Миша угостил ее конфеткой, посетовал на то, что такая красивая женщина, как она, работает в сложных условиях, а потом пообещал, что мы будем вести себя подобающим образом. Проводница, которая за годы своей работы наверняка и не такое слышала, подумала и сказала, что скоро будет остановка продолжительностью одиннадцать минут. На перроне, добавила она, будет возможность размять ноги, покурить и «что там вам еще нужно».

Коньяк Миша захватил дорогой. Казалось бы, все условия для интеллигентных посиделок были предоставлены, но сопящая в перегородку Инесса напоминала о том, что утром мы все должны иметь ясные головы.

– Давай за знакомство, – в третий раз сказал Миша великану Вовке.

Вовка к тому времени довольно заметно «одомашнился». Пожаловался на духоту и стянул с плеч свитер. Смотреть на его мышечную массу можно было бесконечно. Инесса рядом с ним выглядела тщедушным подростком.

– За знакомство, – кивнул Вова.

Подумав, я добавила немного коньяка и в свой кофе. Совсем немного.

Миша и Владимир постепенно нашли общие темы для разговора. Они обсуждали нелегкий процесс получения загранпаспортов, разрешений на работу за границей, вида на жительство. Владимир, как оказалось, имел в этом некоторый опыт.

– Так вышло, что в прошлом помотало меня по разным спортивным школам и всяким организациям, – проговорил он. – И знаете, что я вам скажу? Подготовка документов для получения заграна – это ужас. Вот был у меня один парнишка. Ученик, значит. Физкультуру не любил, спорт презирал. Все ему казалось, что он вечно останется молодым и красивым. Меня нашли его родители, которые собирались в будущем запихнуть сына в престижную военную академию. И не у нас в стране, а далеко за ее пределами. А в академиях с тобой не будут возиться. Ты сразу должен соответствовать требованиям. Определенное количество раз подтянуться, отжаться, присесть, и все это, к примеру, с утяжелением. Ну, ладно, говорю, понял. А сколько времени у нас есть? Родоки отвечают, что полгода, не больше.

– А кем ты работаешь, никак не пойму? – спросил Миша.

– Тренером.

– А вид спорта какой?

– Основы физической подготовки, лечебная гимнастика, массаж, – перечислил Владимир. – Ты не представляешь, сколько людей мечтают делать по утрам гимнастику, но не могут найти мотивацию. Я помогаю в поисках. И люди получают то, что хотят. Молодые мамочки начинают выполнять приседания, не выпуская младенцев из рук. Дети с тяжелой формой ДЦП с удовольствием пытаются хлопать в ладоши. И пусть у них не получается, но они аплодируют своим попыткам, понимаешь? А запустившие себя бизнесмены вдруг находят время для того, чтобы накачать пресс. Привыкают к этой самой гимнастике. Делают потом упражнения и рекомендуют меня своим знакомым. Вот так все и происходит. Главное, чтобы без фанатизма, но в обязательном порядке.

Мы с Мишей переглянулись. Вот те на.

– Позволь заметить, что теперь я твой фанат, – сообщил ему Миша.

– И ты превратил того пацана в буйвола? – спросила я.

– Превратил в человека, – поправил меня Владимир. – Однако он так никуда и не поступил.

– Не набрал нужную мышечную массу? – предположил Миша.

– Слишком поздно подал документы на загран, – ответил Владимир. – А тот, кто не успел…

Мы с Мишей переглянулись.

– …тот не поступил, – закончил фразу Миша. – Это прямо анекдот какой-то.

– Слезы, да и только, – кивнул Владимир и посмотрел на спящую Инессу. – Я ведь спортом по жизни болен. Не так, чтобы фанатеть без перерыва. Как видите, я и хороший коньяк уважаю временами. Но Инка шибко слабенькая.

Я решила, что пришло время затронуть тему личных привязанностей.

– Давно вы встречаетесь? – спросила я.

– Полтора года вместе. А познакомились случайно.

– А бывает по-другому? – встрял Миша. – Все когда-то случайно знакомятся.

– Я ведь частные уроки даю, – пояснил Владимир. – Вот был в одной семье, там мужик после аварии. Реабилитация. Простенькая гимнастика, все дела. Как-то раз во время занятий Инка и пришла к нему. Он, оказывается, хотел что-то там поменять в обстановке своей квартиры, вот и вызвал ее. Так и познакомились. Уже потом, когда она ушла, я попросил у мужика ее номер телефона. Вот так все и завертелось у нас.

– Красивая история, – заметила я. – Но что же насчет сегодняшнего-то молчим? Мы не просто так в одном месте собрались. Если у вас, Владимир, есть вопросы, то я отвечу.

– Ну, Тань, – расстроился Миша, – ну нормально же сидели…

– Обиделась, значит, – хмыкнул Владимир. – Но я вам вот что скажу. Инка мне дорога поболее собственной жизни. Представьте себе, что та, с которой ты намерен связать себя на веки вечные, вдруг заявляет, что получила в наследство столичную жилплощадь, но решила об этом не говорить.

– Да, неприятный момент, – согласился Миша. – Но, собственно…

– Подожди, – остановил его Владимир. – Понимаю, все это можно проглотить. Мало ли, новость такая. Понимаю и то, что в голове это должно как-то устаканиться. Но после начинаются какие-то сомнения, и моя половинка идет с ними не ко мне, а обращается к частному детективу. А детектив вдруг ей отказывает в помощи. Инка мне все это рассказала не по частям, а сразу. Поставила перед фактом. Ошарашила. И тут же заявила, что едет в Москву. Никакие уговоры не помогли. Просьбу подождать меня, чтобы я разобрался тут со своими делами, она не услышала. Вернее, так: не приняла к сведению. Отпустить ее одну я не мог, остановить тоже не получилось, поэтому пришлось срочно обзванивать всех, кто был у меня на повестке, и постараться хоть как-то сохранить клиентуру. Я перенес три встречи и потерял доверие двух потенциальных клиентов. Конечно, увидев вас на перроне, я, честно говоря, был не сильно обрадован. Это хорошо, что у меня в Москве дела есть, которые я давным-давно откладывал. Так что одно уравновесило другое. Принимаете такие извинения?

– Ну, блин, – расстроенно протянул Миша и посмотрел в черноту за окном. – А когда остановка-то?

Владимира понесло. Ему срочно надо было высказаться, и он полностью переключил внимание на меня.

– А когда нам надо было вот-вот выезжать из дома, она вдруг заметила, что на наши окна пялится какой-то придурок, – продолжал он. – Инка мнительная, а я еще и пошутил неудачно: сказал, что это призрак ее умершего родственника, от которого наследство и прилетело.

– Жестоко, – заметила я.

– Возможно, – согласился со мной Владимир. – Нервы были на пределе. Я, разумеется, тут же посмотрел в окно. Никого не увидел. А она твердила, что это я слепой.

Забывшись, Владимир повысил голос. Но потом опомнился и перешел на шепот.

– Она была уверена, что за нами кто-то следил. Мало того, она говорит, что он ехал за нами до вокзала.

Миша вздохнул.

– И она была права, – сказала я. – За вами действительно следили.

– Не понял, – протянул Вова. – Следили? За нами? Когда?

– Инесса не сочиняла, вы зря ей не поверили, – объяснила я. – За ней действительно следил какой-то человек. Я видела это собственными глазами. Не дождавшись от вас понимания, она обратилась ко мне. И я приехала к вашему дому. Сидела в машине недалеко от подъезда. И я видела этого человека.

– Не болтайте ерунду, – пробормотал Владимир.

– Хорошо, – согласилась я.

Поезд дернулся. Залязгал, заскрипел, задрожал. И, словно закашлявшись, стал останавливаться рывками.

– Пойду на улицу, – сказала я. – Миш, составишь компанию?

– Да, конечно, – Миша засуетился, набросил на плечи свой пиджак. – Не курю, но под коньяк, возможно, смогу себе позволить. Владимир, друг мой, предлагаю и тебе прогуляться. Эта остановка перед Москвой последняя.

Владимир колебался. Посмотрел на Инессу, потом на нас.

– Спит? – поинтересовался Миша.

– Спит.

Проводница спустилась на перрон первой. Потом выпустила нас в прохладную ночь, а сама осталась стоять около вагона.

Владимиру срочно требовались объяснения.

– Вы утверждаете, что за нами велась самая настоящая слежка? – спросил он. – Не могу поверить. Бред какой-то.

Я не спешила с ответом. Оказавшись на перроне, первым делом осмотрелась. Здесь, кроме нас, было несколько человек, которым, видимо, не спалось, как и нам. Они тоже решили воспользоваться возможностью подышать свежим воздухом и вышли из поезда. Конечно, всех я рассмотреть не могла. Но среди тех, кто попал в поле зрения, не было никого похожего на преследователя Инессы.

Я прислушалась к своей интуиции. Она из последних сил мычала о том, что нельзя быть уверенным во всем, что ты видишь. Вероятность того, что слежка продолжалась до сих пор, была огромной. Знать бы, кому это нужно…

Владимир все еще ждал моего ответа. Я описала ему человека, которого потеряла из вида в здании вокзала. Спросила, не похож ли он на кого-то из знакомых.

– Нет, не похож. Да и знакомых не так много, – ответил Владимир. – Инка не особенно общительная девушка, и тому есть причины. Ее мать в прошлом сильно придавила дочь своим характером, и Инка с трудом сходится с людьми. Нет, никаких очкариков в кепках рядом не водится.

– И раньше кто-то похожий на глаза не попадался? – спросил Миша. – Может быть, случайно. Нет?

Владимир ненадолго задумался.

– Нет, – твердо заявил он. – Не видел. А я вообще-то тип довольно подозрительный.

– И ревнивый, – добавила я.

– И ревнивый, – с вызовом в голосе подтвердил Владимир. – Если увижу кого-то, кто мне чем-то не понравится, то сверну шею без лишних объяснений.

– Страшное дело, – заметил Миша. – А ты только физкультуру преподаешь? Чем-то ты ведь раньше увлекался? Предпочтения какие?

– Санный спорт. Футбол. Спортивная гимнастика. Вольная борьба. И это лишь малая часть. Мне всегда было интересно прокачивать собственное тело. Если я начну перечислять все, то закончу не скоро.

– Понял, понял, – кивнул Миша. – Ты молодец. У меня все.

Проводница посмотрела в нашу сторону и вздохнула. Миша направился к ней танцующей походкой. Я не слышала, о чем они разговаривали, но наверняка он сумел расположить ее к себе еще больше.

* * *

Спать Миша решил на верхней полке. Владимиру тоже пришлось забираться под потолок. Мы с Инессой, которая за время нашего отсутствия перевернулась на другой бок, ночевали на нижних ярусах.

Я поняла, что Владимир может сильно исказить картину нашего совместного будущего. Нужно было брать ситуацию в свои руки. Перед сном я решила объяснить ему политику партии.

– Тот, кто вас преследовал, вполне может сейчас находиться в соседнем вагоне, – предупредила я его. – И я не знаю, каковы намерения этого человека. Инесса вовремя забила тревогу. Я успела «схватить» незнакомца визуально, но потеряла его следы на вокзале в Тарасове. Просто будьте начеку, Владимир. И если вам что-то покажется подозрительным, то сообщите мне. Не делайте ничего, что могло бы осложнить ситуацию. Этим делом занимаюсь я, поэтому свои эмоции берегите, как что-то очень ценное. Иначе дела наши будут плохи. Вы со мной согласны?

Я разговаривала с ним совершенно серьезно. Настаивала на том, что главный, кто будет заниматься безопасностью его невесты, не он. Владимир, сам того не ведая, за время нашего общения много чего успел о себе рассказать. Ущемленное самолюбие, плохо скрываемая обида на мир в целом и на женский пол в частности, неправильно сросшиеся «переломы» нервной системы и готовность молниеносно ринуться в драку – все это говорило о том, что Инессе предстояло связать свою судьбу с человеком, имеющим очень сложный характер. Сама же она была флегматичной особой. Несмотря на сложности в отношениях с волевой матерью, моя клиентка осталась доверчивым человеком, которому непременно нужна была поддержка. И физическая, и моральная, и бог знает какая еще. В лице этого качка по имени Вовка она, конечно, нашла все, что искала. Или почти все. Но ведь они еще не услышали медные трубы, не прошли ни сквозь огонь, ни через воду. Они только начинали.

Впрочем, я слишком мало знала о каждом из них.

– Как теперь уснуть? – пробормотал он, выглядывая в коридор из нашего плацкартного вагона.

Я приняла его слова за проявление слабости и моментально вцепилась в момент.

– Я рядом, – успокоила я его. – И тоже сумею дать отпор. Уверяю вас, что опыта в этом у меня больше, несмотря на то что физически вы сильнее.

– Давай на «ты», – протянул он мне руку.

– Давно пора, – согласилась я и протянула свою.

* * *

Всю дорогу я присматривалась к окружающим нас людям. Старалась проследить за теми, кто вместе с нами покидал тарасовский поезд.

Никаких намеков на присутствие таинственного преследователя я так и не увидела.

Москва встретила нас проливным дождем, который не позволял выйти на улицу целый час. За это время мы успели выпить по стакану кофе и слопать по булочке, а также обсудить дальнейшие перспективы.

Миша, оказывается, забронировал в одном отеле два одноместных номера. Оно и понятно, он не предполагал, что в Москву нас прибудет четверо. Инесса и Владимир проделали тот же фокус. Но жить в разных концах города, с учетом обстоятельств, нам совсем не хотелось. Просчитав риски, мы решили не удаляться далеко друг от друга.

В том отеле, куда мы должны были заселиться с Мишей, свободных мест не оказалось. Владимир позвонил в то место, где была их с Инессой бронь – та же ситуация.

Миша задумался.

– Минутку, – сказал он и, достав мобильник, отошел в сторону.

– Лучше бы оставили все, как было, – заметил Владимир. – Ничего страшного не произошло бы.

– Миша что-нибудь придумает, – ответила я. – У него тут знакомые есть. А вы давно в Москве были?

– Давно, – призналась Инесса. – Лет десять назад в последний раз была… Может, двенадцать даже. Проездом. Дядя Боря тогда посчитал, что у меня есть время, чтобы заехать к нему. Забрал меня с вокзала на такси, привез к себе домой. Посидели у него. Он мне тарелку супа налил, потому что я была голодная. Передал посылку для мамы, лекарства какие-то она просила.

– А я только по работе приезжал, – сказал Владимир. – Сертификат получал на Боровицкой, помню. Семинары посещал всякие.

Вернувшийся Миша сиял, как новенький отполированный «Мерседес».