Глава 1

Музычка, вечерочек, изысканная еда, классная выпивка. Все как в лучших домах Лондона и Парижа. Мы сидим в одном из известных тарасовских ресторанов, а именно в ресторане «Русь», с моим теперь уже бывшим клиентом, дело которого я успешно раскрутила. Он – банкир, владелец контрольного пакета акций довольно крупного банка «Стинко».

Задача моя была не из легких – выявить сотрудника, который занимался махинациями со счетами клиентов… Дело принимало дурной оборот. Банку грозило бесчестье и банкротство.

Вот тогда-то Константин Федорович и обратился ко мне.

Мое серое вещество успешно переварило всю имеющуюся информацию, а недостающую я раздобыла традиционными и нетрадиционными методами. И вот все уже позади. С Костей мы теперь на «ты» – с нынешнего вечера. Он счастлив, а я довольна, что некоторое время безбедного существования или несколько дней сказочного богатства – альтернативный способ траты денег – мне обеспечены. Вот по такому случаю мы и пировали в ресторане.

Костя – респектабельный мужчина приятной наружности, тридцати пяти—тридцати семи лет от роду, высокого роста, что всегда меня радует в мужчине, с которым приходится общаться, поскольку мой рост отнюдь не адекватен росту Дюймовочки.

– Ну, что, Танечка, может, коньячку повторим?

– Против коньячка ничего не имею, а еще я не против сменить место дислокации, – отвечаю я и загадочно улыбаюсь, глядя прямо в глаза собеседнику. Во мне по каким-то таинственным причинам проснулось вдруг чисто женское любопытство: «А во что это выльется?» В конце-то концов, могу же я хоть иногда позволить себе побыть просто женщиной, а не наемным частным детективом, пусть даже и лучшим в городе Тарасове.

– Тебе тут не понравилось, Танюша?

– Ну что ты! Все было восхитительно… Просто есть одно уютное местечко, где мы смогли бы с помощью гадания познать тайны будущего.

– Какая загадочность! В том, что ты классно разбираешься в настоящем, я уже убедился. И потому готов попытаться проникнуть в тайны будущего с твоей, разумеется, помощью.

Он улыбнулся своей ослепительной улыбкой и, знаком подозвав официанта, попросил счет.

– И еще, будьте так добры: принесите бутылку коньяка и коробку конфет. Мы возьмем это с собой.

Костя уложил покупки в кейс.

Одевшись, мы вышли на улицу. Погода сказочная, соответствующая настроению. Тишина – и снег валит огромными хлопьями. На душе безмятежность, по телу приятно разливается тепло от принятого и всосавшегося в кровь высокоградусного напитка, от изысканной пищи. Костин комфортабельный «Ягуар», припаркованный в десяти шагах от ресторана, уже изрядно припорошило снегом.

Костя постучал в стекло.

– Василий, спишь, что ли?

– Да прикорнул немного, Константин Федорович, – сказал водитель, открыв нам дверцы.

Он вышел смахнуть снег с машины, а я, плюхнувшись на заднее сиденье, устроилась поудобнее.

– Куда везти, шеф? – сев за руль, спросил водитель, оценивая меня, вероятно, с мужской точки зрения, при помощи зеркала заднего вида.

Я назвала адрес.

– Нам с госпожой Ивановой надо обсудить еще один производственный вопрос.

– Понятно, – лукаво улыбнулся Василий.

Машина плавно тронулась. Приятный запах кожи, исходивший от сидений, тихая музыка, всякие электронные прибамбасы плавно навели меня на мысль о том, что красиво жить – дело весьма балдежное. Идея, конечно, далеко не нова, но, увы, абсолютно верна.

Через двадцать минут мы были уже у меня дома, а Костин сверкающий «Ягуар» скромно прижался в темном уголке двора с Василием внутри. Ему, бедолаге, сегодня, вероятно, уже не попасть в свою теплую «люлю».

* * *

– Местечко и впрямь уютное. Познавать тайны будущего в таких условиях, я думаю, будет приятно, – осмотревшись, заметил гость.

– Ну, я, конечно, далеко не рассчитываю на то, что мои скромные апартаменты произвели на тебя неизгладимое впечатление, – парировала я и добавила: – Одежду можно оставить здесь, – и ткнула пальцем на шкаф в прихожей.

Костя помог мне снять шубу.

– Устраивайся, как дома, – предложила я, включив магнитофон, – а я кофе сварю.

– И будем гадать на кофейной гуще?

– На кофейной гуще не пробовала. У меня свой способ, и, на мой взгляд, весьма эффективный. Сам убедишься.

Я сварила кофе, разлила по красным фарфоровым чашечкам из мейсенского сервиза производства бывшей ГДР. Все должно быть красиво. Красота создает хорошее настроение, которое сегодня у нас, конечно, и без этого пасмурным не было.

Несу кофе на черном, расписанном красными розами подносе, ставлю на журнальный столик, где уже призывно поблескивает распечатанная бутылка старого французского коньяка. Рядом с ней раскрыла свои заманчивые недра коробка конфет самарской фабрики «Россия».

– О, я вижу, ты хозяйственный.

– Да, вот такой я положительный во всех отношениях мужчина. С тебя рюмки и… уборка территории.

– Какой еще территории?! – изумилась я.

– А вот обертка от конфет на столике валяется, – захохотал Костя. – Один – ноль в мою пользу.

– Да, похоже, я упустила из виду, что с юмором у тебя все в порядке. Вот рюмки.

Я отнесла обертку в мусорное ведро и, вернувшись, вновь опустилась в кресло.

Костя разлил коньяк.

– Прекрасно, – отхлебнув чуть-чуть, оценила я. – Но вернемся к нашим баранам, говоря словами классика. Ароматный коньяк отвлек нас от главного – от тайны будущего. Это же главная цель твоего визита в столь неурочное время.

– Да уж, просвети, Танюша.

Я достала мешочек с магическими костями, высыпала их на столик.

– Итак, суть в следующем: задаешь волнующий тебя в данный момент вопрос. Бросаешь кости… На них, как видишь, цифры. Их сочетания и приоткроют завесу будущего.

– А вопрос вслух задавать?

– Как душе угодно, можно и мысленно.

– Моей душе угодно вслух.

– Валяй.

– Что ждет нас с Танюшей в ближайшие пять часов? – с улыбкой изрек Костя, прижав «косточки» к сердцу обеими руками.

Я рассмеялась.

– Это и есть самый волнующий тебя вопрос?

– Ну, на данном этапе – да.

Бросок. 31 + 9 + 20.

Толкования выпадающих комбинаций я, конечно, помнила наизусть благодаря частым гаданиям и своей феноменальной памяти, но Костя должен сам прочитать их, чтобы не подумал, что я сочиняю. Тем более что предсказание-то выпало, мягко говоря, не из приятных.

– Вот, читай сам. Только уж постарайся воспринять спокойно…

– Так, что тут у нас? А, вот. «Вы получите печальное известие о близком вам человеке, который в данный момент отсутствует». Какой кошмар. Надеюсь, что этого не будет. Врут твои кости. И вообще, все это ерунда.

– Ну не скажи. Я часто в своей работе обращаюсь к гаданию – помогает.

– А по-моему, тебе больше помогают твоя светлая голова и яркая, неординарная внешность.

С этим я спорить, конечно, не стала. Мелочь, а приятно.

Кончилась кассета. Я поставила другую. Из динамиков чуть слышно полились мелодии Марриконэ. Попыталась вернуться в кресло, но сильная рука Кости не позволила мне сделать это. Я упала к нему на колени.

– Давай, Танюша, попытаемся воспротивиться жестокой судьбе.

Его рука нежно погладила мои колени. Он притянул меня к себе и поцеловал так, что по спине побежали предательские мурашки, а по телу разлилась приятная истома.

– Пожалуй, я тоже наплюю сегодня на предсказания. Не хочешь потанцевать?

– Ну, если такая блондинистая зеленоглазая очаровашка предлагает слиться… в ритме танца, то я согласен.

Мы поднялись с кресла и плавно задвигались в такт музыке по ворсистому ковру, приятно ласкающему стопы ног. Наши движения чередовались с поцелуями. Костя нежно поглаживал меня по спине.

– Ох, сейчас замурлыкаю.

– Вот чертовка.

– «Стервь», – уточнила я. – Но это лучше, чем дура. Если у меня будет повод досадить тебе и ты разъяришься, лучше называй меня «стервой». За «дуру» я сразу голову отгрызу. А если иногда я и кажусь кому-то глуповатой, то лишь тогда, когда дело того требует. Оружие у меня такое. Чисто женское.

– Придется не выпускать твои очаровательные губки из своих, а то ты слишком многословна, – засмеялся Костя.

Дойти до дивана и плавно «придиваниться» мы еще успели. Но с судьбой все же спорить бесполезно. С нашими планами она явно не считалась.

Едва слышный звонок в прихожей – я даже не сообразила, что это звонок, – и Костя поднял голову.

– Сотовый. Ну, не дай бог, твои предсказания начнут сбываться. Придется тебя убить, закопать и осиновый кол вбить, очаровательная ты моя ведьма. Пойду узнаю, кому я понадобился в столь поздний или, может быть, – он взглянул на часы, – столь ранний час. – Константин вышел в прихожую, достал сотовый телефон из нагрудного кармана своего добротного кашемирового пальто. Я стала в дверях, молча наблюдая.

– Слушаю вас. Валя?! Что случилось? Да успокойся ты, говори толком, что случилось, и перестань реветь!

Вдруг взгляд Кости потемнел. Побелели костяшки пальцев, все крепче сжимавшие телефон.

– Что?! Сейчас еду. Да-да. Выезжаю. Где ты? В больнице? Понял, еду.

Костя убрал телефон. Надел пальто.

– Вот так, Таня, извини. Правы оказались твои косточки. Несчастье с сыном. Он в больнице. Еду туда.

– Он жив?

– Да, слава богу. Надеюсь, увидимся.

– Я тоже надеюсь. И еще я думаю, что все обойдется. Успокойся.

– Хорошо бы. Пока.

– Пока.

Закрываю за ним дверь и иду в зал. Отключаю музыку, наливаю себе коньяку. Пью его с чувством, с толком, с расстановкой, а заодно и размышляю о ситуации. Кости были правы, как и всегда. Кину-ка для себя.

– Что ждет меня в ближайшем будущем?

13 + 30 + 4 – «Вы раздосадованы невозможностью схватить то, что было так близко от вас и что неожиданно отдалилось от вас».

– Вот это верно, дорогие мои косточки. Тут, как говорится, в самую десятку. Сим откровением успокоимся и отправимся в объятия Морфея, поскольку других особей мужеска полу сегодня, увы, не предвидится…

Но и эти самые объятия пришлось покинуть гораздо раньше, чем задумано было по плану.

Звонок выволок меня из-под одеяла в девять утра. И кого принесло в такую рань? Иду открывать, попутно глянув на себя в зеркало и кое-как пригладив свою весьма роскошную после сна прическу.

В дверь настойчиво звонили.

– Да иду же, иду.

Набрасываю халат. Открываю дверь. Константин.

– Доброе утро, Танечка.

– Господи, ну как у тебя?.. С сыном все в порядке? Проходи, садись. Замучился, наверное. Слушай, если хочешь, коньяк у меня еще не кончился. Конфеты тоже. А кофе сварим.

Костя снял пальто и повесил его в шкаф. Прошел в зал и сел в кресло, в котором всего несколько часов назад он пытался искушать судьбу.

– Вот по поводу сына я к тебе в такую рань и приехал. Ты уж извини. Все расскажу, хотя даже и не знаю, с чего начать.

– С чего угодно, хоть с конца. Только позволь хоть немного привести себя в порядок.

– Хорошо, но побыстрее.

Я зашла в ванную: пятнадцати минут мне вполне хватило, чтобы выйти оттуда вполне готовой к серьезному разговору, за которым – в этом я уже не сомневалась – последует новая работа.

– Дай еще минуточку – приготовить кофе и тосты, за завтраком и поговорим.

– Спасибо, Таня, я уже завтракал, мне – только кофе.

Я кинулась на кухню, где постаралась максимально быстро организовать завтрак.

И вот ароматный кофе в окружении того же джентльменского набора, что и ночью. Натюрморт на подносе дополняли лишь тосты. Я присела к столу.

– Ну вот, теперь и слушать готова. Рассказывай, что случилось, чем смогу помочь?

– У меня несчастье с сыном. Очень рассчитываю на твою помощь.

– В чем именно? Давай-ка рассказывай поподробнее. На него напали?

– Нет, он отравиться пытался.

– Как отравиться?! Почему?!

Костя отхлебнул кофе.

– Понимаешь, я могу сейчас показаться тебе слишком многословным, но наберись терпения и выслушай, не перебивая. Хорошо?

Я промолчала в знак согласия.

– У нас с Валей есть сын, Артур. Ему шестнадцать лет. В детстве он у нас часто болел. Мы, соответственно, жалели его, ни в чем ему не отказывали.

– Одним словом, баловали?

– Есть немного, конечно. В садик он, разумеется, не ходил: всякие там бабки, няньки – Валя сама об этом заботилась. Я ей полностью в этом доверял. Ей хотелось, чтобы он был разносторонне развит, поэтому с ним куча разных учителей занималась. Учили Артура и французскому, и английскому, и музыке.

В итоге из нашего малыша вырос нервный, капризный подросток, который умеет иногда добиваться того, чего он страстно желает. И вот год назад он пришел к такому мнению, что музыка и есть его жизнь, его призвание, его будущее.

Несмотря на мои возражения, он поступил в училище искусств на фортепианное отделение.

– То есть он на втором курсе?

– Да, так. А в этом году в их группу пришла новая девочка – Анюта. Она приехала с родителями из другого города, какого именно – не знаю. Ей тоже шестнадцать лет. Так вот, наш Артур безумно, прямо-таки патологически влюбился в эту Анюту. Все разговоры день и ночь только о ней. И друзья, и увлечения разные – все побоку. Она, конечно, симпатичная, славная девочка, но совершенно не нашего круга. Родители – простые рабочие. Отец, по-моему, даже выпивает. И я бы не удивился, если б узнал, что он и супругу поколачивает.

– А ты сноб, Костя. Вот уж не могла бы подумать.

– Да нет, я в общем-то ничего против их отношений не имел. Просто даже не вникал. Слишком занят всегда. А жена, конечно, истерики закатывала. Но Артур, как я уже говорил, иногда умеет стоять на своем. И вот теперь – главное: три дня назад Анюта пропала.

– Как это пропала?

– Так, как это часто бывает. Ушла из дома в училище и не вернулась. Родители, конечно, в милицию обратились. Но ты сама знаешь, как наши менты работают.

– То есть ты предлагаешь мне найти девочку?

– Именно так. Родители Ани вчера, когда он к ним пришел, наговорили Артуру всякой ерунды: «Из-за вас, мол, „новых русских“, в стране такой бардак. Если бы с тобой, мол, не связалась, ничего бы и не случилось». По словам жены, он пришел вечером домой сам не свой, рассказал ей все. А Валя по глупости возьми да ляпни: «Что бог ни делает – все к лучшему». Зря, конечно, но эта любовь сына к простолюдинке – она так говорит – всегда просто бесила ее.

Ну, Артур потряс домашнюю аптечку, набрал Валиных таблеток, тех, что она порой от бессонницы принимает, и проглотил все разом.

Хорошо, что она вовремя поняла. А у него глаза стали бешеные, зрачки расширились. В общем, вызвала «Скорую». Сделали ему промывание желудка, еще что-то. Короче, спасли, слава богу. Я был у него ночью в больнице. Врачи говорят: «Нервное потрясение». Я пообещал сыну, что найду Анюту.

– То есть пообещал ты, а искать придется мне. Так получается? А ты знаешь, что киднеппинг – не мой профиль… Пока, во всяком случае.

– Ты – частный детектив, черт побери! А я клиент. Желание клиента – закон!

Тут клиент с силой хрястнул кулаком себя по коленке и тут же, поморщившись, потер ее. Вероятно, слегка переборщил.

– Собирайся, Таня, поехали, – уже более миролюбиво добавил мой старый и опять же новый клиент. Он достал кожаный, уже знакомый мне по завершенному делу бумажник, отсчитал тысячу долларов.

– Это аванс. С твоими условиями я знаком. Ну что, договорились? Поехали?

– Что поделаешь! Видать, скоро я стану твоим личным детективом. Едем, конечно, к родителям девочки?

– Разумеется. Я тебя представлю. Могу машину свою в твое распоряжение предоставить. Сегодня у меня выходной.

– Хорошо, сегодня я попользуюсь твоей бескорыстной помощью. А дальше буду работать одна. Не люблю, когда у меня под ногами путаются. Иди в машину. Мне переодеться надо.

– Идет. Только поторопись.

– Спущусь через пятнадцать минут.