Мария Манич

ДАВАЙ ПРОГУЛЯЕМ ПАРЫ

Глава 1

Ясная

– Нас пригласили на вечеринку.

Отрываю взгляд от чертежа и, сдув с лица выбившиеся из хвоста волосы, вопросительно смотрю на усевшуюся напротив Таю. Подруга держит зонт-трость под мышкой и складывает руки в молитвенном жесте. На ней бежевый тренч, шелковый платок небрежно намотан вокруг шеи, на губах розовый блеск.

Вздохнув, чешу кончиком карандаша подбородок.

Обычно одна из двух подруг всегда похожа на леди, а другая обязательно на того парня из соседнего подъезда. Отгадайте кто в нашей паре я?

– Ты хотела сказать – тебя?

– Не ворчи. Одна я никуда не пойду. Ты мой плюс один.

Да-да. Страшненькая мужеподобная подружка, которой можно отпугивать неугодных кавалеров.

Кривлю губы:

– Какая честь. Но я занята.

– Когда? Я еще не сказала дату вечеринки!

– Дай подумать? Всегда!

– И чем же ты занята в пятницу вечером? Ешь чипсы и смотришь сериалы про расчлененку?

– Про особо опасных преступников!

– Скучно. И так проходят лучшие годы твоей жизни?

– Мне не скучно. Второстепенный герой такой красавчик. Хотя, скорее всего, он и окажется маньяком. Давай поспорим?

– Воздержусь. – Теперь настала очередь Таи кривить губы.

Обидевшись, она отворачивается к окну, где полуголые ветки деревьев раскачиваются на ветру, стараясь сбросить с себя последние пожелтевшие листья. Бабье лето давно закончилось, и теперь осень во всю пытается вступить в свои права. Дождь идет уже третьи сутки: то ливневой стеной, то мелкой неприятной моросью, как сейчас.

Поежившись, начинаю собираться.

Сворачиваю ватман трубочкой и запихиваю в тубус. Сегодня вторник, время семь часов вечера. В университетской библиотеке остались только мы и старушка-библиотекарь. Она шаркает между рядами книжных полок и раздражающе покашливает. В общем всячески намекает, чтобы мы поскорее отсюда свалили, она смогла с чистой совестью закрыть высокие деревянные двери и отправиться домой.

– На физмат пришел новенький. – сообщает Тая.

– Почему ты всегда в курсе всего?

Распустив волосы, расчесываю их пальцами и опять собираю в небрежный хвост.

Стараюсь припомнить новые физиономии, мелькавшие на соседнем потоке. После летней сессии произошел значительный отсев учеников. Моя группа поредела на четырех учащихся, не сдавших математический анализ. Хотя он и не был нашим профильным предметом. У Таи на экономическом тоже кто-то вылетел.

Однако новеньких студентов я не встречала. Или просто мне не было до них никакого дела.

– Девчонки на физре говорили, – хихикает Тая. – И я его видела, в столовой, перед первой парой. Красавчик.

– Только не говори мне, что ты опять влюбилась не пойми в кого! – Посмеиваясь, закидываю сумку на плечо. Беру в руки читательский билет и киваю в сторону выхода. – Идем.

– Почему сразу «опять»?

– Знаю я этот твой взгляд. «Валера, он такой… такой… просто не знаю какой»! – Передразнивая подругу, перехожу на более тонкий тембр и картинно хлопаю ресницами, положив ладони на грудь.

– Вот да! Именно такой. И он устраивает вечеринку-знакомство. Приглашены только избранные!

– Кто так вообще делает? Закатывает вечеринки для малознакомой толпы?

– Социально активные люди!

– А, ну да. Я же к таким не отношусь.

– Вот объясни мне: как можно жить в семье, где помимо тебя есть еще трое детей, и так ненавидеть людей? – всплескивает руками Тая и с глухим стуком роняет зонт на пол.

– Скорее всего, именно поэтому.

Мы серьезно, не моргая смотрим друг на друга. Уголок губ Таи нервно дергается, и она не выдерживает первой. Запрокинув голову, громко смеется.

– Девушки! В библиотеке должна быть тишина! Вы мешаете другим ученикам!

– Тут никого, кроме нас, нет, Раиса Пална! – кричит в сторону бесконечных стеллажей Тая.

– До свидания! – произношу добродушно.

В библиотеке я частый гость и портить отношения с сотрудниками мне не хотелось бы. Потому что в нашей большой квартире для меня часто нет места. А я люблю уединение. Фигово родиться интровертом в многодетной семье.

Машину я припарковала в соседних домах. Добираемся туда с Тайкай почти бегом, дождь по-прежнему накрапывает.

Забрасываю сумку на заднее сиденье машины и любовно кладу туда же тубус с чертежами. Тая смеется, что я ношусь со своей начерталкой, как с ребенком. Давно все в программах делать можно и нужно, а мне нравиться вот так руками.

– Подвезти тебя? – спрашиваю у подруги, хлопая дверью.

Мы живем в одном районе. Познакомились в прошлом году на подготовительных курсах. Удивительно, что при таком близком соседстве не встретились раньше. У меня никогда не получалось дружить с девочками, наверное, всему виной три старших брата. Они постоянно таскали меня за собой. Или я, как хвост, таскалась за ними.

– Давай. Я бы еще где-нибудь потусила, не хочу домой, – вздыхает Тая, загружаясь в машину.

– Паша? – спрашиваю, посматривая в зеркала, и прикидываю, как лучше поехать.

Я буквально чувствую, как кривится лицо подруги. Она всегда морщит нос, когда речь заходит о Паше, ее единоутробном брате. Он учится на моем факультете, старше на два курса и имеет взрывной характер. Тае живется с ним несладко. Они снимают квартиру на двоих через пару дворов от моего дома. Вечно ругаются как кот с собакой. Братских и сестринских чувств там нет совсем. Что мне и непонятно. Несмотря на то, что у нас с братьями большая разница в возрасте, они никогда не возьмут с меня денег за помощь. Скорее всего.

– Сегодня день, когда он затаривается телками и приводит их домой, – говорит Тая и, достав из сумки зеркальце, скептически себя рассматривает.

– Что, прям несколько «телок»? – спрашиваю смеясь, представляя Пашу, увешенного куклами Барби.

– Да. Две-три. Не знаю, что он там вешает им на уши. Но выбор у него всегда огромный. Я потом боюсь по квартире передвигаться без антисептика и перчаток.

Вкусы на девушек у Паши, прямо скажем, не очень. Или это веяние моды, выбирать себе в подружки искусственных «инстадив», которые как одна похожи друг на друга. Не знаю, чем они думают, когда накачивают губы и укорачивают носы, становясь похожими на клонов. Лучше бы мозгов себе добавили. Жаль, это невозможно. Хотя… самообразование никто не отменял.

– «Паша, ты такой классный!», «Паша, ты правда прочитал все эти книги?», «Паша…» – Тая изображает рвотные позывы, а я смеюсь, выруливая с университетской парковки на оживленную в вечерний час-пик улицу.

И тут смех застревает в горле.

– Твою мать! – ору я, пытаясь увернуться от красного «Мини Купера», несущегося прямо на нас.

Избежать удара не получается, хотя я очень стараюсь прижаться к обочине и не залезть колесами на тротуар, по которому ходят люди. Не хватало еще передавить ни в чем не повинных пешеходов.

– Куда едешь, дура! – кричу я, выскочив из салона и обегая машину. – Ты должна была мне дорогу уступить!

Готова поспорить на свою почку, за рулем другой тачки сидит девушка.

Зажав переносицу, на секунду прикрываю глаза.

Бампер погнулся и с одной стороны отвалился. Краска на нем кое-где стесана.

Перепуганная бледная Тая на пассажирском сиденье держит руку на сердце и отрывисто дышит:

– Что там? Все целы?

– Да что им будет? – произношу раздраженно.

Разворачиваюсь и широким шагом иду к минику, собираясь оттаскать за волосы идиотку, которая не смотрит на знаки и из-за которой, возможно, мы застрянем тут на несколько часов в ожидании сотрудников ДПС. Потому что это мое первое ДТП и я не знаю, как все оформляют. Можно, конечно, позвонить отцу… или кому-то из братьев. Но тогда мне машины больше не видать, как своих ушей.

Из миника вылезает длинноногая блонда.

Какая неожиданность! 

Смотрю на ее рост и не понимаю, зачем ей миник. Как она вообще там помещается? Блондинка верещит и охает, носясь кругами вокруг своей машины.

Открываю рот, чтобы отчитать ее за отсутствие мозгов, как вдруг прикусываю язык. Потому что с пассажирской стороны выбирается здоровый бритоголовый парень.

Одна его бровь рассечена и оттуда сочится кровь. Он прикладывает пальцы к ране и громко чертыхается. Зло смотрит в мою сторону.

– Куда едешь, дура? – спрашивает он у меня.

Глава 2

Ясная

Медленно моргаю. Один раз, второй. Немота на меня нападает редко. Я обычно всегда знаю, как ответить и осадить словесно так, чтобы человек потом никогда не отмылся от этих слов, либо никогда меня не забыл.

Именно поэтому у меня мало друзей.

Рожа у этого бритого чисто уголовная, грозная, пугающая. Наверное, поэтому я торможу с нападками. Взгляд колючий, скулы острые, подбородок волевой с милой ямочкой по центру. Лицо бледное, под глазами тени. Да и вообще весь он какой-то помятый. Видавший виды бомбер, широкие джинсы с болтающейся на бедре цепочкой, потрепанные кеды. Струйка крови, сбегающая вниз по щеке, идеально завершает его быдловатый образ.

Я, несмотря на мешковатые вещи и куцый, спрятанный под капюшоном хвостик, девочка из интеллигентной семьи врачей. Драться с отбитыми на голову мужиками не умею, разве что пару раз заваливала братьев на маты, когда в детстве вместо художки папа случайно отвел меня на айкидо.

– Ты кого дурой назвал? Свою куклу Барби, которая водить не умеет? Готова поспорить, вместо дороги она смотрела в зеркало и красила губы.

Парень неожиданно усмехается. Буквально на секунду! Точно говорю, я видела. И его протокольное лицо сразу преображается. Однако он быстро прячет эмоции, вновь сдвинув брови на переносице.

– Дерзкая, типа?

– Не нравится, когда кто-то прав, кроме тебя?

Он стучит пальцами по красной крыше и скользит по мне изучающим взглядом. Судя по тому, как быстро исчезает его интерес к разглядыванию моей персоны, ничего примечательного в моей внешности парень не нашел.

Не понравилась.

Переживу.

– Глаз, что ли, нету? – Он кивает в сторону спрятанного за автобусной остановкой знака. – Ты свой таз вместе с правами купила?

Пропускаю мимо ушей оскорбления для своей старушки «кии». Купила я ее не сама. Это первая машина в нашей семье. Ей уже лет двадцать – раритет. Родители просто не могут с ней расстаться. Показывают нам с братьями, как правильно нужно ценить и расходовать деньги. И без разницы, что у них самих в подземном гараже уже давно стоит по личному «мерседесу».

– А ты денег на мозги так и не наскреб? – замечаю я ехидно.

Знак я видела, и он говорит в мою пользу.

– Лера, иди сюда… – громко шепчет Тая. – Не нарывайся…

Она вылезла из окна наполовину и истерично машет руками, подзывая к себе.

– Погоди, – отмахиваюсь от подруги.

– Послушай подружку лучше, – цокает языком парень.

– Давай полицию вызовем! Мне страшно, – хнычет Тая. – Или кому-нибудь позвоним.

– Если понадобится, обязательно вызовем.

И папа отберет у меня ключи от машины.

Братья будут подшучивать и рассказывать эту историю до гробовой доски.

Ну уж нет.

Сама разберусь. Составим протокол. Позвоню в страховую. Найду автомастерскую и отгоню туда свою малышку.

Парень сплевывает на землю и с громким хлопком закрывает дверь. «Мини Купер» едва не подпрыгивает от силы этого удара.

– Пздц, – шипит он, сдавив двумя пальцами виски.

– Я бы тебя за такое отношение к машине близко к ней не подпустила.

– Чего?

Ноздри олигофрена подрагивают. Глаза прищуриваются.

– Ничего.

Щурю свои в ответ. Упираю руки в бока и оглядываю повреждения на своей, и… нет, другая машина точно не ему принадлежит.

Если бы это была его тачка, под сиденьем непременно нашлась бы бита. На случай важных переговоров. У меня такая есть. И я обязательно ее достала бы, если бы не была уверена в том, что в этой милой машинке сидит длинноногая курица.

Кстати, где она? 

Пристроилась на бордюре, обливаясь крокодильими слезами, быстро строчит что-то в телефоне. Шмыгает носом, поднимает голову, ищет взглядом парня и, шлепая дутыми, подкрашенными в розовый губами, произносит:

– Папа меня убьет.

Сестра!

Шагаю ближе к блондинке. Может, стереотип про тупость с ней не работает? И мы сможем быстро договориться? Хотя нет, она же в меня въехала.

– Тогда давайте решим этот вопрос побыстрее и разойдемся. – По мне, лучше как можно скорее прекратить бессмысленное общение с бритоголовым. Он здесь все равно ничего не решает.

– Давай. У тебя есть с собой деньги?

– У меня? – Удивленно выгибаю брови. Неужели она думает, я буду ей платить? – А у тебя, киса, есть? Потому что я хочу получить за свой отвалившийся бампер кругленькую сумму побыстрее, или мы вызываем ментов.

Нет, не вызываем. Но немного угрозы не помешает.

– Это ты виновата! Я не видела твой драндулет. Ты знаешь, кто мой отец?

– Естественно, нет. Но можешь просветить, я послушаю, пока набираю номер 102.

– Чей?!

– Оксана, дай ей денег, и поехали, – раздается угрюмое за моей спиной.

– Ни за что. Это она виновата! Я ее не видела!

– Господи боже… – бормочу я, покачивая головой. Так мы до утра не разойдемся. Каждый будет тянуть одеяло невиновности на себя. Что за аргумент такой – «я ее не видела»?  – И куда же ты смотрела?

Блондинка беспомощно таращится чуть выше моего плеча. Предполагаю, примерно там виднеется лицо ее парня.

– Блин. Сколько ты хочешь?

Удивленно приподняв брови, оборачиваюсь. Парень хлопает себя по карманам и достает на свет толстую пачку денег. Свернутые вдвое пятитысячные купюры, стянутые тонкой зеленой резинкой.

– Вот так бы сразу.

Несколько минут торгуемся. Бритоголовый, оказывается, жмот и с трудом уступает мне лишнюю тысячу за моральный ущерб.

Расходимся.

Парень садится за руль миника и посылает мне убийственный взгляд через лобовое стекло. Я только что его поимела.

Его сладкая блондинка прыгает рядом, продолжая умываться слезами, просит прощения и рассыпается в благодарностях. Хватает его за щеки и, повернув к себе, набрасывается с поцелуями. Одна ее рука соскальзывает на мужскую грудь и ползет ниже, к паху.

Боже мой…

Средь бела дня.

Постыдились бы.

– Какая мерзость, – бормочу, поворачивая голову к замолкшей Тае. – Ты тут как? Жива? Чего притихла?

– Ты с ума сошла? – выдыхает подруга, продолжая таращиться в окно на рядом стоящую машину и сосущуюся парочку.

В животе неприятно тянет.

Меня сейчас вырвет от отвращения.

– Вполне вменяема. У меня даже справка из психушки есть. Выдали, когда на права сдавала. А что такое?

Тая тяжело вздыхает и заправляет за уши волосы.

– Это же Матвей Громов. Ты совсем по сторонам не смотришь? В каком мире ты живешь?

– В том, где плохих парней всегда наказывают. – Усмехаюсь, имя в виду свои сериалы. – Это ты про него говорила? Он новенький? К нему на вечеринку мы идем?

– Серьезно? Это Матвей…

– Громов, ага, я услышала. И что с того? Он что-то типа суперзвезды? Блогер миллионник?

– Да, нет же! Помнишь историю, как в том году вертолет на окраине города упал? Три человека погибли, один выжил.

– Помню. Папа оперировал выжившего. Вроде его отправили на восстановление в Германию. Но там прогноз был так себе. Это он? Я что, обобрала инвалида? Нужно было предупреждать!

На мгновение мне становится стыдно. И я даже подумываю выбраться из машины и сунуть деньги обратно этому Громову. Но Тая отрицательно мотает головой и судорожно вжимается в кресло, когда рядом раздается визг шин. «Мини Купер» срывается с места. Задумчиво смотрю ему вслед. Задние фары несколько раз раздражающе мигают на прощанье.

Позер.

– Это был его отец. Матвей учился с нами в универе, вылетел летом. Не помнишь его?

– Вообще ни разу…

– Он тогда иначе выглядел, – продолжает рассказывать Тая. – Связался с дрянной компанией, говорят, спускает отцовский капитал в унитаз. Наркотики, выпивка, гонки и девочки. Творит, что хочет. От таких нужно держаться подальше. Я вообще думаю: вдруг эти купюры, ну те, которые он тебе дал, меченые? И он специально это сделал: ты решишь ими расплатиться, и тебя повяжут, как соучастницу.

– С чего бы?

– Ты с ним так разговаривала… У него девицы по струнке ходят! Я его боюсь. Как посмотрит, внутри все сжимается. Я пыталась тебя предупредить. Даже смс написала.

– Телефон в сумке лежит, – произношу задумчиво, переваривая нужную информацию.

И отмахиваюсь от нее, как от назойливой мухи. Деньги на починку машины у меня есть. Осмотрев купюры в луче света, убираю их в карман.

– Смешная ты, Тайка, – успокаиваю нервно кусающую губы подругу. – Не верь всему, о чем болтают в женских туалетах на длинных переменах. Думаю, мы еще нескоро встретим этого Громова. Из универа он вылетел, с плохой компанией связался. Где же нам пересекаться? Думай лучше, что наденешь на вечеринку новенького. И не переживай.

Глава 3

Громов

Звук стандартной мелодии мобильника врывается в мой беспокойный сон подобно отбойному молотку.

Твою мать…

Только вырубился. Повидаться со стариной Морфеем в последнее время без колес удается нечасто. И такой облом.

Перекатившись на бок и прищурив один глаз, шарю рукой под кроватью. Именно оттуда раздается раздражающий, насилующий перепонки перезвон.

«Клим».

Мать проще игнорировать, чем этого козла.

– Че надо? – спрашиваю сипло.

– Спишь, принцесса?

Мычу, перекатываясь обратно на спину. Обвожу взглядом пространство перед собой. Хата не моя. Шторы на окне плотные, утренний свет ни хера не пропускают. Или уже далеко не утро?

– Проспись и пой, – нараспев произносит Клим, явно веселясь. На заднем фоне у него грохочет музыка. – Дашь телефон бабы, которая тебя так укатала?

– Заткнись. Сколько времени?

– Ты че, в пространственно-временном континууме затерялся? Я точно хочу познакомиться с этой красоткой. Или их там парочка? Три дня от тебя вестей не было. Думал, ты уже сдох. Мать твоя звонила.

Лучше б сдох.

– И ты че?

– Сказал, ты у меня. Должен будешь, – посерьезневшим тоном говорит Клим. – Ты в порядке?

Нет.

– Да.

– Отлично. Тогда жду. Адрес напомнить?

– Склерозом не страдаю.

– Похвально.

Скидываю звонок и несколько секунд пялюсь в потолок.

Клим Ледовский по прозвищу Айс считается моим лучшим другом класса с пятого. С тех пор как мы начистили друг другу рожи из-за какой-то девчонки с синими бантами и портфелем с сиреневой пони, а потом решили, что она этого не стоит.

Последний, самый хреновый год в моей жизни Клим в городе отсутствовал. Ездил на учебу в Америку, в какую-то физико-ядерную школу. Повышал свой скилл, уровень английского и, судя по рассказам, трахал баб всех национальностей и возрастов.

Безостановочно.

Знал бы его папаша мэр, что за скилл повышал его сын, десять раз подумал тратить ли столько бабла на его путевку в штаны.

Айс вернулся на прошлой неделе. По этому поводу в пятницу на ушах будет стоять весь город и его новоиспеченный и бывший мой университет. И я, мать вашу, не планирую это пропускать.

– Привет.

Выхватив в фокус дверной проем, слежу, как Оксана, переступив порог, на ходу расстегивает черную блузку. Задница и бедра, упакованные в тесную юбку-карандаш, призывно виляют.

– Ты долго спал, я уже забеспокоилась.

– Не стоило.

Склонив голову набок, наблюдаю, как она полностью обнажается, не стесняясь показывать свое идеальное тело, опускает трепещущие ресницы и быстро облизывает губы, посматривая через плечо. Прямо скромница. Но мы-то оба знаем, что она из себя представляет в постели и за ее пределами.

– Не поможешь?