«Не знаете Холина, и не советую знать», — грозно писал патриарх литературного андеграунда Игорь Холин. Я знала его, мы в столовой в Переделкине сидели с ним за одним столом. Я не смела есть, когда он приходил — налысо остриженный, неопределимого возраста. Недавно прочитала, что он родился в двадцатом году! И что он ветеран Отечественной войны. Под два метра ростом, худой, словно «житель города Кале» Родена, в коротких фетровых валенках и заячьей душегрейке (родня пугачевскому тулупчику). Глядела на него, разинув рот, и застенчиво предлагала причитавшиеся мне котлеты. Холин их принимал.
Это был один из лучших людей на свете. Его доброта, юмор, бесстрашие и абсолютная подлинность вдохновляли человека, с которым он считал