Отзывы на книгу «Мы так говорим. Обидные слова и как их избежать»

Довольно любопытная небольшая книга, как, по мнению некоторых людей, должна выглядеть корректная лексика в современном мире. Даже если вы бесконечно далеки от размышлений о том, является ваша речь «языком вражды», и даже если вы считаете себя главным специалистом по толерантности, то книгу все равно прочитать стоит. Как минимум ознакомиться с альтернативной точкой зрения, а как максимум задуматься над тем, что, когда и как мы говорим. Заодно можно проверить границы собственной терпимости. Я, хоть и разделяю саму идею о том, чтобы говорить в публичном пространстве максимально вежливо и всячески стараться никого не обижать, все же с некоторыми категориями людей не считаю нужным церемониться, так что педофилов, насильников и убийц продолжу называть именно так и не иначе. Но общие рекомендации довольно просты и достойны, чтобы приличные люди старались их придерживаться.
1) Если слово звучит, как ругательство и может быть применено к здоровому(«обычному») человеку, значит с этим словом что-то не так и лучше его не использовать.
2) Любое название уязвимых групп одним словом – патологизация. С этим правилом сложнее всего, так как наш мозг стремится к развешиванию ярлыков и придумыванию коротких емких обозначений.
3) То, что позволяют говорить себе говорить люди сами про себя, не может быть использовано для называния их третьими лицами.
4) Корректная лексика – не про завуалирование и благозвучие, а, наоборот, про ясность, конкретику и отделение личности от того, что с этой личностью произошло или происходит.
Ну и напоследок процитирую интересное замечание: «Та группа, которая начинает приобретать власть, начинает эту власть выражать посредством языка. Верно так же и обратное: кто владеет языком, тот владеет и политической властью.» Мысль эта, возможно, несколько преувеличивает реальное влияние языка/слов на общество, но именно в вере в подобные утверждения, мне кажется, кроются и страхи типа «это все тайные происки госдепа/пятой колонны и т.д.» и светлые надежды других жить в более открытом и приятном обществе, а также чаяния некоторых обрести видимость и влияние на политику в стране.

Если вдруг вы, как и я, не были в курсе того, что наркоман/алкоголик/бомж уже не говорят и хотите узнать как же говорят, то эта книга именно об этом.

Первая половина - дискуссии, мнения и взгляды на новую этику, мерилом в которой стала... обида

...именно обида становится главной эмоцией новой этики

Новая этика - это не реальность фактов и доказательств, а реальность чувств и травмы

То есть, если группе людей покажется, что какое-то слово по отношению к ним обидно, то это весомый аргумент, чтобы это слово заменить.

В какой-то момент все аргументы сводятся просто к гуманизму. Потому что людям иначе обидно

Вторая половина - глоссарий, поделенный на части "заболевания и ограничений", "психические расстройства", "социально уязвимые группы" и даже "ЛГБТК+". В каждой части слова, которые либо неверно используются, либо некорректны, либо в принципе допустимы, но можно сказать по-другому. А также предлагаются корректные замены. К вашему вниманию пример слова (реальный из книги!)

Не стоит: наркоман
Лучше использовать: наркопотребитель
Комментарий: некорректное, патологизирующее, оскорбительное слово

Я считаю, что смысл не меняется от того, назовешь ты кого-то этим словом или другим, если значение вложено верное. Но тут опять же смотря какое слово и к кому оно применяется. Если оно из медицины и именно в этой среде применяется, то вроде и все хорошо. Если диагнозом обзывают кого-то, то уже обидно. И самое главное обидно и носителю диагноза, потому что это болезнь, а не его личная характеристика и тому, кого обзывают, потому что он здоров. А если о человеке сказали, что он алкоголик, а не "человек с алкогольной зависимостью", то тут я думаю такая замена неоправданна, только если вы не публичный человек и говорите о публичных личностях на ТВ.

Однако согласна, что многие слова приобретали негативную окраску именно из-за того, что их использовали не по назначению (к примеру: кретин, олигофрен, даун и прочие это медицинские термины). И как ты в медицинской среде так говорить можно (только осторожно), но вот в обычной жизни нежелательно (даже если слово применимо к человеку с таким диагнозом). А уж тем более использовать эти слова как оскорбления.

Однако создатели книги считают, что важно не только то, что мы говорим, но и как мы это делаем

В обществе, где есть zero tolerance к насилию, оно не допускается и в языке. А в обществе, где сказать "бомж" или "наркоман" - это "а что такого?", позволено и все остальное: дискриминация, домогательства и изнасилования.

Для меня это очень спорно. Если все будут говорить "наркопотребитель" и "бездомный", то и домогательства с другими преступлениями исчезнут? Это очень странное умозаключение.

Также в книге была интересная мысль о том, что те, кто ратуют за свободу слова в каких-то областях, также ратуют за "ее значительное ограничение со стороны толерантности".

Положительные стороны книги для меня: рассматриваются многие мнения. Как на новую этику, так и на повальную толерантность, на замену слов, на феминитивы. Есть мнения филологов. Рассказывается почему у нас процесс замены слов идет, но туго и почему некоторые некорректные слова мы никак не можем воспринять как некорректные (из-за исторических и культурных различий). То есть становится понятно, почему этот процесс вообще пошел и что примерно будет с языком в дальнейшем.

Книга больше всего полезна тем, кто является публичным человеком, так как она поможет быть в курсе всех "словесных табу", которые появляются ежедневно, и не попасть в очередной скандал тем, кто реально интересуется этой темой и хочет быть максимально гуманным и толерантным. Остальным просто для интереса "что в мире нового" и общего развития.

И как бонус занимательныесловесные замены, которые до русского языка пока не дошли, но на западе имеют место быть.

надо было говорить не "слепой", а "несвободный глазами", не "инвалид", а "несвободный телом"

называть человека old уже нехорошо, надо говорить elderly. Не "мужчина" или "женщина" (это сексизм!) - person. Вместо blind (слепой) надо говорить visually impaired (визуально ослабленный). Вместо "маленького роста" - vertically challenged, вместо толстый - horizontaly gifted (горизонтально одаренный).

Для себя выделила не «маленький рост», а vertically challenged (перевод образный) «испытывающей трудности из-за вертикального уровня». Ну буду знать как исправить людей, когда обратят внимание на мой рост))

Ну а всем, кто ленивый и непунктуальный, успокойтесь с вами все окей, вы просто

motivationally challenged (испытывающие трудности из-за уровня мотивации) вместо ленивый и chronologically challenged (испытывающий трудности со временем) вместо непунктуальный

Какое -то очень неприятное послевкусие оосталось после прослушивания этой книги . Есть конечно здравый смысл в коректном обращении к людям. Не спорю, порой мы забываемся, или просто не обращаем на это внимание, говорим не задумываяь. Но в книге приведены случаи, с которыми я не могу согласиться. Например, мне не понятно, почему педофила нельзя называть педофилом??? Им , знаете ли ,это оскорбительно и обидно, но если вдуматься в смысл, ну это же бред...
Так же очень режут слух все эти новоможные блогерки,директорки, психологини. Эти слова, возможно и войду в норму речи когд-нибудь, но сейчас звучат очень странно.
Сама книга напомнила такой словарь разбитый по темам.
Очень не однозначное впечатление от книги.

Прочитав книгу, я пришла к единственной мысли - как хорошо, что я не блогер, не журналист, не спикер и вообще редко общаюсь с людьми.

Я поняла, что будет жара, как только увидела в тексте "спасибо психологине...". То есть я, разумеется, понимала, что́ берусь читать, но мне почему-то казалось, что всё будет несколько менее... масштабно, что ли.

Автор пишет, что она не филолог, а журналист - это очень заметно. Во-первых, вся книга построена по принципу статьи, во-вторых, подход к языку сразу говорит о том, что написавший работу профессионального отношения к нему имеет очень мало. Филологи понимают, что язык - это живая единица; он изменяется сам, и навязать в него что-то извне абсолютно невозможно. Тому есть яркий пример с нашумевшим законопроектом, предлагающим сделать произношение "йогу́рт" языковой нормой. Где сейчас этот йогу́рт? А ещё есть "кофе": исправляли всю жизнь на мужской род, но средний уходить не захотел и теперь стал вариантом нормы. Приведённые в первой главе мнения лингвистов - единственная разумная, на мой взгляд, часть текста. Там и про этику, и про языковую норму.

Если автор откровенно порицает культ обиды в современном обществе (а мне кажется, она это делает в самом начале, ну или, во всяком случае, высказывает своё пренебрежение), то мне становится совсем непонятным смысл написания этой книги. Если тебе что-то не нравится, зачем ты стараешься этому способствовать? Если сейчас модно и классно бесконечно обижаться и оскорбляться, что само по себе ненормально, зачем стараться подстраиваться под это поведение?

В начале книги Бобылёва приводит в пример некую группу людей, которые при разговоре о толерантной лексике говорят, что нужно проблемы решать, а не выбирать для них слова. Так вот, видимо, я из этой же категории. Я действительно считаю, что куда острее стоит проблема с принятием того же ЛГБТ-сообщества; осознанием, что ментальные расстройства - это реальность, вариант нормы, такой же, как гастриты, диабеты и другие проблемы со здоровьем, а не западная выдумка или позорное клеймо; что бездомные часто оказываются на улице совсем не по своей вине, и что не перестают от этого быть людьми. Всё это и многое другое - то, над чем стоит думать, над чем стоит работать. И пока все эти проблемы будут существовать, язык не станет этичнее. Не может "белое" означать "чёрное". Не может быть толерантного названия "нетолерантному" (имею в виду то, которое не принимают и не понимают) явлению.

Безусловно, нужно стараться быть вежливыми. Я также согласна с некоторыми примерами из словаря, особенно в области болезней. Например, действительно, довольно странно называть детей с синдромом Дауна - даунятами. Однако мне это режет слух по очень простой причине - в нашем языке "даун", "кретин", "олигофрен" и т.д. давно вышли из медицинской среды и стали ругательствами. Об этом, кстати, и сама автор пишет. Я уже писала выше, что язык - живая единица, потому так и получилось. Однако, я совсем ничего обидного не вижу, когда человека с какой-нибудь болезнью сердца, например, называют "сердечником", а если проводить аналогии с примерами из книги, то на это очень даже можно обидеться.

Во всём хорош здравый смысл, и пресловутый пример про маньяков и педофилов - это, уж простите, бред сумасшедшего. Если говорить о слове "маньяк" и приведённом объяснении - мол, это целый спектр расстройств, - то нужно учитывать особенности нашего языка, в том числе ту, когда у одного слова может быть несколько значений. Полагаю, это именно тот случай, и в нашей речи слово "маньяк" в самую последнюю очередь относится к людям с каким-либо маниакальным расстройством личности, хотя это и созвучно. Про педофилов даже говорить ничего не хочу. Толерантная лексика нужна для того, чтобы никого не обижать, но мне абсолютно всё равно обижу я или нет человека, который совращает детей. А если уж он, как говорится в книге, всю жизнь борется с этим расстройством и ни одного ребёнка никогда и пальцем не трогал, то очень сомневаюсь, что в диалоге с ним вообще появится необходимость использовать это или любое другое слово. Обычно подобные расстройства в светской беседе не обсуждаются.

Очень мне "нравятся" некоторые примеры, а точнее пояснения к этим примерам. Например, в случае с "раздвоением личности":

"Раздвоение личности" - устаревший термин. В психиатрии это называется "диссоциативное расстройство"..."

В том-то и дело, что это термин! Медицинский термин, то есть довольно узкий. Не обязан среднестатистический человек разбираться во всех этих терминах, знать правильные названия всевозможных отклонений и особенностей. В конце концов, каждый должен заниматься своим делом. Айтишники же (люди, работающие в сфере IT, а то вдруг сейчас кто оскорбится) не обижаются, когда их всех поголовно называют "компьютерщиками", а системные блоки величают процессорами. Откуда условной тёте Глаше из села Петровка знать всё это? При этом тётя Глаша может быть просто ангелом во плоти и в жизни никого обижать не собиралась.

Забавно, что в разделе "ЛГБТ+" я не то что с некоторыми некорректными примерами не знакома, а даже с явлениями, которые они обозначают. Однако, если я где-то что-то от незнания скажу не так, люди оскорбятся - общество такое. Либо я разбираюсь в том, что мне совершенно неинтересно и меня совсем не касается (а чужая интимная жизнь, хоть традиционная, хоть нет, никаким боком ко мне не относится), либо я груба и неэтична (по меркам тех, кого всё это оскорбляет). Остановите Землю, как говорится...

Что больше всего резало глаз при чтении - это использование новейших феминитивов (то есть не тех, что уже прижились - учительница, певица и т.д). К ним можно относиться по-разному, но факт остаётся фактом: попытки искусственным путём создать корявые феминитивы - это тоже дохлый номер, причём у Бобылёвой в книге есть абсолютно понятное и доходчивое объяснение, почему это не сработает. И что же? Она упорно пишет "психологиня" и "редакторка".

Моё мнение: в случае с языком нужно не впадать в истерику и слова на все случаи жизни придумывать, чтобы никто не обижался, а своё отношение к этим словам менять - раз, перестать вставать в позицию жертвы - два, относиться к людям по-человечески вне зависимости от их социального, гендерного и какого угодно другого статуса - три. В конце концов, если кто-то из близких использует какое-то слово, которое лично тебе не нравится - попроси этого не делать, а хвататься за сердце, читая новости или чей-то блог - деструктивно, как по мне.

Мне книга взорвала мозг. Наверное, кому-то она покажется полезной - почему бы и нет, собственно. Я же, повторюсь, ожидала что-то более приближённое к моей реальности, а не миру сумасшествия в Твиттере, где одно неверное слово способно перечеркнуть твой труд за всю жизнь.

После прочтения подумала, что не хочу быть толерантной. Вежливой -разумеется. Но на этом все. Педофила не стоит так называть, потому что человек,желающий совратить ребенка, но пока этого не сделавший, может обидеться. И маньяки не маньяки, черное не черное, белое не белое. При этом узнала много нового. Оказывается, бывают женские пенисы и мужские вагины. И что есть чуть ли не 40 типов  гендерного восприятия себя самого. И все это нормально.Очень надеюсь никогда с этим не столкнуться в реальной жизни. И правда, что теперь самый бесправный человек теперь мужчина, белый, натурал. Из окна Овертона очень сильно дует.