После того как клиент расплатился со мной за расследование двойного убийства, я решила потратить значительную сумму на себя, любимую. Короче, я была уже на пороге SPA-салона, когда в моей сумке отчаянно завибрировал мобильник. Через минуту-другую я бы его отключила, а тогда чисто машинально достала телефон из сумки и ответила:

– Алло!

– Татьяна Александровна? – поинтересовался властный женский голос.

– Да, это я.

– Замечательно! Я хочу знать, – заявила неизвестная, – где моя дочь?

– Простите, но вы не представились, – сказала я, изо всех сил стараясь быть вежливой.

– Баранова Кира Леонидовна, – сообщила женщина. Вероятно, она не сомневалась, что я с ней знакома.

Увы, это имя мне было неизвестно, равно как и имя ее дочери, поэтому внести ясность в местонахождение последней я никак не могла. Ошибочка вышла.

– Вы, наверное, не тот номер набрали, – предположила я.

– Что значит – не тот номер? – пуще прежнего разъярилась тетенька. – Я разговариваю с частным детективом Татьяной Ивановой, так ведь?

– Да, так, – скромно ответила я и взглянула на часы – назначенное мне время для сеанса талассотерапии уже подходило.

– Ну раз так, то вы должны немедленно подъехать ко мне в офис. И не вздумайте отказываться! Иначе я заявлю в милицию о том, что вы втянули мою дочь в сомнительное и опасное предприятие. Жду вас. – Баранова назвала адрес и отключилась, не дав мне ничего сказать в ответ.

Я положила мобильник в карман, открыла дверь в SPA-салон и тут же закрыла ее. До меня вдруг дошло, что дочка Барановой мне действительно знакома и она могла, по причине собственной дурости, попасть в какую-нибудь криминальную историю. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я спешным шагом пошла к своей «девятке». Открыв дверцу машины, я с грустью оглянулась на салон, а потом села за руль и поехала на встречу с Кирой Леонидовной. Нет, эта дамочка меня не напугала своими угрозами, но внести ясность в ситуацию было просто необходимо, причем чем скорее, тем лучше. Какая уж здесь талассотерапия!

Примерно неделю назад мне позвонила девушка и жалобным голоском стала умолять о встрече. Я тогда была уже занята одним расследованием и попросила ее подождать несколько дней. Она расплакалась и между всхлипываниями доверительно сообщила мне о том, что ее судьба висит на волоске и что только я могу ей помочь. Жалость – одно из самых скверных качеств частного детектива. Моя практика уже не раз это доказывала, но я, к своему стыду, так расчувствовалась, что выкроила в своем плотном графике время для встречи с той незнакомкой.

Мы встретились с ней через полчаса в скверике, недалеко от моего дома. На вид девушке было лет двадцать, не больше. Светло-рыженькая, с маленькими зелеными глазками на веснушчатом лице, она сразу показалась мне какой-то незащищенной и патологически наивной.

– Тебя как зовут? – мягко спросила я, подсаживаясь к ней на скамейку.

– Маша, – ответила она, теребя руками яркую пляжную сумку.

Точно такую я видела в дорогом бутике и даже хотела ее купить, но почему-то не решилась. Сарафан и сабо тоже были приобретены явно не на рынке.

– Слушаю тебя внимательно, Маша, – сказала я, отметив про себя, что эта девушка пусть и не слишком красива от природы, зато не лишена вкуса. И не по возрасту состоятельная. Это меня устраивало, я решила ее выслушать. – Что у тебя случилось?

– Я в этом году закончила журфак университета, – сказала девушка, шмыгнув носом, – но у меня возникли проблемы с трудоустройством. Дело в том, что я хочу найти работу самостоятельно, без помощи родителей, для меня это очень-очень важно. Я бы даже сказала, принципиально.

– Маша, ты разговариваешь с частным детективом, а не с агентом кадровой службы. Ты ничего не перепутала? – на всякий случай поинтересовалась я.

– Нет, Татьяна Александровна, я ничего не перепутала. Вы сейчас все поймете. Я практически нашла работу, и именно ту, о которой мечтала, но проблема в испытательном сроке, – девушка снова вздохнула.

– Тебе предложили интим? – прямо спросила я, чем ввела Марию в краску.

– Нет, что вы! – отмахнулась она. – Испытательный срок, можно сказать, по специальности, но мне его ни за что не пройти.

Девушка не стала сразу же вдаваться в подробности, замолчала и посмотрела на меня так жалобно, будто я была представителем последней инстанции, способной ей помочь. Откровенно говоря, я с ходу не могла понять, какая именно помощь от меня требуется. Признаюсь, моя голова была занята текущим расследованием, которым я занималась уже несколько дней. Возможно, поэтому быстро въехать в новую ситуацию не удалось.

– Маша, а зачем тебе эта работа, если испытательный срок тебя заранее пугает? И вообще при чем здесь я? Может, поискать что-нибудь другое? – спросила я, закуривая.

– Сейчас я вам все объясню. Через два месяца уходит в декрет журналистка, которая освещает в одной газете вопросы культуры и искусства. Это именно тот сектор, о котором я и мечтала. Понимаете – интервью со звездами шоу-бизнеса, присутствие на богемных тусовках, – Маша даже оживилась.

– Понимаю, – ответила я, хотя ни черта не понимала.

– Но все это будет потом, а пока мне надо показать себя на криминальной хронике. – Машуля уставилась на меня жалобным взглядом и пролепетала: – Я не смогу об этом писать. Криминал – это не мое. Тут недостаточно владеть словом, надо иметь детективные навыки. Понимаете?

– Понимаю, – снова сказала я, слегка усмехнувшись. – Выходит, не судьба тебе, Маша, работать именно в этой газете. Поищи что-нибудь другое. Здесь за углом есть редакция газеты «Сад & огород», там точно о преступлениях писать не придется, разве только о каких-нибудь злостных жуках-вредителях…

– Нет, вы не понимаете, я хочу писать об искусстве, а не о жуках-вредителях! Как вы вообще могли мне такое предложить?! – возмутилась девушка. – Татьяна Александровна, помогите! Вы же самый известный в городе частный детектив!

Лесть на меня подействовала, и я спросила вполне доброжелательно:

– То есть ты хочешь взять у меня интервью?

– Нет. Я хочу, чтобы вы помогли мне с журналистским расследованием. Главный редактор дал мне на выбор несколько тем, но я понятия не имею, как к ним подступиться. – Маша опустила глазки. – Откровенно говоря, я боюсь этим заниматься. Гена, журналист, который писал о криминале, лежит сейчас в больнице с черепно-мозговой травмой, что называется, дорасследовался… Я не хочу повторить его печальную участь. Потом, мне это неинтересно, я и чтением детективов-то никогда не увлекалась.

– Сочувствую, но при чем здесь я?

– Татьяна Александровна, есть один выход… Расследованиями будете заниматься вы, а я все это опишу с ваших слов. Как вам такой тандем?

Меня мало что может удивить до глубины души, но Машино предложение меня удивило, причем сильно. Откуда только в этой рыжеволосой головке взялась такая смелая и даже наглая идейка! Выходит, мое первое мнение об этой особе было совершенно ошибочным…

– Нет, Мария, есть еще один выход, – возразила я.

– Какой? – Начинающая журналистка устремила на меня взгляд, полный надежды, который, впрочем, не затронул моей души.

– Поискать другое место работы или другого детектива.

– Так, значит, вы мне отказываете? – удивилась Маша. – Ах, я забыла сказать! Я вам заплачу, хорошо заплачу. Деньги для меня совсем не проблема. У меня очень состоятельные родители, но я пока не буду называть вам их имен…

– Я и не просила об этом, – хмыкнула я. – Слушай, а может, тебе и не работать вовсе?

– Нет, мне нужна именно эта работа, и я должна получить ее любыми путями. Надо всего-то продержаться два месяца, Гена за это время поправится, а Лена уйдет в декретный отпуск. Татьяна Александровна, ну всего-то два-три дела раскрыть, разве для вас это сложно? Потом интервью развернутое мне дадите для субботнего номера, с фотографией, ну разную мелочовку я, так и быть, на себя беру… А потом все будет как надо – за криминал вновь возьмется Геннадий, а я буду брать интервью у столичных звезд, которые обязательно приедут к нам на гастроли. – Начинающая журналистка обратила к небу мечтательный взор, но вдруг резко повернулась ко мне, схватила за руку и буквально потребовала: – Помогите мне с журналистскими расследованиями! Для вас это ведь пара пустяков!

– Нет, – твердо сказала я. – Расследование – это не пара пустяков, а серьезная работа. Ты просишь меня о невозможном.

– Почему? – искренне удивилась Маша. – У вас мало опыта?

Девочка явно хотела меня обидеть, но я не поддалась на эту провокацию.

– Ты, дорогая моя, хочешь воспользоваться результатами моего труда, выдав их за свои. Так ведь? Но известно ли тебе, что обман дает лишь временные преимущества? – умничала я.

– Это когда как, – возразила мне рыжая нахалка. – Впрочем, я согласна и на временные преимущества. Мне такой вариант тоже подходит.

Я поняла, что учить ее уму-разуму уже бесполезно, поэтому сказала просто:

– То, что ты мне предлагаешь, противоречит моим принципам, и я не стану этого делать.

У меня на самом деле было особое отношение к журналистам – резко отрицательное. Как сказал один классик, журналистика – это организованное злословие. И я была с ним согласна. Не скрою, многие газетчики пытались завести со мной если не дружбу, то близкое знакомство. Я была для них настоящим кладезем криминальных историй. Но опыт уже не раз показывал, что надо держаться от этих писак подальше – наврут с три короба, при этом мою роль занизят, свою, естественно, завысят. Я даже не давала интервью мэтрам журналистики! И вдруг эта сопливая девчонка возомнила, что может легко манипулировать мной! Нет, нам с ней было категорически не по пути.

– Татьяна Александровна, вы не можете мне отказать, – в ее глазах появилось выражение детской обиды. – Не можете…

– Это почему же? – усмехнулась я.

– Мне сказали, что вы любите деньги, а я могу заплатить много…

Если бы эти слова произнес тот, кто сам заработал эти деньги, я бы не обиделась. Но из уст этой рыжей девчонки они звучали как оскорбление. «Спокойно, Таня, не опускайся до банальной склоки».

– Не проще ли дать редактору взятку за место? – небрежно бросила я Маше, вставая со скамейки и давая понять, что на этом наш разговор окончен.

– Нет, для меня это не вариант! – Мария тоже вскочила и побежала за мной, жужжа мне на ухо: – Ну почему вы мне отказываете? Какая разница, кто вам будет платить? Ну чего вы ломаетесь? Скажите сами, сколько хотите получить от меня!

Я ускорила шаг, но рыжая нахалка от меня не отставала. Мне так и хотелось толкнуть ее на клумбу с розами, чтобы она наконец отстала от меня, однако мое воспитание не позволяло распускать руки. Остановившись, я посмотрела Маше прямо в глаза и сказала:

– Нисколько! Дорогуша, ты обратилась не по адресу. Попробуй поработать сама, – проговорила я, едва сдерживая себя, а пружина моего терпения грозила вот-вот лопнуть от натуги. – Вдруг тебе это понравится?

– Сама? – растерянно пробормотала Мария, так, будто прежде такой вариант ею совсем не рассматривался.

– Да, именно так, попробуй заняться журналистским расследованием сама, – повторила я и ускорила шаг, подумав, что потратила на эту бестолковую встречу слишком много времени.

Маша осталась на месте, я было обрадовалась, что она осознала нелепость своего предложения и теперь готова проверить свои силы в нелегкой работе репортера криминальной хроники. Но я ошиблась.

– Да, я займусь этим сама! – крикнула Маша мне вслед. – И если со мной что-нибудь случится, то виновата в этом будешь ты! Мои родители тебя из-под земли достанут. Вот так!

«Интересно, а почему будет виноват не главный редактор?» – подумала я, но ничего не ответила, а молча пошла своей дорогой. Теперь Маша уже не казалась мне наивной тихоней. Внешность бывает обманчива, жизнь снова доказала этот тезис. Баранова оказалась расчетливой, коварной карьеристкой, а вовсе не жертвой обстоятельств. Впрочем, думы о ней были недолгими, минут через пять утраченная душевная гармония ко мне вернулась, и мысли устремились к текущему расследованию. Возможно, я никогда бы о той девушке больше и не вспомнила, если бы не странный звонок Барановой.

Остановившись перед пятиэтажным зданием бизнес-центра, я помянула Баранову недобрым словом. Она назвала мне адрес, а о номере офиса даже не заикнулась. Пропускной режим был там очень строг. Глядя на мужчину вполне презентабельного вида, которому было отказано в разовом пропуске по той причине, что водительские права не удостоверяют должным образом его личность, я приуныла и подумала о том, что дороги у нас зачастую упираются в пороги, которые приходится обивать.

Суровая физиономия охранника не располагала к задушевному разговору, поэтому я достала мобильник, чтобы позвонить Барановой и сообщить ей о своем прибытии.

– Девушка, не надо пользоваться здесь сотовой связью, – предупредил меня мужлан в камуфляже и демонстративно положил руку на кобуру, пристегнутую к ремню.

– Это почему же, интересно?

– Связь плохая – аппаратуры много, сигналы гасятся, – пояснил охранник.