Мягкая сила в мировой политике

Весьма характерно название доклада “Мягкая сила – палка о двух концах”, опубликованного на основе анализа эффективности “мягкой силы” в Институте исследований развивающихся рынков Московской школы управления СКОЛКОВО. Отмечая несомненную пользу “мягкой силы”, которую используют государства для укрепления своих международных позиций, авторы аналитического проекта отмечают, что она может “не только помочь государству, но и навредить ему”, особенно если ее наращивание отодвигает на второй план наращивание столь же необходимой силы “жесткой”. Уважение со стороны других держав может помочь сгладить некоторые проблемы, но “иногда приводит к чрезмерной самоуверенности”. В подтверждение этого и других схожих выводов в исследовании приводится пример Украины, причем еще до Майдана. Несмотря на то, что украинская “мягкая сила” была направлена вовне с целью представить имидж страны как моста между Западом и

В третий, самый широкий круг публичной дипломатии Най включает развитие длительных взаимоотношений с влиятельными, “ключевыми” фигурами различных государств на протяжении многих лет и даже десятилетий с использованием стипендий, обменов, учебы, семинаров, конференций и доступа к медийным каналам. За это время около 700 тыс. человек приняли участие в американской программе культурных и научных обменов, которые, по его словам, помогли обучить таких руководителей мирового масштаба, как Анвар Садат, Гельмут Шмидт и Маргарет Тэтчер. Весьма наглядными оказались результаты социологических исследований, согласно которым: – 99 % иностранных выпускников программы “Фулбрайт” отметили, что они стали “лучше понимать Соединенные Штаты и американскую культуру”; – 96 % выпускников указали, что они поделились своим американским опытом с соотечественниками через СМИ и культурные каналы после возвращения на Родину; – 89 % опрошенных подтвердили, что их опыт, полученный в Штатах, позволил им занять лидирующие позиции в родной стране[50]. На публичную дипломатию США тратят огромные средства – 666 млн долларов только в 2014 г.[51] Показательно и то, что в Госдепартаменте США введена специальная должность заместителя госсекретаря по “мягкой силе”, неотъемлемой частью которой является публичная дипломатия.

раздражителей, подпитывающих антироссийские умонастроения значительной части политических элит Запада, является стремление России добиться достойного геополитического статуса, соответствующего ее реальному положению в мире, и то, как оно оценивается во властных структурах страны. Многие представители западного политического истеблишмента исходят из того, что после распада СССР – геополитического гиганта – Россия не вправе играть в мировой политике роль, сопоставимую с США и ЕС. Суть такого подхода в концентрированном виде выразил руководитель крупного немецкого внешнеполитического мозгового центра “Фонд науки и политики” (Stiftung Wissenschaft und Politik) Ханс Хеннинг Шрёдер: “Российские элиты считают, что их страна является великой державой на уровне ЕС и США. Это завышенная самооценка. Россия обладает экономическим весом приблизительно равным Франции