Сказки матери (сборник)

Книга о детстве Марины Ивановны Цветаевой, ее родителях, об Асе, Валерии и Андрее. Книга о взаимоотношениях в семье, о музыке, о любви к книгам.
Я с таким трепетом приступила к чтению, несмотря на то, что с отдельными эпизодами я была знакома.
Марина Ивановна Цветаева - величайший поэт Серебрянного века, любимый поэт, поэтому я читала с замиранием сердца.
Несомненно, мне понравился богатый, своеобразный язык М.И.Цветаевой, необычный слог, ее замечательные фразы. Игра слов, сравнение, описание... Все это прекрасно.
Все дети хотят, чтобы их любили больше и девочки Цветаевы тоже. Я была удивлена, что Марина Ивановна пишет "Мать", а не привычное "мама".
А пианино... Сколько фраз, сравнений, словосочетаний подарено именно ему, далеко не любимому инструменту маленькой Марины.
А книги, спутники детства, их персонажи, писатели - настолько интересно повествует о них автор.
Некоторые моменты заставили по-другому взглянуть на жизнь М.И. Цветаевой.
Книга хорошая. Мне понравилась. Я думаю, что поклонники творчества Марины Ивановны найдут для себя много удивительного.

В цветаевских автобиографических рассказах и очерках прежде всего поражает, насколько это европейская проза: Цветаева хотя и держится отчаянно за свою "русскость", горделиво выставляет ее напоказ, но сами тексты этой "русскостью" никак особенно не отмечены. Скорее наоборот: если бы мне дали прочитать отрывок и предложили угадать, не глядя - я бы, наверное, сказала, что это Франция. Неудивительно, кстати, что француженка Сиксу так любит Цветаеву - это такой каноничный-каноничный экритюр феминин, не имеющий четко обозначенных границ, бесконечно ветвящийся, перепрыгивающий с одного на другое (или, точнее, перетекающий из одного в другое). И это очень заразный (заразительный?) способ письма, на который незаметно для себя самой переходишь и которого очень трудно отвыкнуть; я вообще только сейчас с удивлением поняла (с удивлением - потому что хотя лет в четырнадцать я очень любила цветаевскую поэзию, как четырнадцатилетней девочке и полагается, в числе главных для себя имен я ее не назвала бы), что когдатошнее чтение Цветаевой очень повлияло на мою теперешнюю (невыносимую) манеру писать. (Взять вот хотя бы эти пояснения в скобках, они как будто как раз оттуда). Впрочем, у Цветаевой даже эти длиннющие трудночитабельные предложения всегда на редкость гармоничны и отточены; то ли тщательная вычитка, то ли и правда невероятное чувство языка.

NB: Читала, на самом деле, сборник "Автобиографическая проза" с Флибусты. Кто его составлял - не знаю; вообще говоря, он немного странный, туда, например, почему-то попал не слишком часто печатающийся очерк на смерть Рильке [UPD: нашла, это огрызок пятого тома собрания сочинений]. Хороший очерк, жалею, что в это (гиппенрайтеровское) издание цитат из него не подобавляешь.