Глава 1

Ненавижу эти уличные пробки! Как будто все автомобилисты Тарасова сегодня решили проехать именно по этой улице! В такие моменты я все чаще задумываюсь, не сменить ли мне любимую, но уже повидавшую виды «девятку» на обыкновенный самокат. Хм, так и вижу себя мчащейся по оживленной магистрали на двухколесном уродце!

Да уж, сегодня явно не мой день – с раннего утра неприятности посыпались, как из рога изобилия. Мало того, что я успела спалить утром любимую зеленую блузку, так выгодно подчеркивавшую цвет моих глаз, забыть про варившийся кофе и уронить бутерброд маслом, вернее, сыром вниз. Так еще и это – застряла в пробке буквально в двух шагах от собственного дома.

Я представила себе Гришу, колдующего у плиты, и у меня засосало под ложечкой. А, была не была! Я отчаянно надавила на педаль газа ногой, на звуковой сигнал – рукой и начала лавировать среди передвигающихся черепашьим шагом машин. Конечно, мужики-водители восприняли мои действия по-своему, поэтому попытались оттеснить. Ага, так я вам и поддалась!

Уже через пару минут я без видимых потерь добралась до злополучного светофора, виновника непредвиденной задержки в пути, и через секунду, когда загорелся зеленый, с удовольствием нажала на газ. Менее удачливые водители с завистью смотрели мне вслед, но меня это уже мало волновало…

Да уж, воскресная прогулочка! Никогда бы не подумала, что поездка в парикмахерскую может сопровождаться такими трудностями. Конечно, я обещала вернуться домой еще час назад, но никто никогда не поверит, что две женщины так просто расстанутся друг с другом после двухнедельной паузы. А тут я совместила приятное с полезным: пообщалась со Светкой, которая заодно сделала мне прическу для вечернего похода в театр с Гришей.

Хорошо еще, что у него хватает ума не дергать меня поминутно телефонными звонками, как это делают другие мужчины, стоит мне хотя бы на мгновение задержаться где-нибудь. Впрочем, наверное, именно поэтому другие мужчины редко задерживаются в поле моего зрения надолго.

Только я так подумала, как сотовый напомнил о своем существовании. Кажется, Гришу я сглазила. Набрав в легкие побольше воздуха, я мысленно приготовилась выдать другу слезную жалобу о невозможности передвижения по нашему городу на личном автотранспорте. Но она не потребовалась. Звонил-то, конечно, Гриша, только вот времени на изложение причин моего долгого отсутствия он мне не дал.

– Тань, меня совершенно не волнует, где ты сейчас находишься, но если ты не появишься через полчаса, я уйду, – сообщил голос в трубке и отключился.

Знай я его немного меньше, могла бы подумать, что Гриша обиделся. На самом деле он давно привык к моим внезапным исчезновениям и другим непредвиденным обстоятельствам, поэтому просто предупреждал о своих передвижениях. Впрочем, именно сейчас исчезать с его горизонта я совсем не собиралась.

Вообще-то надо приложить много сил, чтобы вывести из себя моего самого постоянного поклонника. Значит, я действительно сильно опаздываю к обеду, если запас его терпения почти иссяк.

– Привет, я чуть-чуть задержалась, – выпалила я с порога, тоже не давая Грише времени на то, чтобы упрекнуть меня в чем-нибудь.

Не то чтобы я совсем за собой никакой вины не чувствовала за оставленного без внимания молодого человека, с нетерпением поджидающего моего прихода в моей же собственной квартире. Просто я на собственном опыте убедилась, что лучшая оборона – это нападение. К моему величайшему облегчению, устраивать разборку мой друг не собирался.

Я выдохнула и улыбнулась: сегодня семейная ссора в мои планы совсем не входила, впрочем, как и сама семья тоже. По-моему, гораздо приятнее иметь дело с друзьями, чем с различными родственниками вроде мужа, детей и иже с ними.

– Пельмени уже готовы, – сообщил Гриша и чмокнул меня в щечку как ни в чем не бывало.

Пельмени? Это слово для меня всегда звучало, как музыка. А самые вкусные, которыми мне сейчас предстояло насладиться, не умел делать никто, кроме Гриши.

– Ты идешь? – напомнил он, уже выглядывая из дверей кухни.

Я молча кивнула и направилась в ванную с твердым намерением быстренько вымыть руки, а потом чистосердечно повиниться перед лучшим поваром всех времен и народов, что причиной моего опоздания была не перестрелка мафиозных группировок и даже не переход через минное поле, а обыкновенная, чисто женская страсть к различного вида сплетням. Ну в самом деле, не могла же я просто так уехать от Светки, даже не узнав последних новостей про общих наших знакомых!

– Это тебя. Какая-то подруга, – объявил Гриша, вручая телефонную трубку, когда я появилась в кухне.

На этот раз он даже не потрудился скрыть свое испорченное настроение. Впрочем, мои благие намерения тоже как ветром сдуло, поэтому я решила не обращать внимания на его кислую физиономию и только поблагодарила кивком головы.

– Тань, ты меня помнишь? – раздался в моем ухе взволнованный голос. – Мы с тобой вместе в детский сад ходили, а потом – в музыкальную школу.

Хм, я с трудом припоминаю тот период счастливого детства, который был омрачен присутствием толстых теток, заставлявших есть то, чем нормальные люди не кормят даже собак, и спать тогда, когда все нормальные дети смотрят телевизор. А в музыкальную школу я вообще никогда не ходила!

– Девушка, вы что-то путаете, – попыталась я оборвать поток довольно сумбурных воспоминаний. – Может быть, вы ошиблись номером? – предположила я, надеясь именно на такой исход телефонного недоразумения.

– Нет, ну как же так! Это же Таня Иванова, да? – немного растерялась моя собеседница, шурша листочками блокнота. – Меня зовут Лера, Валерия Фисенко, – уже без энтузиазма в голосе сообщила она, видимо, окончательно смутившись.

Только после этих слов я перестала удивляться, потому что сразу вспомнила звонившую мне сейчас взбалмошную особу.

Лерка всегда обладала удивительной способностью вляпываться во всякого рода неприятности, и ее звонок еще раз подтвердил сию непреложную истину. В том, что легкомысленная Валерия попала в очередную переделку, я даже не сомневалась. Пришлось сознаваться.

– Да, все в порядке, Лер, я пошутила, – устало выдохнула я в предвкушении «интересного» повествования о прелестях жизни давней знакомой.

– Ой, Тань, я даже испугалась, – с облегчением ответила Лерка, – думала, правда не туда попала. А вообще-то я тебе по делу звоню, – спохватилась она.

Ну, в этом-то я даже не сомневалась! У нее всегда полно дел, которыми она жаждет поделиться с друзьями.

– Выкладывай, – скомандовала я, махнув рукой на Гришу с его великолепным обедом.

Что ж делать, если высшие силы запланировали мне на сегодня только передачу типа «между нами, девочками», оставив мальчиков за кадром. Впрочем, мой друг в это время демонстрировал свое просто ангельское терпение и смиренно сервировал стол на кухне.

– Нет, Тань, я по телефону не могу, – к моему величайшему изумлению, отказалась Лерка. – Может, приедешь ко мне сегодня? Если тебе удобно… – добавила она.

Что бы там я ни думала про мою взбалмошную знакомую, но на интересные дела у меня особый нюх. Поэтому, пообещав Валерии обязательно заехать к ней вечером, я положила трубку и огляделась в поисках небольшого замшевого мешочка с тремя двенадцатигранными костями. Именно они, магические мои помощники, всегда выручали меня в трудную минуту, предсказывая и подсказывая возможный ход событий.

Особенно кости оказывались необходимыми «в дни сомнений и тягостных раздумий». Конечно, в отличие от великого русского классика, мою голову занимали мысли достаточно прозаические, к тому же о делах вполне бытовых, но порой оказывавшихся настолько запутанными, что мне требовалось вмешательство сил, более сведущих в вопросах мироздания.

Я достала три кости и быстро кинула их на журнальный столик. Бросив мимолетный взгляд на выпавшую комбинацию, я замерла: «34+12+18». Вот это да!

Мои верные помощники посоветовали не зацикливаться на жизненной рутине. Впрочем, я так и поступаю, ведь Гриша больше часа пытается меня накормить! Кроме того, высшие силы рекомендовали поймать определенный момент, который принесет удачу. Что ж, постараюсь сделать это в ближайшем будущем. Да и с жизненными приоритетами я уже определилась – вопреки здравому смыслу согласилась приехать вечером к Лерке, хотя уже обещала другу пойти с ним в театр.

Довольно улыбаясь, я убрала кости до следующего раза и вошла в кухню. Теперь предстояло сделать самое трудное – заставить Гришу поверить в искренность моей к нему дружбы, не обидеть его окончательно, потому что нашими с ним отношениями я очень дорожила.

– Новое дело? – спросил он довольно буднично, как будто речь шла об очередном сериале. – Значит, снова ты будешь занята с утра до ночи?

Я даже не успела толком ничего объяснить, как передо мной появилась тарелка с пельменями, от которой поднимался такой восхитительный аромат, что у меня перехватило дыхание.

– Гриш, ты – умный мальчик, придумай сам что – нибудь в мое оправдание, – скорчила я жалобную мину, – только не лишай обеда.

Он, похоже, решил подыграть – сел на табуретку, принял позу роденовского «Мыслителя», потом хитро улыбнулся и неторопливо произнес:

– Обещаю не настаивать на сегодняшнем походе в театр, если разрешишь неделю пожить у тебя.

Та-а-ак, это был откровенный шантаж! Я просто привыкла жить одна, и любое насилие над личностью в смысле вмешательства в мою жизнь не приемлю. Гриша мне уже жаловался на противных соседей, которые затеяли ремонт и теперь даже по ночам сверлят стены и настилают новые полы. Мы с ним на эту тему разговаривали, и мнение насчет «пожить у меня» ему было хорошо известно.

Конечно, ничего против него лично я не имею, но все-таки очень ценю возможность при любом удобном или неудобном, что особенно важно, случае мужчине, ворвавшемуся в мою жизнь, указать на дверь. Теперь же получается, что целую неделю мы будем вынуждены вести совместное сосуществование. Почти как муж и жена. Подумав так, я усмехнулась: «Ладненько, пусть Гриша попробует выносить мои капризы днем и ночью. А я преспокойненько буду ждать, когда ему надоест и он сбежит обратно в свою холостяцкую берлогу».

В общем, проглотив шантажистский приемчик друга, я молча радостно кивнула головой. В создавшейся ситуации ничего другого и не оставалось: в театр идти всякое желание отпало, а так – хоть какая-то компенсация мальчонке за его самопожертвование. Кстати, разрешив Грише временно поселиться у меня, я не останусь внакладе: своевременное и вполне съедобное питание на этой неделе мне будет просто гарантировано, в этом можно не сомневаться. Ну вот, я уже начала выискивать всякие плюсы своего «несвободного» положения.

* * *

– Проходи-проходи, – сразу засуетилась Лерка, увидев меня на пороге своей «скромной» трехкомнатной квартиры, в которой жила вместе с родителями.

Насколько я помнила со школьных времен, старшие Фисенко свою единственную дочь всегда чрезмерно опекали и лелеяли. Может быть, поэтому она всегда умудрялась попадать в разные неприятности и, даже приближаясь к тридцатилетнему рубежу, оставалась столь же легкомысленной и непредсказуемой, как в детские годы. И, наверное, не случайно папа с мамой предпочитали держать свое чадо постоянно на глазах, не доверяя Валерии даже выбор обоев для ремонта ее комнаты. Этот факт я выяснила прошлой зимой, делая покупки в одном из магазинов Тарасова и столкнувшись нос к носу с Леркиной мамой, пришедшей туда именно за обоями для «детской», то есть для комнаты дочери.

Да уж, не бедненько – профессиональным взглядом быстро оценила я обстановочку: шкаф-купе во всю стену в прихожей, качественный немецкий паркет на полу, в гостиной – дорогая мебель. Везде и во всем видна рука хорошего дизайнера, услуги которого далеко не каждому по карману.

Из-за закрытой двери одной из комнат доносился визгливый лай.

– Это Сенька, – махнула рукой Лерка. – Если вырвется, что-нибудь обязательно испортит. Он у меня чужих не уважает. Зато уж если кто ему приглянется, любит всей душой. Я потом тебе его покажу.

Я опасливо покосилась на дверь, подумав, что знакомство с хозяйской псиной можно отложить и до лучших времен.

– Не стесняйся, – подбодрила меня Валерия, сопровождая в свою комнату и по пути проводя экскурс по просторам родной квартиры. – Гарнитур папа из Швеции в прошлом году привез, всего двести двадцать долларов, за полцены купил, – сообщила она. – А тахту пора в утиль сдать, она у нас уже полтора года пылится. Маме жаль было лишнюю сотню баксов заплатить за нормальный диван, вот и любуемся теперь на это страшилище.

По моим меркам, тахта вообще-то была приличная, даже расцветочка «под зебру» ее не очень портила, хотя представителя «Grееnpeaсe» порадовала бы вряд ли. Кстати, если бы я не знала Валерию с самого детства, могло бы создаться впечатление, что она хвалится. Но на самом деле у нее и в мыслях не было демонстрировать достаток своей семьи, поскольку она в принципе не понимала, как можно жить иначе.

Впрочем, альтруистические наклонности Фисенко тоже не были чужды, поэтому я ничуть не удивилась сообщению Лерки о том, что детская площадка во дворе отремонтирована на ее средства.

Источник доходов Лерки мне известен: папиных инвестиций ей хватит до конца жизни. Так что работой в качестве манекенщицы можно было просто развлекаться, чем Валерия Фисенко, собственно говоря, и занималась с превеликим удовольствием.

Кстати, стесняться в ее доме я совсем не собиралась и сразу же решила обеспечить себя максимальным комфортом. Если уж пришлось пожертвовать театром, так хотя бы здесь надо постараться провести время с пользой для себя.

– У тебя кофе есть? – спросила я, удобно усаживаясь на диване и вынимая сигареты.

– Конечно! – расцвела Лерка. – Только я его варить не умею, – с милой улыбкой добавила она.

Ну, это горе легко поправимо, и я даже не стала заострять свое драгоценное внимание на такой мелочи, а сразу же прошла на кухню. Сварив себе крепкий ароматный напиток и выкурив сигарету, я приготовилась выслушать любые бредни.

– Что у тебя на этот раз стряслось? – спросила я без всякого перехода, едва сумев вставить свой вопрос в словесный водопад приятельницы, увлеченно рассказывавшей о каких-то пустяках.

В моей памяти было еще свежо воспоминание об импортных сапогах и дубленке, которые «сами собой» исчезли из школьной раздевалки. Лерка потом уверяла всех, что своими глазами видела инопланетян, которые данные вещи «увели». На этот раз я ожидала услышать похожую историю.

– Тань, ты знаешь, меня обокрали, – слезливо призналась Валерия, и я едва не улыбнулась, поражаясь собственной догадливости.

– Что на этот раз? – едва сдерживаясь, серьезно спросила я.

– Деньгами две штуки и еще чуть-чуть рублей, – ответила она, внезапно став серьезной.

Такая перемена меня удивила: Лерка никогда из-за денег не волновалась, и две тысячи долларов вряд ли нанесли большой урон ее бюджету. А уж про рубли она и вовсе никогда не вспомнила бы. Да, должно было случиться что-то серьезное, чтобы никогда не испытывавшая финансовых затруднений девушка начала так переживать.

– Что еще взяли?

– Еще… – замялась Лерка, – мамино кольцо пропало… и мое… два кольца.

«Две, нет, три кожаные куртки и три магнитофона», – мысленно продолжила я этот список фразой из известной комедии. Но вслух произносить цитату при потенциальной клиентке я не стала, а только уточнила на всякий случай:

– Ты сама нигде их потерять не могла?