Через две недели после первого ночного визита мои страдания были вознаграждены. Сладкий стон в ночной тишине квартиры выдернул меня из легкой дремы. Я успел почти заснуть, когда это случилось. Кенне снился эротический сон. Не знаю, что первое достигло меня – ее тихий стон или взрывная волна возбуждения. Больше всего я жалел, что на своей ступени развития не способен проникать в чужое сознание, чтобы подглядеть, кто стал для нее возмутителем спокойствия. Но я надеялся, мечтал, готов был молить, чтобы в своем сне она видела меня.