Что за херня? – требую с нажимом, обнимая ее лицо ладонями.
– Не обращай внимания, – пытается увернуться.
Это гормоны? Об этих чудесах я знаю не понаслышке. Блять. Когда она носила Давида, я прошел через все фазы женских гормональных плясок. От безумного траха везде, где придется, до слез и приступов паники.
Прижав к себе, кладу подбородок на ее макушку. Глядя в окно, слушаю прерывистое дыхание внизу. Чувствую, как она сдается, становясь податливой.
Вот так.
– Мне что, пойти вырвать ей волосы? – шепчет в мою грудь.
– Не стоит. В твоем положении это вредно, – поглаживаю ее шею.
Пару месяцев назад ее стошнило прямо в утренний кофе. Помимо других очевидных симптомов, этот был самым впечатляющим.