Его знакомая привычка прилеплять жвачку на край чашки, запах Armani, звук наливающейся воды в ванной, его отросшие волосы, его манеры – все было на своих местах. Это и есть смысл – миллион секунд гармонии с собой. Каждый из нас был поистине свободен. Ведь кто, кроме нас знает, что свобода – это когда ты лежишь в наручниках, не думая о том, где же припрятан ключ.
– Глупость скажу – но… – как же страшно говорить это в первый раз.
– Я слушаю, – Алек улыбнулся и пристегнул меня к батарее.
– Я… – вроде поздно давать задний ход.
Мускулистая девушка выжидательно посматривала, знаками показывая «Давай, давай, не будь трусихой, перебори последний страх».
Романович, находясь в одном дыхании от меня, неустанно ждал…
– Тебя…
– Не трудись, я понял. Я тебя тоже семь! – он расплылся в улыбке, я ногами обхватила его бедра, стыковка произошла.