Цитаты из книги «Приключения Тома Сойера»

Мать отодрала его за то, что он будто бы выпил какие-то сливки, а он их не трогал и даже в глаза не видал. Ясно, что он ей надоел и она хочет от него отделаться: ну, а если так, то ему ничего другого не остается, как уйти. Может, ей без него будет даже лучше и она никогда не пожалеет, что выгнала своего несчастного сына скитаться по свету, среди чужих людей, чтобы он там терпел мучения и умер.

время стояли лицом к лицу, не сводя глаз друг с друга. Наконец Том сказал:

Старую собаку не выучишь новым фокусам».

: век человеческий краток и полон скорбей; и я думаю, что это правда

Ячмень, ячмень, рассыпься, индейская еда, Сведи мне бородавки, гнилая вода…   потом быстро отойти на одиннадцать шагов с закрытыми глазами, повернуться три раза на месте, а после того идти домой и ни с кем не разговаривать: если с кем-нибудь заговоришь, то ничего не подействует. – Да, вот это похоже на дело. Только Боб Таннер сводил не так. – Ну еще бы, конечно, не так; то-то у него и бородавок уйма, как ни у кого другого во всем городе; а если б он знал, как обращаться с гнилой водой, то ни одной не было бы. Я и сам свел пропасть бородавок таким способом, Гек. Я ведь много вожусь с лягушками, оттого у меня всегда бородавки. А то еще я свожу их гороховым стручком. – Верно, стручком тоже хорошо. Я тоже так делал. – Да ну? А как же ты сводил стручком? – Берешь стручок, лущишь зерна, потом режешь бородавку, чтоб показалась кровь, капаешь кровью на половину стручка, роешь ямку и зарываешь стручок на перекрестке в новолуние, ровно в полночь, а другую половинку надо сжечь. Понимаешь, та половинка, на которой кровь, будет все время притягивать другую, а кровь тянет к себе бородавку, оттого она и сходит очень скоро. – Да, Гек, что верно то верно; только когда зарываешь, надо еще говорить: «Стручок в яму, бородавка прочь с руки, возвращаться не моги!» – так будет крепче. Джо Гарпер тоже так делает, а он, знаешь, где только не был! Даже до самого Кунвилля доезжал. Ну, а как же это их сводят дохлой кошкой? – Как? Очень просто: берешь кошку и идешь на кладбище в полночь, после того как там похоронили какого-нибудь большого грешника; ровно в полночь явится черт, а может, два или три; ты их, конечно, не увидишь, услышишь только, – будто ветер шумит, а может, услышишь, как они разговаривают; вот когда они потащат грешника, тогда и надо бросить кошку им вслед и сказать: «Черт за мертвецом, кошка за чертом, бородавка за кошкой, я не я, и бородавка не моя!» Ни одной бородавки не останется! – Похоже на дело. Ты сам когда-нибудь пробовал, Гек? – Нет, а слыхал от старухи Гопкинс. – Ну, тогда это так и есть. Все говорят, что она ведьма.

– Здравствуй, Гекльберри! – Здравствуй и ты, коли не шутишь. – Что это у тебя? – Дохлая кошка. – Дай-ка поглядеть, Гек. Вот здорово окоченела! Где ты ее взял? – Купил у одного мальчишки. – А что дал? – Синий билетик и бычий пузырь; а пузырь я достал на бойне. – Откуда у тебя синий билетик? – Купил у Бена Роджерса за палку для обруча. – Слушай, Гек, а на что годится дохлая кошка? – На что годится? Сводить бородавки. – Ну вот еще! Я знаю средство получше. – Знаешь ты, как же! Говори, какое? – А гнилая вода. – Гнилая вода! Ни черта не стоит твоя гнилая вода. – Не стоит, по-твоему? А ты пробовал? – Нет, я не пробовал. А вот Боб Таннер пробовал. – Кто это тебе сказал? – Как кто? Он сказал Джефу Тэтчеру, а Джеф сказал Джонни Бэккеру, а Джонни сказал Джиму Холлису, а Джим сказал Бену Роджерсу, а Бен сказал одному негру, а негр сказал мне. Вот как было дело! – Так что же из этого? Все они врут. То есть все, кроме негра. Я его не знаю. Только я в жизни не видывал такого негра, чтобы не врал. Чушь! Ты лучше расскажи, как Боб Таннер это делал. – Известно как: взял да и засунул руки в гнилой пень, где набралась дождевая вода. – Днем? – А то когда же еще. – И лицом к пню? – Ну да. То есть я так думаю. – Он говорил что-нибудь? – Нет, кажется, ничего не говорил. Не знаю. – Ага! Ну какой же дурак сводит так бородавки! Ничего не выйдет. Надо пойти совсем одному в самую чащу леса, где есть гнилой пень, и ровно в полночь стать к нему спиной, засунуть руку в воду и сказать:

Потом он вошел в церковь вместе с ватагой чистеньких и шумливых мальчиков и девочек, уселся на свое место и завел ссору с тем из мальчиков, который был поближе. Вмешался важный пожилой учитель; но как только он повернулся к ним спиной, Том успел дернуть за волосы мальчишку, сидевшего перед ним, и уткнулся в книгу, когда этот мальчик оглянулся; тут же он кольнул булавкой другого мальчика, любопытствуя послушать, как тот заорет: «Ой!», и получил еще один выговор от учителя.

В дверях Том немного отстал, чтобы поговорить с одним приятелем, тоже одетым по-воскресному: – Послушай, Билли, есть у тебя желтый билетик? – Есть. – Что ты просишь за него? – А ты что дашь? – Кусок лакрицы и рыболовный крючок. – Покажи. Том показал. Приятель остался доволен, и они обменялись ценностями. После этого Том променял два белых шарика на три красных билетика и еще разные пустяки – на два синих. Он еще около четверти часа подстерегал подходивших мальчиков и покупал у них билетики разных цветов.

– Кто ты таков, что смеешь держать такую речь?

Черт за мертвецом, кошка за чертом, бородавка за кошкой, я не я, и бородавка не моя!