Цитаты из книги «Вафельное сердце»

Папы никто из нас не заметил, но как знать — может, писает за углом.

Почти что все взрослые нашей деревни поют в смешанном хоре. Смешанным он называется потому, объяснил нам папа, что те, кто умеет петь, перемешаны с теми, кто петь не умеет.

Ничего глупее Лена давно не слыхала. — Трилле не мужчина! — А кто же я? — поинтересовался я. — Ты сосед! Вот оно что, подумал я. Нет бы ей сказать, что я ее лучший друг.

. Но с газетами что плохо — никогда не знаешь, кто их читает. И можно нарваться на кого угодно — на бандита или даже на директора школы.

— Мамы нет дома. А она эту деталь заказывала? — спросила Лена придирчиво. — Нет, это сюрприз, — ответил Исак. Видно было, что он смущен и нервничает. Думаю, я бы тоже чувствовал себя неловко, если бы приехал вот так сюрпризом, а там Лена с молотком для крокета.

Паром успел сделать три рейса, и папа был втройне зол — как я и боялся. А он когда злой, то большой и красный. — Мы никогда так больше не будем делать, — пообещал я запыханно. А папа зашумел: — Не будем так делать, не будем так делать!.. Конечно, не будете! Вы с Леной никогда ничего не делаете два раза. Вы всегда придумываете новые безобразия!

— Тогда придется тебе купить его самому, Трилле-бом, — сказала мама. Взрослые легко говорят такие вещи, совершенно не думая, где их бедный родственник возьмет деньги.

Мама с папой назвали меня Теобальд Родрик. И тут же пожалели об этом. Нехорошо давать маленькому малышу такое большое имя. Но было поздно: что сделано, то сделано. Так что я уже прожил Теобальдом Родриком Даниельсеном Уттергордом девять лет. А это немало. Это вся моя жизнь. К счастью, все зовут меня Трилле, поэтому имя мне мало мешает, разве что Лена спросит иногда: — Трилле, опять забыла, как тебя зовут?

Потом мы рыскали по всей Щепки-Матильды в поисках кота и кошки, но нашли одного только Жруна. — Он такой жирный, что сойдет за двоих, — постановила Лена.

если кому-то грустно оттого, что он скучает без кого-то, значит, он этого кого-то любит. А любовь к кому-то — это самое-самое прекрасное на свете чувство. Те, без кого нам плохо, у нас вот тут! — и он с силой стукнул себя в грудь.