправданием?
«Зона интересов» — роман о концлагере, который по сути не рассказывает о том, что происходило внутри машины смерти, здесь почти не упоминаются страшные пытки и ужасы. Однако от этого книга не менее страшна: на фоне ровного повествования пара невозможных по силе ужаса/человечности/красоты эпизодов вызывают у читателя истерическую дрожь. И как бы дико это не звучало, именно этим занимаются шедевры искусства — вызывают катарсис, стремление забыть или желание запомнить, чтобы донести дальше, к другому уху, рассказать.
«Зона интересов» — это перформантезированный «Танец» Анри Матисса, только женщины здесь не голые, женщины пляшут и кружатся, и веселятся, но все они одеты в черно-белые полосатые робы, а на их лицах сжатая гримаса ужасающей улыбки, улыбки побежденных, но непобедимых, знак близкой смерти.