Но почему-то стало больно, когда он ласково взял ее подбородок, заставляя смотреть в свои черные глаза. Рядом с Рингом Ливентия ощущала себя совсем крошечной.
– Избалованная, эгоистичная дрянь, – так же ласково произнес он. – Такая красивая, такая живая, такая яркая… Но пришла, чтобы приказать любить себя. Ты уже наказана, Ливентия. Мне тебя жаль.