Цитаты из книги «Ведьмин век. Трилогия»

глупость этого мира иногда казалась ему худшим из зол. Куда не дотянется зло – там радостно справится глупость.

Кафе примыкало к огромному торговому центру. Такие пространства напоминали Мартину о смерти: все это невозможно ни съесть, ни выпить, ни износить за тысячу жизней. Хоть миллион ног одень в эти штанины, хоть миллион рук засунь в рукава. Не говоря о тончайшем белье, которое надевают, чтобы красиво снять. Не говоря о шерстяных пиджаках и вечерних платьях. Тонны барахла: если собрать все вместе и уронить человеку на голову, тот превратится в лепешку под грудой одежды.

на дне ее глаз он увидел восхищение; за что же, интересно, женщины так любят людей, совершающих нехорошие поступки

Ты замечаешь это только тогда, когда его уже нет…

он вообще давно ни с кем не спал – такое воздержание безусловно вредно для здоровья, зато для души, говорят, весьма полезно… Потому что он, Клавдий, уже очень давно никого не любил. Можно сказать – всю жизнь; длительное, долгое, безнадежное воздержание…

Оно оказалось коротким и совершенно не болезненным. Просто отрывистое слово: все.

Один пустой мир для одной ведьмы – вот условия, при которых им комфортно было бы обитать

С вами… тяжело. Вы часто говорите то, что не хочется слышать.

В детстве Клав боялся железных дорог. Слишком яркое воображение не могло выносить зрелища многотонных колес, гремящих по рельсам, – сразу подсовывало под них воображаемые руки и ноги, а то и головы…

– Очень больно было? Нестерпимо, подумала она. Преодолевая головокружение, пожала плечами: – Ерунда… Так, немножко…