Посвящается всем тем,

кто сделал мой путь таким, 

какой он есть.

Я всегда буду благодарна вам за это.

Иллюстратор Елизавета Сашенкова

Корректор Мария Устюжанина

Дизайнер обложки Анастасия Волконская

Иллюстрация на обложке Диана Сергеева

© Мария Альварес, 2019

© Елизавета Сашенкова, иллюстрации, 2019

© Анастасия Волконская, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-0050-5717-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

История одной улыбки

Тихая при полнолунии ночь. Перекинув через одно плечо свой изношенный рюкзак, устало шагаю по сырому асфальту. Одна за другой проезжают машины, проваливаясь в луже. Я бы их предупредил, но, к сожалению, занят. «Чем?» – спросите вы. Отвечу честно: не знаю… Я просто парень, что шагает в направлении, м даже ему самому. Как часто говорят, все дороги ведут домой. Мой же путь менее оптимистичен и ведет лишь в сть.

Обшарив дно кармана, набираю все остатки мелочи. Грязными ладонями пересчитываю монеты, чем-то отличающиеся от остальных, неосознанно вспоминая историю каждой. На соседней улице я краем глаза видел довольно аппетитную вывеску над круглосуточным ларьком. Она освещала мрачные улицы района теплым светом. Так и там бы жить согласился. Уж больно манит запах нежной выпечки да тепло от печки.

Как вы уже поняли, дома у меня нет… Денег тоже… С каких-то пор я бродяга, что ищет приспешище не только физически, но и духовно.

Ветер сменил направление, подул прямо с севера. Свежие листья отдавали ароматным запахом, почему-то напоминавшим мятный. Северный ветер, самый противный из всех, дул прямо в шею, подгоняя и без того застывшую кровь.

Булочная подождет. Зайду во дворы, там ветра меньше. Справа от меня возвышаются девятиэтажки, что заслоняют злостный ветер. Я прохожу мимо них и иду к «китайке».

На балконах сушится море дешевой одежды и прочих тряпок. Штукатурка опадает, словно листья поздней осенью, и прямиком в некогда закрытую зону. Красные предупреждающие ленты давно содраны детскими ручонками. А где-то в углу еще заметны следы крови. Жизнь здесь не из лучших. Однако эти люди имеют крышу от дождя да стены, спасающие от ветра. Как-никак, лучше моей бескрайней улицы.

– Бабушка, почему огоньки не появляются в небе? – услышал я голос с единственного закрытого балкона.

– Ничего страшного, я уверена, скоро они будут, – успокаивала старушка чуть ли не рыдающего ребенка.

– Но мой день рождения почти прошел, а фейерверка так и не было, – печалилась маленькая девочка. – Ты говорила, что он будет. В дни рождения всегда появляются огоньки. Я хочу увидеть их.

– Но… а как же вчерашние? Ты же их видела?

– Это были не мои. Огни не на мой день рождения. Я так всегда хотела увидеть свои. Что засияют для меня.

– Не плачь. Иди съешь тортик. Я обещаю: они еще будут.

Девочка в коротеньком платье ушла с балкона. Вместо нее встала рядом с бабушкой женщина моложе, возможно, мать.

– Зачем ты бросаешься обещаниями? Свадьбы сегодня ни у кого не намечается. Никакого фейерверка не будет. А денег на свой собственный у нас нет. Я на торт-то неделю копила.

– Но ты видела ее глаза? Ей так хочется верить в чудо.

– И как ты затем объяснишь, что чуда не произошло?

Бабушка не ответила, лишь промолчала и тихо наблюдала за звездами.

И тут мое сердце забилось. Ноги сами повели в иную сторону. Я мчался быстрее ветра. На бегу схватил всю мелочь и купил в закрывающемся магазине самую дешевую торпеду. Поставил ее в месте запуска, напротив балкона. Из правого кармана выхватил одну за другой пару спичек, бесполезно пытаясь зажечь. Наконец, удалось!

Словно неизведанное космическое тело, моя ракета летела ввысь, оставляя след из желтого огня.

– Мама, бабушка! Смотрите! Мой огонек уже летит! – радовалась выбежавшая на балкон девочка.

Я наблюдал за происходящим снизу, за поваленным деревом, где в темноте ночной меня никто не видел.

И тут произошло непредвиденное. Огонек погас, забрав все надежды. Больше звука летящей ракеты я не слышал. Ох уж эти подпольные подделки!

Но через мгновение небо озаряется розовым переливающимся в лиловые оттенки светом. Чудо произошло… Иногда его нужно лишь сымитировать, чтобы согреть теплом детскую душу.

– Почему он один и прямо перед нами? – удивилась мать.

– Кто бы ни был этот добрый человек, душа его согрета, – сказала бабушка.

Она права. И пусть я остался голодный. Я еще долгое время буду видеть улыбку этой девочки.

Земля неизвестного

30 апреля драконьего года

Наши бескрайние пшеничные поля заливаются солнцем. Когда я хочу побыть одна, то прихожу именно сюда. Золотистые зерна падают прямо на лицо, пока ты читаешь любимую на этой неделе книгу. В нашем мире нет небесных сооружений и светящихся приборов, о которых так фантастично рассказывают прадеды. Лишь маленькие деревушки по всем уголкам света да автобусы, что работают на аккумуляторах. Посреди полей сотни ветродуев, мельниц, что снабжают достаточным количеством энергии, окружают село, образуя высокие стены, защищающие нас от собственных страхов. Я не жалуюсь, в деревне очень даже уютно. Весь мой досуг уходит на прогулки по принадлежащим нам земляничным лугам, маленькому лесу или моим любимым полям. А еще я просто обожаю читать фантастическую и познавательную литературу. Хоть какое-то расширение внутреннего мира и мечтательное времяпрепровождение. Чтение – довольно редкое в наши дни умение. Меня никто не учил: у нас никто не умеет. Я любопытная по жизни – забралась у тети Тамары на чердак. Каких там только не было неизвестных мне вещей. Однако приглянулась мне тетрадка с твердой обложкой. Впоследствии я узнала, что это называется книгой, а на обложке, научившись, прочитала: «Азбука». Ее я храню до сих пор как самое заветное сокровище, храню в дупле старого дерева в нашем Дремучем лесу. Думаю, еще долгое время никто туда не заглянет. Пока…

А тем временем я обшарила все шкафы и чердаки в каждом заброшенном домике деревни в поисках интересных мне книг. Они переселенцам все равно уже не нужны. Так мы называем тех, кто осмелился перейти границу и отправиться далеко-далеко в иные земли или просто исчез…

Иногда я тихо сидела у ручья, читая прозу и мельком поглядывая на высокие горы, что были за запретной для меня чертой. И часто казалось, что оттуда зовет чей-то голос. Я не шла на него, ведь четко знала бабушкин наказ: «Ни на шаг к границе!». И все: никаких причин, объяснений, лишь это. Но она же знает, что я любопытна и сама неизвестность манит меня в эту опасную среду. В книгах многое пишут о красоте внешнего мира и даже придумывают новые. Иногда трудно их различить.

Что-то я задумалась. Солнце садится – пора пить мятно-лимонный чай да укладываться спать. Завтра Первое мая – День благодарности земле. Скорее всего, будем снова помогать людям в селе, как в прошлом году.

Я кинула последний взгляд на удаляющиеся золотистые поля, переливающиеся от легкого ветра, и горы, растущие на глазах.

Ночь с 30 апреля на 1 мая драконьего года

Ночь. Глубокая ночь, наполненная светом ярких звезд. После чаепития я без напоминаний поднялась наверх на свою хлопковую койку. Справа от меня – сооруженная мной полка под собранные книги. А под подушкой заветный фонарик, заряжающийся солнечным светом на бревенчатой, покрытой сеном крыше. Я кладу его туда днем, а вечером забираю, чтобы читать, пока бабушка заканчивает свои дела на первом этаже.

Сегодняшняя ночь была особенно бессонной. Бабушка так и не возвращалась. Страшные тени гуляли по потолку, вызывая в мыслях образы самых жутких страхов, что внушали нам с детства. Нередко мне снилось, как я перехожу границу и тут же встречаю жуткого монстра, поглощающего все вокруг, да его черного укротителя в виде темной фигуры с сияющими красными глазами.

Я мигом откидываю мысли и продолжаю чтение. Сегодня на очереди книга о вымирании древних цивилизаций. Остановилась на интересной главе о египетских пирамидах и мумиях, скрытых в них.

За окном мне послышался шорох листвы, а за ним легкое дуновение ветра от чьего-то движения. Через мгновение сильный поток ветра ворвался в помещение, распахнув окно на защелке. Я подбежала к нему, растрясая дощатый пол. Среди зарослей черники пробиралась к лесу подозрительная фигура в брезентовом плаще. Я быстро схватила созданную мной накидку и спустилась к тому месту по трубе. К этому времени фигуры там уже не было. Я оглянулась назад: свет на первом этаже еще горел. Назад возвращаться не хочется – иду вперед через заросли. Я обнаружила протоптанную тропинку и стала перешагивать один за другим кусты крапивы.

Лес резко обрывался обвалом, что скрывал за собой восточную границу. Слева виднелись мои любимые горы. Я собралась сворачивать назад, как вдруг заметила, что загадочная фигура карабкается наверх по ту сторону. Ветер сдувает с нее капюшон, и я узнаю свою бабушку. Довольно опасная прогулка для ее возраста. Кроме того, она сама нарушает данный мне запрет. Хотя честно, я просто ищу причины наконец перейти границу. Была не была…

Раннее утро 1 мая драконьего года

Небо светлеет. Скоро рассвет. Спуск был довольно скользким: вся земля покрыта глиной. Подъем же был резким, так что пришлось медленно карабкаться, цепляясь за каждый сухой камень. Бабушка давно ушла вперед, не заметив меня. Я шла по оставленным ею на сырой земле следам. Они вели меня прямо к бревенчатому высокому забору с ветродуями, что считались границей села. Немного осмотревшись, я обнаружила в ней брешь. Проползла под ней и почувствовала мелкую дрожь. Не знаю, то ли это страх перед неизвестным, то ли просто меня морозит.

Отряхнувшись от пыли, я посмотрела вдаль. На соседнем холме, путь к которому ведет через каменную реку, возвышалась сотня темных мраморных плит, покрытых желтоватым мхом. Там стояла и моя бабушка. Она поочередно ходила от одного камня к другому, шепча непонятные слова и сажая черные гвоздики. Подойдя к двум последним, она расплакалась, чего я никогда не наблюдала за ней.

Она ушла – можно идти. Перебираясь с камня на камень, я медленно продвигалась к своей цели.

В этот момент я жутко пожалела, что умею читать, ведь на камнях были написаны имена всех бесследно пропавших из нашей деревни (в детстве нас пугали тем, что эти люди слишком близко подходили к границе). Там я вижу «Софи», мою лучшую, хоть и на короткое время, подругу. «Виталий» – сумасшедший дядя, рассказывающий нам на ночь страшилки о всепожирающих летающих монстрах. «Василиса» – женщина, всегда угощавшая нас красными яблоками в свекольной карамели. «Тамара», погибшая еще совсем недавно, подарившая мне азбуку.

Я не плакала, а просто упала на землю, пытаясь забыть все увиденное. За спиной раздавались голоса:

– Лили, мы здесь, обернись.

По привычке я не прислушивалась к ним, считая их моей очередной фантазией. Но они все громче завывали. В итоге я обернулась. Мужчина и женщина стояли над надгробием с именами моих родителей: Николай и Анна.

– Доченька, как мы рады, что ты нашла нас.

Я мигом кинулась к ним:

– Мама, папа! Я думала вы исчезли, как и все в нашей деревне.

Не успела я их обнять, желая больше никогда не отпускать, как в моих руках растворились их образы. Лишь отдаленные голоса все повторяли:

– Мы так рады… Рады, что ты здесь. Покинь же нас и не возвращайся никогда. Живи спокойно в той деревне.

– Почему? – не понимала я, все больше сдерживая слезы. – Вернитесь…

Один за другим били раскаты грома, разрушая все на своем пути, разрывали землю на части и превращали все деревья в пепел…

Полдень, 1 мая драконьего года

И тут я очнулась. Как бы ни хотелось мне забыть картины страшного кошмара, он навсегда теперь останется со мной.

– Это был всего лишь сон, – успокоила я себя, как когда-то мама. Порой мне трудно отличать их от реальности. Солнце достигло зенита, освещая все поле пшеницы за нашим окном. Мне так хотелось растянуть этот миг и побыть здесь еще, но теперь я понимала, что больше сидеть в этих стенах нельзя. Что-то есть за их пределами. И я должна это узнать.

Солнце давно зашло над вершинами, а бабушки так и не было. Я тихо вздохнула и убрала на место созданную мной накидку, с улыбкой вновь села за чтение. Сегодня была бессонная ночь, и это не могло не сказаться на самочувствии. Перед глазами проплывали образы. Глаза сильно устали и, все время безвольно закрываясь, не могли прочитать и строчки интересной книги. Но мне так хотелось узнать, что будет дальше с Тимом. Решиться ли зайти за линию барьера, вступить одной ногою в мир? И с этой мыслей я заснула…

Вечер, 1 мая драконьего года

Очнувшись от сна, я поняла, что теперь мое желание увидеть мир гораздо больше страхов перед ним. Пускай внушали с детства мне, что внешний мир опасен, во что бы то ни стало я увижу краски в каждом. Прощай, деревня, быть может, я вернусь. Ты жди меня, ведь вскоре я очнусь, забыв желанье это…

Поздний вечер, 1 мая драконьего года

Собрав рюкзак, я отправляюсь в путь. С собой беру, конечно, книги. Немного кусочков хлеба в узелке. И главное – сокровище, живущее давно в дупле излюбленного дерева. Радетель всех книг – великая азбука. Я не могу не взять ее с собой. Я тихо пробралась в кусты крапивы. Но было слишком тихо. Быть может, осторожность здесь излишня: деревня вновь пустует. И ни в одном из окон не вижу больше света…

Ночь с 1 мая на 2 мая драконьего года

Перейдя через границу, я ощутила, как сильно не хочет мир, чтобы я оттуда уходила. Один за другим вновь били раскаты грома, яркие вспышки озаряли небо, и все чаще молнии доходили до земли, оставляя пропасти в равнине. Сильный ветер дул противоположно моему направлению, толкал меня назад, сдувал мою накидку. Лицо мое затрещало, руки оледенели, а ноги больше не могли идти против ветра. Мысль о том, чтоб вернуться домой, не покидала меня все это время. Но я все шла вперед, не оглядываясь назад на пройденный путь, и не обращала внимания на преграды. Сил сопротивляться ветру не осталось, и я остановилась на привал внутри маленькой пещеры. Ветер дул, обвевая ее стены, порождая страшные, свирепые звуки. Я развела внутри костер. До этого я только читала об этом в книге и не думала, что это так нелегко. До этого я никогда так сильно не испытывала голод. Тело не двигалось, а внутри него ощущалась лишь пустота. Обледеневшими руками я пыталась достать все необходимое в рюкзаке, но вместо этого упала без сил…

 
                      ***
 

Мрачный, наполненный лазурью лунного света, коридор. Средневековые люстры с сотнями свечей, горящих игривым пламенем багрового цвета. И при всем этом освещение слабое. За одиннадцатью окнами была видна спящая оранжерея, покрытая пеленой глубокой ночи.

Впереди дверь, резьбой напоминающая волны. В ней словно жизнь течет. Я дернула маленькую с позолоченным узором ручку. Яркий свет, наполненный жизнью, ворвался в помещение. Я тихо приоткрыла дверь. Была там маленькая комнатка, заполненная живым лучистым светом. В углу виднелся шкаф, открытые полки которого были заставлены старинными книгами, у окна стоял резной лаковый стол, сделанный из того же дерева, что и дверь. В конце, противоположно двери, играло бликами ажурное окно. Я подошла к нему, раздвинула прозрачные шторы. И этот миг запомнился навечно. Ведь за окном блистала зернами бескрайняя равнина пшеницы. Вдали, возникнув из притоков, журчали реки небесно-голубого цвета. Все они сливались в одном месте, образуя окруженную морем лагуну.

Я распахнула окна, вдохнула воздух, наполненный легким ароматом сирени, цветущей у дома и развевающей по ветру, один за другим, свои лепестки. Вскоре я была уже снаружи. Обойдя кругом весь дом, я не нашла в нем двери. Одно окно – и все. Но меня уже не волновало это: игривый ясный день манил меня с собой. Я перепрыгнула сквозь раскрытые ставни навстречу безграничному простору.

От восторга я бегала по просторам склонов и долин, ступала босыми ногами по теплому песку и нагретой солнцем гальке. Впереди было море, держащее в своих уздах большой высокий остров, покрытый скалами и лесом. А ближе к пляжу, отделенная песчаным кольцом, блистала, как стекло, поверхность маленькой лагуны. Это атолла. Кольцевой,